Возражение Быкову

Я с Димой Быковым не бъюсь.
Уж очень разных мы историй.
И весовых, не побоюсь,
И стихотворных категорий.
Он - профессионал, жуир,
Он на сегодня - местный Пушкин.
А я лишь графоман чернил,
Анекдотический Кукушкин.
«Ну вот, Таганке пятьдесят»
Заметил Быков, начиная,
И тут же музыкальный ряд
Своею лирою сверкая,
Всех помянул, кого любил,
И объективным быть стараясь.
(Жаль, что Филатова забыл,
Но это я уж придираюсь)
Я тут вобще-то о другом.
Я о другой совсем Таганке.
Я о тюрьме. Взгляни кругом
Поэт. Не рифмы правят! Танки!
Эфрос, Любимов! Ронинсон!
Какие, в жопу, режиссеры!
За режиссерским пультом, вон -
Бастрыкины и прокуроры!
Здесь в грош не ставят политес,
Ни режиссера-демиурга.
Во всех судах аншлаги пьес,
Но одного лишь драматурга.
Таганке пятьдесят всего?
Боюсь, что это заблужденье.
Ей вдвое больше оттого,
Что не было перерожденья.
Что, как Бастильи бастион
Снесли кирпичные чертоги,
Но дух свободы не рожден
Был вместо этого в итоге.
Тюрьму снесли, а света нету,
И в песнях нынешнего дня
Таганка не дает ответа -
Зачем сгубила ты меня?