Северный стан II

Дети

Ночная зимняя мара вспыхнет то в ярко-алый, то в голубой, то в зеленый, над бесконечной вьюгой вспархивают зарницы и молнии. Кажется, это конец всего. И не верится, что на земле простоит надежным оплотом дом навсегда. Не может внутри ничего быть что-то. Жизнь вездесуща. Вот кончится вечность... И все разорвется, совьется: душа и фантазия с былью и обрядами. Заревут вытесанные звери, оживут выстеганные травы, расписные небеса поплывут.

Мы лежим на огромных постелях, закутанные в шорох. Со сторон на нас взирают, словно гигантские взнузданные на крюки,темные, прочные, почти не трепещущие из плотной материи, духи или звери. Они раскатили крылья ромбом и за выпученные глаза, как дырки, прицеплены к верхней балке.Чтобы разделить залы и крепче засыпалось, они стерегут нас. Мы назвали их скатами. За каждым - его собственное мерцание. Лежали тихо, сперва думали, что скаты накажут и защекочут нас за лишние движения и мысли. После перестали дрожать, но относились с уважением и пониманием к их стройному строгому порядку. Оглядывали, лёжа, внимая - и спокойный рассеянный свет их душ ерошил зрачки, потерянные в махровых ресницах, лучам как они учили нас в бархатной мгле. Мы еще не родились.

2010