Lepidoptera

 
Бабочки в голове, площадь залита светом,
Шпили моих домов - выше острей и злей,
Пахнет сырой листвой, юным, безумным летом,
С грозами канонад и колдовством зверей.
- Хочешь, мой странник, знать, чем завершиться сказка?
Кто упадет лицом в пепел чужой страны?
- Ах, я прошу, оставь все это безопасно,
Тонкие пальцы норн бисер вплетут во сны.
Папоротник, словно жезл, тот, что несет епископ,
В небо вонзает он зелень веры своей.
Белым цветут сады, девочка-смерть по списку
Ищет домик, что спит меж вишневых аллей.
Мне бы догнать ее, поцеловать край платья,
И пригласить в кафе, что близ Friedrichschain,
Пить надменный латте и умирать от счастья –
Сколько в ней волшебства, темных и древних тайн.
Лунное серебро этих волос, орнамент,
Ткани ее одежд, чище снегов и звезд..
- Все есть янтарный свет, было им все и станет,
Видишь, как чистит клюв серый сварливый дрозд?
- Друг мой, возьми меня за руку на прогулке,
Я так устал считать уток в волнах Havel,
Слышишь, стучит в груди кто-то двухтактный, гулкий.
Бабочки в голове. Солнце как Mirabell.