Капкан

Где лес как лес, глухой и темный,
Свой крест охотника неся,
По бурелому волк огромный
Во все лопатки гнал лося.

Устал сохатый зверь могучий
И уж сложить ему рога
Но тут вмешался просто случай
В закон с названием «тайга»

Сам волк не ждал такого ляпа,
Но видно случай богом дан.
Ну во общем так - попала лапа
В людьми поставленный капкан.

Швырнула оземь с болью тело,
Но серый встал и зубы сжав,
Рванул вперед продолжить дело,
Еще беды не осознав.

Но цепь крепления капкана,
Все звенья натянув струной,
Напомнила ему где рана,
Рванула так, что грянул вой.

Осел лохматый будто старость
К нему в единый миг пришла,
А с нею мысль, что дело гадость
Змеей холодною вползла.

Конец. Конец, Слова как жало
Вонзились хищнику в мозги.
Конец, конец — змея шептала,
И кровь ударила в виски.

А с нею предков голос гордый:
Не верь гадюке, не умрешь.
Ты волк душой - не только мордой,
А значит лапу отгрызешь.

Как код, заложенный с рожденья,
Свобода! И любой ценой!
Раскрылась пасть для отсеченья,
Но тут душа сказала: «Стой!»

Не торопись, ответь — что дальше,
Коль этому решишь ты быть.
Скажи, подумав и без фальши-
Пол волка смогут дальше жить?

Пол мужа для своей волчицы,
Та половина, что не дать
Ей и щенкам ни зверя, птицы,
А та, что только поедать.

Звучало это приговором,
Но волк, нахмурив свою бровь.
Сказал себе, причем с укором,
«О чем ты, серый, а любовь?»

Как смел в волчице усомниться,
Что в ней тебе одна корысть,
И вновь к капкану наклонился,
Чтоб кость плененную отгрызть.

Но вновь душа «Любовь любовью,
Но сыт не будешь ей одной,
Сначала мясо с свежей кровью -
Согласен к ней прийти хромой?

Не тем кормильцем, а обузой.
Не тем кем был, а кем ты стал.
Волк рухнул наземь массой грузной
И лапу отгрызать не стал.

В часы сливалися минуты,
Он все лежал. Тьма съела свет,
Настала ночь, а мыслей путы
Терзали мозг то да, то нет.

Прорвалось небо крепким ливнем,
Осенний дождь залил глаза,
Последняя в преддверьи зимнем
Ночная началась гроза.

Единым гулом звуки стали.
Обычный гул — дождь лес мочил.
Но вдруг в ночной кромешной дали
Волк чью-то поступь различил.

Идет с подветренной. Выходит,
Замеченным не хочет быть.
Вот встал -  наверно, носом водит,
И вновь пошел, усилив прыть.

Волк приготовился к атаке,
Взгянул со вздохом на капкан,
Но тут как призрак вырос в мраке
Его волчицы мокрый стан.

Пришла! Он взвизгнул в удивлении,
Она же, кинувшись к нему,
Вдруг встала, блеск увидев звеньев
Цепи и поняла беду.

И как-то сразу не начавшись
Стих бурной встречи ураган.
Волк ей смотрел в глаза, качавшись,
Она же молча на капкан.

«Ах это... Пустяки. Случайность,
Мне главное, что ты пришла.
А то мне здесь такую гадость
Пророчила моя душа.

Но, кажется, что ты не рада,
Не ожидала, что я так,
Другого ты ждала для взгляда,
Зачем же шла тогда сквозь мрак?»

«Я думала, что ты охотой
увлекся. И добыв лося.
- и тут добавила с икотой -
Устал, один его неся.

- Ошиблась ты. Ушел сохатый,
Хоть я нанес немало ран,
И в том помог ему проклятый
Вот этот спрятанный капкан.

Снять эту штуку невозможно.
Волчица, взвизгнув: - Как же быть?
- Идти домой! Но осторожно.
А лапа? !
Лапу откусить

Волчица , сев в недоуменье,
Вдруг замотала головой,
И выдавила изреченье:
«Да кто без лапы ты такой!»

Не муж, не страж и не кормилец
И не учитель для волчат.
Вот это мне судьбы гостинец-
Ведь жизнь с тобою станет ад.

Не торопись, пойми ж, ты мудрый,
Ну не дели со мной беду,
И так крест волчий очень трудный-
Не мне ж тебе таскать еду!

Волк слушал приговор жестокий
И молча боль свою глотал.
Дослушав, сделал вдох глубокий,
Ей в утешение сказал:

- Иди и ни о чем не думай,
Тебя я не обременю,
Устал я от тебя, от шумной,
И лишь в одном себя виню.

Ведь был любимый я другою,
Той, что с тех пор всегда одна,
А ты меня польстив собою
Все чувства спутав, увела.

Тогда весна едва настала,
И я чуть-чуть ей муж не стал.
А ты меня околдовала,
и я рассудок потерял.

Та скромная была, молчунья,
Все чувства только лишь в глазах,
Ты ж тем воспользовалась, лгунья,
Со мной сыграла на словах.

Я млел от чувств любви признания,
Что ты со мной до смерти мол.
От той, сказав слова прощанья,
Не чувствуя вины, ушел.

Она меня и не держала,
Промолвив, что ж,  будь ей супруг,
Загадкою в конце сказала,
Настанет день — поймешь кто друг.

И вот теперь ты маску сня'ла,
А там под ней одна корысть,
Ну ладно, ты мне все сказала,
Иди. Не буду лапу грызть.

Дождусь хозяев этой штуки.
Придут — обрадую гостей.
Умру спокойно и без муки,
Хороший будет им трофей?

Иди ж, и будь для всех святая,
А в стае скажешь — лось убил,
Лишь той шепни, что умирая,
Простить себя за все просил.

Волчица отошла немного
И бросилась сквозь тьму бежать.
Волк прошептал: «Как ты убога»
И лег на землю смерти ждать.

Боль в сердце серого пробила,
Такая боль, что нету сил.
На все беда глаза открыла,
Он морду вскинул и завыл.

Лес стих как будто в уваженье,
И дождь ему в поддержку смолк.
Природа замерла в почтении
И слушала, как плачет волк.

Волчица ж через час пред стаей
Уже лгала, давя слезу.
А в стае та, его другая,
Не верила в ее беду.

Узнав, что он не умер сразу,
Спросила, что он говорил.
И лгунья не сдержала фразу-
Простить тебя его просил.

Сказала резко. Огрызнувшись,
И тут же в страхе осеклась.
А та уж в след её уткнувшись,
Сквозь лес и тьму в галоп неслась.

Твердя под нос — ты врешь, проверю,
Вдыхала, всхлипывая, ночь,
Словами — Я тебе не верю-
Сомненья разбивала прочь.

За веру ведь всегда награда.
И вот вдали перед собой
Родной, живой, но как из ада,
Послышался знакомый вой.

Волк пел луне, прощался с лесом,
Да так что в раз не осознал
Кто сбив его с разгону весом
Не горло рвал, а в нос лизал.

Узнав, поднялся, цепью звякнув,
Забились в унисон хвосты,
Он мордой к ней прильнул, обмякнув,
И шепотом промолвил :»Ты?»

Выходит, знаешь все? - Примерно
Примерно — это как же так?
Что ты охотясь очень скверно,
Погиб от лося, где овраг.

Волк опустил глаза. -А дальше?
А дальше то, что видишь сам.
Я не могла поверить фальши
В её навзрыд в слезах словам.


А зря, здесь ложь была нужнее.
Я жив, но только как туман.
Потом добавил : - Все сложнее,
На лапе  показав капкан.

Иди и ты домой обратно,
А в стае скажешь : не нашла.
Иди. Понятно? - Да, понятно.
Но извини, что не пошла.

Ты видно спутал ложь с любовью.
Но просто ведь понять, чудак -
Где падаль, а где мясо с кровью.
Где друг, любовь, где ложь и враг.

Капкан увидела я сразу,
Ты слышишь? Сразу как пришла.
Ты веришь собственному глазу,
Смотри , я здесь, я не ушла.

Но я уйду.» Волк в сердце ёкнул.
«С тобой вдвоем. Ну, ты идешь?»
«Смеешься?» Серый даже вздрогнул.
«А лапа? - Лапу отгрызешь»

Несложный трюк отсечь конечность,
Но дрожь проходит по спине.
За этим шагом муки вечность.
«Кому я буду нужен?! - Мне!!!»

«Мне нужен!» Громко так сказала,
Впив взгляд свой прям ему в глаза.
«Мне нужен!» - эхо повторяло,
А взгляд наполнила слеза.

Тут воцарилося молчанье,
В котором время меры нет.
Лишь шум листвы и два дыханья
Звучали. Так настал рассвет.

Волк начал первый. «Знаешь, время
Конца приблизилось почти,
Иди домой, где наше племя.
Здесь скоро будут палачи»

-Ты,значит, думал до рассвета,
 Чтоб мне подобное сказать,
Так слушай два моих ответа -
Мы будем смерти вместе ждать.

 Или бежим вдвоем, оставив
Кусок от лапы для врагов,
И твердости в слова добавив,
Спросила: твой ответ готов?

Ты не волчица, ты  - лисица!
В суть вникнув, серый завопил.
Ты слышишь? ! Слышу, я лисица.
Так что, ты лапу откусил?

 - Ах, бестия! Теперь конечно,
Но только то не для себя,
Чтоб вновь с тобой не сделать грешно
Исполню это для тебя.

Я отгрызу и тут же кану
В лесу! И буду жить один!
Сам залижу на лапе рану!
- Как скажешь, серый господин.

Но стой, замри, я слышу звуки,
Идет наш враг из всех лесов.
Он проверяет эти штуки,
И с ним, я чую, трое псов.

Все, поздно! - Нет, дружок, не поздно.
Грызи - и в ельник, где овраг.
Там встретимся, сказала грозно.
А ты? ! - Я уведу собак.

- Так не пойдет! Беги обратно,
Домой, сама себя спаси.
-Зачем? - Неужто непонятно?
-Ты любишь? - Да! -Тогда грызи!

Сказала и умчалась сразу,
А серый в страхе завопил.
Ведь он сказал о чувстве фразу
Лишь чтоб сдержать, а дал ей сил.

Раздался лай атаки псовой,
Волк причитал — да как же так!
Нагнулся, кость отсечь готовый,
Но поздно — вот он вышел враг!

Крича ату своим собакам,
И тут же увидав волка',
Пальнул в него не целясь, взмахом,
Движеньем знатного стрелка.

И вот он снова, божий случай,
Его рукою волку дан-
Картечь врага свинцовой кучей
Попала точно, но в капкан.

Разбила хитрую пружину,
Тут челюсть кованый разжал.
Волк отлетел, упав на спину,
Свободным встал и убежал.

Домчался кое-как к оврагу,
Забившись в ельнике упал,
Сбив  с веток после ливня влагу,
Напряг свой слух. Теперь он ждал.

Он впился в  лес чутьем так чутко,
Цедил все тонкости его.
Минута. Час, еще минутка.
Так два часа — и ничего.

Шумел ручей внизу оврага,
Пополненный ночным дождем.
Вдруг с хрустом треснула коряга
И заскрипела нудно в нем.

Волк приподнялся и украдкой
На этот звук засеменил.
Хромал, но шел одной лопаткой.
Звук серого насторожил.

Пробрался к самой первой елке,
Растущей у воды ручья.
И вздрогнул, глянув сквозь иголки-
Там труп собаки — палача.

Зацепленный за хвост корягой,
Качался в омуте воды,
Кружился ворон над беднягой,
Ища посадки у еды.

Волк лучше осмотрел картину,
Приблизясь к берегу ручья,
Шерсть от того, кто кончил псину,
У ней во рту — он понял чья.

И дрожь прошла с хвоста до крупа.
Волк вспомнил псовое число -
Их было трое. Тело трупа
Здесь плавало всего одно.

А значит, двое еще живы,
И где-то там в разгаре бой,
И он издал такой не лживый
Желавший крови страшный вой.

И сразу в бег. Туда, хромая,
Откуда псину принесло.
Он так хотел услышать лая -
Знак, что жива — но ничего...

Возник тупик. Бобров плотина.
Под ней внизу в повале дуб.
Волк присмотрелся  - всюду тина,
А в ней еще собачий труп.

Чуть-чуть поодаль третье тело,
А рядом с ним лежит она,
В грязи, в крови, и шерсть как сено,
Клоками вся — но все ж жива.

Волк подошел, лизнул легонько,
Сняв грязь налипшую в глазах.
Она ж промолвила тихонько -
«Мы что, уже на ?»

Волк ком сглотнул: « Да нет. Мы живы»
- А ты не врешь?- Да бог с тобой!
Ты всех как дичь, чьи шкуры вшивы.
Да. Помню, был какой-то бой.

- Какой-то? Скромничаешь — схватка.
Я столько псов не уложу.
Она: «Смотрю, на месте лапка»
Волк : «Что? Ах, это... Расскажу»

И рассказал. Свое спасенье,
И то, как ждал среди ветвей,
Она ж смотрела в умиленье,
Что он живой, её и с ней.

А после, по теченью ниже,
Где корни подняла сосна,
Подобно углубленной нише
Волк делал дом два дня без сна.

Хромал, скулил, но делал все же,
Потом её перетащил,
Нанес листвы и сделав ложе
Сказал : «Наш дом», и слег без сил.

А через день с охотой первой,
Слив от стараний  семь потов,
Принес своей подруге верной,
Гордясь добычей, семь кротов.

Шли дни вперед, росла добыча,
И уж числом за двадцать пять
Стал приносить ей разной дичи-
Кротов, мышей, что мог поймать.

Пришла зима с пушистым снегом,
Кость зажила, он не хромал.
Сменился шаг охоты бегом,
Теперь он зайцев загонял.

И каждый день лечил ей раны
Целебным действием слюна
От ран оставила лишь шрамы,
Он ей гордился, им она.

Промчались дни болезни длинной,
И вот к исходу февраля
Они вдвоем добычи жирной
Загнали первого лося.

Пришла весна за холодами,
Протаял снег над их жильем.
Двумя подснежными цветами
Отметилась любовь на нем.

«Смотри — волчица говорила,
С улыбкой нюхая цветы,
природа нас благословила,
Вот этот — я. А этот — ты.»

Волк шепотом изрек из пасти
То, что прилило к сердцу кровь:
«Цветы и шрамы — это части,
Цены и платы за любовь»

Волчица замерла, и в слезы.
Он знал причину этих слез.
Ведь в ней подобием занозы
Кололся внешности вопрос.

А дальше жизнь, волчат рожденье,
Трех серых крепких колобков.
Вскормленье, а потом ученье,
Взращенье истинных волков.

Уроком главным- Бог -хозяин
Всему, и может все забрать.
Лишь к истинным волкам лоялен,
У них берет, чтоб больше дать.

Читатель, помни - Бог проверит
Любую клятву на обман.
Настанет день, и он примерит
На лапу каждому капкан.