Всем, кто был

 Всего лишь пол червонца… годы
 Четыре   длинных, окровавленных зимы.
 Сквозь белую, родную непогоду –
 Мы выжили, хоть были на мели.


 И наша молодость в коробочках из стали
 Сгорела.  Нам ее не возвратить.
 За это мы свободу отобрали,
 Зубами рвя хомут ее петли.


 Впиваясь во врага свинцовым взглядом,
 Не тешились надеждами победы.
 На гусеницах плыли по полям мы,
 Все ближе к миру,  дальше от войны.


 Убить врага, помочь стране и выжить,
 Пять лет рвать жилы под стальной броней.
 А в перепонках рев, «огонь» лишь слышать.
 Снарядом руки обжигать об каждый бой.


 Перед атакой «сто» и путь открытый,
 Вперед дивизия, пехота тебя ждет.
 А после боя ты считаешь всех убитых
 Друзей. Рука дрожит и сердце ноет.


 Забрало многих. Смерть не выбирают.
 Бывало танк двенадцать проходил
 Команд и экипажей. За год не сосчитают
 Всех братских, еще тепленьких могил.


 Не ценна  жизнь, но мы были опасны,
 Под корпусом, из трех сердец родных,
 Стучал набат этой великой, красной
 Пугая Их. Озлобленных. Чужих.


 Сто лет бы мне не слышать эти даты,
 Что оборвали часть моей страны…
 На после. До. Награды и штрафбаты.
 На судьбы сломанные. На годы сумы.