memento more

Качнувшись, околачивался низко,   
черствеющий калач луны затертой   
и маковые крошки звездопада   
заштриховали лаковость церквей.   
А воронье, ворующее счастье,   
кружась чернильной чертовой когортой,   
роняло семя на пиру Приапа,   
 приправив кровью русских сыновей.      

И молчаливым эхом,   
"Эхма!"- зовом,   
не журавлиным кликом -
нервным сплином,   
как прокаженных жаждал лепрозорий,   
так ждали их домой.   
Озорников.   
Лепные лица: ленинцы, спортсмены...   
Бесспорных истин запах нафталина,   
в ладонях ладан, латаные локти,   
извечный бархат   
Красных уголков.      

И выстрел ввысь, и канонадой -   
в сердце,   
и море слез в связи с "memento more".   
молитвой: "Упокоится раб Божий",   
рогожей черной выстлана печаль...   

А в доме суп, остывший,   
и заботы,   
которые всегда притупят горе.   
...и воронье, кружащее над полем,
и журавлиный клин,   
стремящий вдаль...   

2006