Аффтар неоднократно пил йад, но выжил

Аффтар неоднократно пил йад, но выжил.
Он сутки бродил под дождём по холодным крышам,
Но творческий зуд одолел… Тут уж всё отдашь,
Чтобы он тебя, горемыку, не сгрыз по-волчьи…
...И бармен всё понимает, кивает молча,
Приносит палёный вискарь, салфетки и карандаш.

…Конечно, о чувствах. Должно получиться мило,
Но на проверку выходит опять же – мимо…
А, может, о Герде?.. О, где ты, мой тёплый дом…
Он чешет мизинцем нос и грызёт карандаш, икая…
Ещё бы стаканчик… И льдинку из сердца Кая…
Ах, Боже мой, я ж опять-таки не о том!

Наш аффтар грустит над божественными вещами
И что-то царапает – может быть, завещанье? –
Но это не важно, главное – от души…
(Когда тебе вновь неожиданно станет грустно,
То слушай Шопена, читай, блин, Марселя Пруста –
Ну, или не этих, но только вот… не пиши)!

…Под утро бар закрывают. Карету бы мне, карету…
Он ищет в кармане последнюю сигарету –
Находит какие-то крошки и высыпавшийся табак.
И стряхивает эти… как их там… табачинки
В салфетку, исписанную поперёк и вдоль, – для начинки
Жиденькой самокрутки…
А она не горит.
Никак.