Московский закат

 
                Л. В. Шереметьевой

Переулок Проточный, обездвиженный угол:
Захламлённый, цветочный, перемазанный в уголь,
В сером пухе кошачьем, где шкафы как руины,
Что не сыщешь по дачам, что музейно-старинны
Или ярко-богаты, или пущены в дело,
Или просто блат-хаты на волне Передела.
Нет, не щепки из Леты, просто мебель-калека,
ДСП-раритеты с фолиантами века.
Средоточия духа, где Самсон и Далила,
На который разруха нищеты навалила.
Не опрятная бедность с кружевами салфеток,
А покойничья бледность из микстур и пипеток,
Из болезненных меток, из каких-то обносков,
Из ненужных монеток и утраченных лосков,
На воздушные замки не влияющих, впрочем…
И руками хозяйки этот гроб заколочен.
Перемешаны карты: пики, бубны и крести, –
Галереи, театры с этой рухлядью вместе,
Как последствия рока, – не позор, не обуза;
Никакого упрёка, никакого конфуза.
Это лежбище в яме, – чтоб летать, а не плакать, –
Всё больными ногами скопом попрано напрочь.
Зубы плавают в кружке. И снотворное на ночь.
Прилетают пичужки о своём покалякать.
И бывают соседки: кто – с уколом, кто – с хлебом;
А невольница в клетке насыщается небом
В позе царски-победной там, где дремлет в нирване
Кот облезлый и вредный на протертом диване,
Проявляющий милость и лениво старея
Там, где остановилось и утратилось время,
Там, где что-то кипело, что и помнится плохо,
Но испортилось тело и распалась эпоха.

2010