Four seasons

~ summer ~

Эта была принадлежность чужой тоске, память о прежних /ушедших куда-то/ днях.
Ты забываешься с каждой /считай, ни с кем/, – график подобных свиданий включал меня.
Пара намёков на нежность, короткий тост... – да, дорогая, пожалуй, тебе пора;
Ты в этом доме, конечно, желанный гость /если вернешься, я буду не слишком рад/.

Да, дорогая, звони и пиши сама /пой дифирамбы, для этого ты сойдёшь/.
Завтрашний день укрывает такой туман, что обещания счастья звучат, как ложь;
Мир нестабилен, а времени просто нет... Режущий шёлк отработанных, чётких фраз.
Небо над городом молча горит в огне. Барная стойка спасает /в который раз/.

...К чёрту иллюзии! Время открыть глаза – и ни себя не обманывать, ни других.
Каждое "против" вальсирует с явным "за", ближе друзей и любимых стоят враги.
Ангельской пылью присыпав смертельный яд, я научилась сжигать за собой мосты.
В спину кричали – чудовище. Разве я?
...Ты, мой бесценный. Вовеки и присно – ты.

~ autumn ~

Сотня машин одинаково черной масти.
Нет... ненавижу... Вода – кислотой по коже:
Дождь /или слёзы?/ глаза поневоле застит.
Просто солги мне. Уж это ты точно можешь...

Осень – не блюз и не джаз, а предсмертный выдох.
Где-то меж рёбер нещадно чадит живое.
"Яду мне, яду"; подайте окно – я выйду
/Чтобы проснуться в аду под твоим конвоем/...

Как высоко я летала? Куда уж выше!
Что ж так болит-то /спаси-сохрани-помилуй/...
Лучше бы ты пристрелил меня летом, слышишь? –
Даже на яростный крик не хватает силы.

~ winter ~

Сожжённая глянцевым жаром чужого юга,
На смятой постели лежала не я, а ночь.
Кто грел моё тело, пока бесновалась вьюга?
Кто путал мне кудри и кто наливал вино?

Друзья ли, враги ли... – виват обречённо смелым.
Святые и грешные, все рождены людьми.
Душа замерзала, но тёплым казалось тело;
На час, на минуту, на глупый короткий миг

Распятая похотью, я оставалась чище,
Чем пьяным июлем назначенный мне палач...
А гревшие тело подобных проблем не ищут –
За клубными треками трудно услышать плач.

~ spring ~

Мой сегодняшний лучше. Мудрее, честнее, богаче.
Всё в нём – высшая проба, от скул до изгиба ресниц;
Безупречный блондин... королевская кровь, не иначе:
По единому слову толпа распростёрлась бы ниц.

На любой мой упрёк только бровь изогнёт – "неужели"?
При эльфийской своей красоте он на редкость умён
И ничто, кроме льда, не подаст мне в хрустальном фужере, –
Ни вина, ни вины, ни тревог, прогоняющих сон.

Но расшитое звёздами небо дурманит, как прежде,
Заставляя прервать поцелуев холодных поток.
Я давно осознала, насколько наивны надежды.
Я нашла абсолютное счастье...
...не с тем и не то.

28 апреля 2014