Вышел журнал Литературный Иерусалим

Вышел седьмой номер журнала "Литературный Иерусалим"





ПУБЛИКАЦИЯ В "ЛИТЕРАТУРНОМ ИЕРУСАЛИМЕ"

Виктор Тихомиров-Тихвинский
Очередь. Стихотворения

ОЧЕРЕДЬ

 

Очередь живая. Прошлый век.

Колбаса. По килограмму в руки...

Вряд ли замечает эти муки

В Родину влюблённый человек.

 

На весы положены судьбе

Люди, те, что счастья не просили,

Затаившись посреди России,

Будто бы в нетопленой избе.

 

На рассвете в питерском раю,

Где дома торговые неброски,

Занимал за мной Иосиф Бродский

И ушёл...

А я с тех пор стою!

 

 

ЧЁРНЫЕ ПТИЦЫ

 

На хребтине забора

У меня под окном

Бедный родственник - ворон,

Словно в царстве ином

Вдруг очнётся от спячки,

Опечалится вдруг,

Не дождавшись подачки

Из протянутых рук.

Я крошил по привычке

Хлеб ржаной в тишину.

Сизари да синички

Сбились в стаю одну,

Крохи хлеба хватая...

Меж развесистых крон

В небе чёрная стая

Полумёртвых ворон.

Русь ворон не накормит,

Но согреет им сны,

Ведь российские  корни

В этих птицах видны.

 

 

СМЯТЕНИЕ ЧУВСТВ

 

Не стихи – маета. Муза спит во дворе:
Тесно женщине пьяной в моей конуре.
На столе кавардак, он – прекрасен.
(У поэта всегда на столе кавардак.)
Кто-то скажет: «Дурак». Ну, а я не дурак.
Я рассержен и очень опасен.
В подкидного со мною играет сентябрь,
(Мне не надо побед, вдохновенья хотя б...
Пусть оно нынче ночью приснится.)
Вновь влюбиться хочу – я такой же, как все,
Убегаю в закат  по вечерней росе,
Чтобы утром с рассвета свалиться.
Отцветает любовь. (Расцветает душа.)
Наплевать, что в карманах теперь ни гроша...
Но смогу ли, оставшись без денег
Людям всем угодить – и своим, и чужим,
Уезжая из общего в строгий режим
Чередою  смертей и рождений.
Пахнет рыком овчарок мой утренний сон –
Он от лая людей лаем псов обнесён:
Разве в жизни такое бывает?
Не хочу под откос! Вздрогну, дёрну стоп-кран!
Смерть потащит во гроб, жизнь метнёт на диван,
Но  похоже, что жизнь побеждает...
Белый голубь, как флаг на тюремном окне.
За решёткою зэк улыбается мне –
Произносит какие-то фразы...
Никого не боюсь, ничего не боясь,
Я душою чистейшею тыкаюсь в грязь –

Все мы, смертные, вышли из грязи.

          УМИРАЮЩИЙ АНГЕЛ

 

Вхожу, как вражеский лазутчик,

В любимый город... А вдали

Друг дружку лбами метят тучи

На стыке неба и земли.

Как будто огненные корни,

Пронзая тучи на лету,

Летят по небу крики молний,

Гася собою темноту.

И кто поверит, кто узнает

Про то, что там бунтует смерть:

Какой-то ангел  умирает,

Да всё не может умереть.

 

 СЛУЧАЙНОЕ СЧАСТЬЕ

 

  к чему эти страсти укоры и ссоры
  к  чему перебранки к чему разговоры
  о чувствах ушедших в туманы в закаты
  ведь чувства забыты закрыты распяты.
  ненастной порою под сводом вокзала
  любовь о своей нелюбви рассказала
  и тронулись слезы как лед ледохода
  под  охи  составов под ахи народа.
  случайное счастье убогий и нищий
  старик у ограды кладбищенской ищет
  а рядом с оградой счастливый зеленый
  проносится поезд. мелькают вагоны
   догнать... дотянуться...
                хватило бы силы...
  вдоль насыпи  нищими встали могилы.
  и кто-то из мрака хромой и неловкий
  на поезд спешит...
                но здесь нет остановки...

                НА СЕННОЙ ПЛОЩАДИ

 

На старой площади темно и – ни души...

Как одинока в эту ночь Сенная.

А в небе месяц светит, хоть пляши,

Спеша в рассвет, дорог не выбирая.

 

Здесь по ночам пустынно и мертво,

Как будто вечность в сеть времён попала.

И крепко спит закрытое метро

На месте церкви той, что здесь стояла.

 

Тревожит душу вечный непокой,

И, небо петербургское вздымая,

Явилась церковь Спаса на Сенной,

В земную твердь родимую врастая.

 

И снова у Вселенной на руках

Я вижу храм на склоне этой ночи,

А белый ангел о шести крылах

Судьбу народу новую пророчит.

 

 

 

 

УСТАЮ ОТ СЛОВ ТВОИХ

 

Устаю от слов твоих, от взгляда,

От стихов, что бьют меня, как плеть.

Я родился возле Ленинграда,

Чтоб под Петербургом умереть.

Не по блату жив на этом свете

Среди прочих русских горемык.

Я с Рубцовым жил в одном столетье,

И к простым стихам его привык.

Память из былого не отпустит,

Душу будоража... Ну и пусть!

Если нынче не умру от грусти,

То умрёт сама от грусти грусть.

Я печаль от глаз чужих не скрою...

Не в аду и даже не в раю,

А в селе за Вологдой-рекою

Эти строки людям допою!

 

 

 

ДУМАЮ О ХЛЕБЕ

 

Мою судьбу листает время.

И очень трудно угадать

Какой же личности на темя

Ложится Божья благодать?

Завидев шиферные крыши

Своей деревни, всякий раз

Я ощущаю: солнце дышит

В мои глаза из Божьих глаз.

И там, где тучи плачут в небе,

Меня не ждите – не приду!

Я нынче думаю о хлебе,

И забываю про еду.

 

 

К списку номеров журнала «Литературный Иерусалим» | К содержанию номера