В 30-километровой зоне

             Разрушается город, покинутый враз и надолго.
             На асфальт и бетон навалился всей силой развал.
             И по пыльным дворам бродит ветер в безлюдьи голодный –
             Он забыл вкус борщей и как пахнет фруктовый узвар.

             Отощали вожди на гранитных своих пьедесталах –
             Без восторгов толпы их съедает распадная цвель.
             Тем же кончил Союз – жил да был – будто был – и не стало:
             Давший миру Октябрь, он Чернобылем выжег Апрель.

             Распадаются дни. Распадаются связи и семьи,
             Гонит гиблый пожар из обжитых, насиженных мест,
             Где осталось в земле родовода последнее племя,
             А под сводом небесным – церквушки обугленный крест.

             Разрушаются люди. По вспученным венам и жилам
             Долгожительный цезий гуляет вампиром в крови.
             А продажные СМИ гидрометовым голосом лживым
             Рвут на «микро»-рентген, отнимают нули – у кюри.

             Усыхают озёра и к ним убежавшие реки.
             В предмутантовых снах сад осенний цветёт невпопад.
             И хотя всё ещё, а живёт человек в человеке,
             Но уже бьёт в набат и его генетический ряд.

             Мы все стали не те. И не тот уже путь нами выбран.
             И не так в наших душах разбитых звучит камертон.
             Нам теперь лишь дано: эту жизнь презирать неизбывно,
             А на свете на том и любить её так – как никто.