Лесной старик. Часть 2, глава 8

8

     В столице для них были забронированы самые лучшие апартаменты в уютной, тихой и очень дорогой гостинице с просторными бассейнами, фешенебельной сауной и игровыми автоматами в нелегальном казино. Публика в этой гостинице была самой элитарной, хотя здешние постояльцы порой отличались излишней фанаберией. Но штатные психологи могли успокоить любую истерику. Охрана здесь была неимоверно бдительной. Комфортабельную гостиницу окружали развесистые плодовые деревья и кирпичная глухая стена с извилистым орнаментом из колючей проволоки. Сервис был утончённым, совершенно бесшумным и почти незримым. При нужде опытные врачи могли здесь оказывать и санаторно-лечебные услуги...
     Их поездка была для обоих донельзя приятной и заметно их освежила. Серов невольно, хотя и с долей иронии, любовался безупречными манерами своей жены. И порой его рассудок начисто избавлялся от писательских фантазий, обретая прежний скепсис и трезвую объективность.
     Алёна держала себя воистину безукоризненно, и даже её кокетливый флирт с важными вельможами вдруг показался её мужу вполне уместным. Юридическое оформленье его наследственных прав продвигалось в государственных канцеляриях неожиданно быстро и без особых криминальных проблем, а все бюрократические заминки и проволочки в органах юстиции были случайны. Довольный Серов охотно и часто общался со своими      бывшими соратниками, и ему весьма нравилось то, что их отношенье к нему явно переменилось к лучшему: сановные товарищи обращались с ним более уважительно и дружелюбно, чем прежде... Неожиданно для самого себя увидел он в секретной музейной экспозиции пару стендов, посвящённых его легендарной особе. На стендах красовались его боевые реликвии...
     Однако Серов ещё не понимал того, что вовсе не его прежние заслуги были причиной подчёркнутой уважительности его недавних коллег. Нет, истинной причиной их почтенья и учтивости оказалось то, что он за время написанья романа выработал в самом себе качества, которые теперь вызывали у знакомых невольное и бессознательное уваженье... 
     В снежной столице внутренний, «мистический» зверь Серова почти угомонился. И Серов окончательно почувствовал себя раболепным слугой своего литературного таланта. И это чувство было весьма комфортным и приятным. Теперь Серов постоянно ощущал самого себя драгоценным футляром, в котором хранится нетленная святыня. И вскоре появилась у него благодатная отстранённость от реального мира, дарующая вдохновенную проницательность и необычайную глубину суждений. И многие люди бессознательно постигали, что в нём зародились очень редкие и таинственные свойства, и начинали к нему испытывать невольное, но искреннее почтенье...      
     Однажды Серов со своим интеллигентным другом неспешно пил белое шипучее вино в каминном зале старого дворянского особняка. Мерцали хрустальные бокалы и сосуды на искристо белой скатерти овального стола; друзья смаковали жареных цыплят с зеленью и беседовали о поэзии. Внезапно приятель Серова угрюмо посетовал:
     - Мне чрезмерно докучают пустопорожние литературные критики. Они оголтело и вздорно ругают мои стихи...   
     И Серов вдохновенно ответил:
     - А ты терпи! Пренебрегай суетной бранью... Откажись от горделивой мысли, что ты – хозяин своего таланта. Не пытайся использовать его в делах житейских и банальных! Но неколебимо уверуй в то, что именно дар Всевышнего безраздельно владеет тобою, а не ты обладаешь им!.. И твоё восприятие мира разительно изменится! Непременно переменится и отношенье к тебе других людей… Твоя безупречная, но слегка небрежная вежливость!.. Ведь ты – носитель Божьего дара, а не смертный мужчина!..   
     Затем Серов дружески улыбнулся и негромко присовокупил:
     - Ощущенье безраздельной власти над тобой Божьего дара – чрезвычайно комфортно и нисколько не мешает жить! Ощущенье это можно сравнить с чувствами посланца великой державы среди горластой своры наших оппозиционных и мелкотравчатых либералов… 
     И приятель брезгливо содрогнулся и попросил:
     - Только не надо теперь витийствовать о коррупционных политиках!   
     И друзья снова пили шипучее вино со льда, и бездна ярких звёзд за огромными окнами чудилась пышным цветеньем небесных деревьев... 
     Серов почти экстатически, но тайно радовался тем внезапным измененьям, которые происходили в нём, и был за них умилённо благодарен своей жене. Ведь именно Алёна убедила мужа прилететь на авиалайнере особым, чартерным рейсом в заснеженную столицу, где с Серовым  и случились все эти мировоззренческие и нравственные метаморфозы. 
     Довольный Серов при малейшей возможности любовался тем, как его умная жена утончённо мстила своим лукавым товаркам и обидчикам. Это изысканное мщенье унижало и коробило её бывших коллег, хотя внешне поведенье Алёны оставалось безупречным. Ведь её месть заключалась в аристократическом безразличии к враждебному персоналу. И очень часто такое изощрённое безразличие язвило и мучило гораздо сильнее, нежели откровенные проявленья торжествующей злобы с тумаками, царапаньем и следами саднящих гематом...
     После оформленья наследства благодарный за помощь Серов с неожиданной щедростью одарил свою жену и значительным денежным капиталом на рублёвых и валютных счетах, и крупными пакетами акций приватизированных корпораций, и престижными земельными паями, и роскошной недвижимостью. Радостную Алёну ошеломило великодушие и бескорыстие мужа...

9