***

                Лене Щетининой.


...Перечисление имен,
В которых больше не живем,
Еще и плату соберем,
За имя, сданное внаем
С перечисления вещей,
Которые нельзя ни с чем
Сравнить. Но так легко сломать,
Купить, совсем не замечать,
С перечисленья милых тем
Кому-то милых. Их себе
Перечисляешь лишь затем,
Чтоб не припомнить. А теперь
Воспоминания начнем
С перечисления времен,
В которых, по моей вине,
Так хорошо любить друзей -
Улыбки их и голоса,
Так хочется им рассказать
О сумрачном. Бывали дни,
Где б промолчать могли они...
И улыбнуться, и понять,
Что это все - не про меня,
Что это снова о любви
Смешное слово говорит,
Оно опять меня нашло...
А иногда, - так хорошо
Дерзко избаловать судьбу,
И руку ей не протянуть.
Пойми, бессвязны наши дни,
Я их могла б соединить
Перечислением имен,
В которых слишком долго ждем...
Да и моя бессвязна речь
И кто-то был, хотел помочь,
Себя от горя уберечь,
Слова - от смысла, эту ночь, -
От крика горького. Все зря...
Их различить в ночи нельзя.
А днем, кто сможет отличить
Озноб забот о мелочах
От смутного желанья жить?
Мне кажется, в ночи кричат
О тех же самых мелочах...
И я об этом. Имена
Моих друзей, какая малость,
Но, может быть, потом, состарясь,
Я их попробую собрать
В саду, где я жила одна,
В лесах, где мы не побывали,
Ополоснув бокал хрустальный,
Я их поставлю у окна.
Мне скажут: Это, - не букет,
Таких растений не бывает!
Я соглашусь. Но увядают
Цветы, которых в мире нет.

Оправдываться не за что. Начало
Надеялось притронуться к печали,
И вещи, о которых мы молчали,
Так тронули, что трудно говорить...
И все-таки надежду подарили
На каждый день, на то, что все осилим,
На ветреные клены вдоль России,
Которые и нас соединили,
И шествовали рядом. По грязи.
И оказалось, - мы не одиноки,
И примириться с этим не хотелось,
И снова шли потерь перечисленья,
Шли по Неглинке, в даль, без остановки
Оправдываться не за что, они
Нас согревали и вели из детства:
Когда казалось, - некуда нам деться
Они к ногам дорогу подвели.

Вели из детства, путь казался, прям
И уводил, конечно, мимо цели...
И снова примириться не хотели,
Противились началу октября,
Потом еще какому-то началу...
Потом, без удивленья, замечали,
Что вещи снова сделались друзьями
И вспоминали, как же их зовут.
И оказалось, нету им причины,
И оказалось, мы их научили
Кончаться там и начинаться тут.
Смешно, но мы их, помниться, делили
На добрые, не добрые, и злые
И даже на понятных и чужих.
Смешно и то, что мы, не удивляясь,
С каким-то Новым годом повстречались.
И он нас тоже принял за живых...

Смешно, и все ж оправдываться не в чем.
Сравнив с собой слова, деревья, вещи
Мы о себе не вспомним. Не жалей,
Что льется дождь навстречу этой речи,
И сами мы все связываем крепче,
Чем думаем. И с этим жить не легче,
Но непонятней и еще больней.

Я думаю, и это мы осилим,
Вот только бы не спутать имя Божье -
С движеньем губ, с нечаянной их дрожью,
Когда они о смерти попросили,
И звали... Боже мой, кого-то звали!
Мне кажется, что рано нас простили
Те имена, в которых умирали,
Потом они нечаянно срывались
С дрожащих губ, ресниц, карнизов, веток...
О Господи, наверное, вот это
Ты - осенью назвал. Я - полюбила.

Вы плачете? Давай полюбим плач,
Полюбим снег, и вновь зима начнется...
Он все забыл. Беда моя, о чем ты?
Да все о тех же самых мелочах...
Он все забыл. Всю будущую жизнь
Хотел он мне выращивать подснежник.
И тишину лесов его, и свежесть
Земли его и облако над ним.
Но если хватит будущего мне
На третью жизнь, - я выточу улыбку.
Летящую. Ее почти что нет.
А если есть, - то только по ошибке...
Как редко улыбался он, как часто
Я ошибалась, а меня прощали.
За правоту. Я спутала, - за прелесть...
Полюбишь снег - потянутся метели.
Не любите? Ну что же, замерзайте.
Он все забыл.

Как холодно становится, как пусто.
Опять снежинки падают без чувств
И день на день похож, как две слезы.
- Давай с тобой останемся друзьями...
Есть в этом что-то гадкое. Сказали,
Что нездорова. Что ж, со стороны
Видней, конечно. Что-то не в порядке
С глазами. И горят, как в лихорадке...
Пустое говорят, а в пустоте
Одна снежинка падает, не тая,
Подозревая, так ведь не бывает,
Совсем одна в такой большой беде...

Я спуталась. Все это было раньше,
Не год назад, и, может быть, не с нами,
А с этими дрожащими губами,
И слабостью обледеневших пальцев
Там, в прошлом так приятно узнаванье
Сравненья льстят, и снег, не выпав, тает.
В Большой Беде всему хватает места:
И и тем, кому уж никуда не деться,
И тем, кого и вовсе не бывает.
В Большой Беде и наша встреча бродит,
Среди гостей. И чокается с нами,
Болеет часто, чаще - умирает,
То выхода, то входа не находит...

Я думаю, ты ей простишь несветкость, -
Она весь мир устроила по-детски,
Из удивленья и из ожиданья
Она пока сама еще не знает,
Как отличить несчастие от чуда,
Увы, она частенько бьет посуду,
И слишком много курит. И нечаянно
Слова соединяет для печали.
И знает только самое пустое, -
Что все на свете движется любовью,
Что Бог Любви скончался от безделья,
А это, в его годы, утомляет...
Воскреснет. Это все, что он умеет:
Кто не живет, - тот часто воскресает...
 
Я спуталась. Я спутана со всеми,
Кто иногда отбрасывает тени
Как платьице. И так сплетает мысли,
Чтобы нельзя, нельзя было проститься...
Друзья мои, как много расставаний
Соединяли нас и утешали,
И тихо-тихо в люди выводили,
И долго-долго вслед тебе махали
Едва-едва знакомые осины
И никому не ведомые дали.
И шли дожди навстречу нам, а версты
Тянулись к нам, и ночи удлинялись,
И дни все повторялись, повторялись,
И каждый новый был близнец тебе и тезка,
И каждый новый был неузнаваем.

Я Вас узнала. В зеркале. Не Вы ли
Меня с Бедой любимой разлучили?
Я вас узнала в зеркале. Вы - лишний,
Молитвы Бог и тишины неслышность,
И вправе править самый легкий вечер,
И самые улыбчивые вещи,
И вычеркнуть меня или оставить
Бродить и подрастать между строками.
Там, между строк, выстраивались встречи:
В тот самый летний вечер мы припомним,
Что связаны такой огромной болью,
И в стольких расставаньях до рассвета,
В столь отдаленных уголках планеты,-
Курил один. Другой - листал газеты.
И понимали самое простое:
Что вьюгу за окном не успокоить,
Себя не отличить от чьей-то жизни,
И никому уже не разлучиться.
Нет времени, есть только дни печали,
В которых имена перечисляю.

Перечисление имен,
И что-то тихое в ответ
В ночи нечаянно качает
Такой неправильный напев.

О только б это не сорвать!
А там, пускай себе грешит...
Ведь чем-то были имена
Непоправимо хороши...

А чем? Уже не надо черт.
Вполне довольно на плече
Тепла руки. Я все отдам
Тем первым, встречным холодам.

И первый снег,
В который раз
Совсем-совсем
Не тронет Вас...

- Прощай.
- Прощай.
Любовь, еще ничья.
И этот плач, давно уже ничей
Ничья рука качает колыбель
Ничьих детей. И хочется прощать.
А надо бы, - прощаться. Чтож, пора:
Одних ждут дети, а других, - дела.
Одних - моря, других -наоборот.
Все это ждет, с начала мира ждет,
И, не дождавшись, явится, чтоб жить,
У двери почтальона поджидать...
И, не дождавшись, станет ли дружить
Со всеми, у кого есть имена,
И адреса, и даже телефон...
Простите, содержатели имен,
И прочих мест, где мы кого-то ждем,
И чем-то живы. Боже упаси
Красивых обладателей квартир,
От прочих - непохожих. От меня.
Я суеверна: ваши номера
Не сходятся. И значит, в них нельзя
Сходиться людям, и сойти с ума,
И, за руки, сойти в осенний сад,
Где наземь опадают небеса
И где цветы растили для меня
Планету с нежным именем - Земля.

Что делать с этой Нежностью, что делать?
Я не успею кончиться прекрасно.
Все будет только так, как Вы хотели.
Потом - иначе. Так, как я сказала:

Да сбудется! В каких-то Палестинах,
Сложили нас в легенду и пропели
Холмам протяжным. Ах, певцам красивым...
Что делать, ветер в голове, что делать...
                1994-2009.