Сидя у стиральной машины

Вечером, в конце дня, уже после того, как и с ужином было покончено и с детьми поиграно, человек садился у стиральной машины и задумчиво... стирал... Конечно же стиркой как трудоемким процессом заставлявшем чертыхаться наших мам и бабушек это назвать было нельзя. Человек сунув в круглое ненасытное жерло машины полотенце или другую какую тряпицу нажимал какие-то кнопки и начиналось завораживающее действо во время котрого машина то медленно переваливала с характерными шлепками стираемое, то сливала воду и визжала на высоких оборотах, грозя чем-то в нутри расколотить пол от вибрации, то радостно журча свежей струей воды наполняла разогретые внутренности. Какой именно процесс ввергал человека в сладостно-дремотный транс пожалуй не знал и он сам. В целом само действо как-то влияло и располагало,  убаюкивало не давая заснуть. Наполняло сознание едва уловимыми образами в которых откуда-то из глубины готовы были вот-вот всплыть какие-то важные моменты то ли из детства, то ли еще откуда... Рождались обрывки каких-то историй, которые были главные о чем-то таком, что хотелось выкрикнуть в мир, швырнуть с лихой удалью об письменный стол понимающего тебя человечества... Шли минуты, тикали внутренние часы неумолимой бездушной программы стирки, а мысли будто подзадоривая становились все отчетливее и ярче, и будто издеваясь немного видоизменялись и изворачивались, что естественно не приводило к неминуемому срастанию пусть и не в стройную, но хоть какую-то композицию имеющую какую-то логику и выводы. Нет. Ничего, к сожалению, как казалось человеку, так и не срасталось. Не получалось гениального монолога, способного потрясти весь образованный мир чуть выше среднего. И все заканчивалось задумчиво-расстроенной фразой перед сном - "Следущая машина должна быть с длинной программой."   И поворочавшись пару минут, усыпал каким-то серым и не очень важным сном, в котором ничего не грезилось и не теребило приятно душу.
... А кто-то невидимый и бесплотный, там у машины бережно в ладошку собирал переживания, тоску и боль этого человека, которые конечно не могли срастись ни в какую речь... И беззвучно, невидимо ни для кого рыдал. Будто проживая с невероятной пронзительностью и остротой все те моменты, которые так и не случились в жизни этого человека но единственно для которых и была еще жива его душа...