Если бросить камешек...

  Мне встречались только хорошие люди.
  А о других я просто не помнила. Воспоминания о них  улетали куда-то.
  В первый год моего учительства в Казахстане меня отправили работать в  одну из средних школ Урицкого района. Нагрузку дали большую: 36 учебных часов. Проведя уроки в средних и старших классах, вечером я шла в школу рабочей молодёжи. И если всё шло нормально с детьми, то со взрослыми учениками было горазда сложнее. Это были мужчины от комбайнов и тракторов.  Никак не могла донести до них тонкости взаимоотношений между Евгением Онегиным и Татьяной Лариной. Выслушав ученика, сухо говорила:
  - Хорошо. Садитесь. Два.
   Быт мой был не организован, и кто-то из коллег предложил пожить у школьной технички тёти Таси  Хорошевской. У неё болела рука. Положив на здоровую руку тряпку, она с трудом  и медленно выжимала её.
   Тётя Тася привела меня в свою белую чистенькую мазанку с красивыми синими наличниками, с чёрной полосой по белому по нижнему краю мазанки. Она ещё умудрялась меня вкусно кормить, выжаривала на сале лук и другие овощи и готовила удивительные супы. А неповторимый вкус её солёных помидор остался навсегда. Они не расползались, с них можно было снять шкурку.
  Я только сейчас понимаю, как ей было тяжело: сначала умер муж, а потом - одна из дочерей.  В Казахстан они приехали с мужем поднимать целину. Она разговаривала со мной так открыто, словно я была ей родная. Читала Шевченко, наизусть знала «Кобзаря». Тонким и хватающим за душу голосом пела свои украинские песни. Могла дать житейский совет.
- Кто провожал со свадьбы?
- Сын агронома.
- Не связывайся с ним, у него подруга есть, попадёт от неё.
- Я и не думала. У меня парень в армии.

  Особенно мне запомнился её рассказ про то, как она оказалась с детьми под немцами. После жестокого боя женщины с детьми шли по полю. Кругом лежали убитые. Они их обходили. Ревела где-то среди пламени и огня обезумевшая скотина. Спрятались в яме хранилища, потом туда спустились голодные раненые солдаты. Женщины отдавали им сухари, которые были у них. Немцы нашли их, заставили выйти.  Всех поставили на колени и тыкали автоматами в грудь.
- Матка?
- Матка, - ответила она, прижимая к себе девочек.

  Раненых  расстреляли у них на глазах…

   Столько лет прошло, а я всё помню  простую украинскую женщину с нелёгкой судьбой.
  Я думаю, как мы все связаны, не подозревая, друг с другом, даже не зная друг друга.
  Нас объединяет общая боль и тревога за будущее наших детей и внуков.
  И нет чужой беды и боли.

  Если бросить камешек в воду, далеко-далеко пойдут круги…