Все это не взаправду

Все это не взаправду. Всего этого не существует, и не будет существовать никогда. Мы все те же дети, беззаботные, все те же дети которых так ждут дома. Мы не взрослеем, мы навсегда останемся в детстве. Мы никого не теряем, они просто уезжают куда-то далеко, и обязательно когда-то вернутся. Вернутся, со своей лучезарной улыбкой, со своими добрыми глазами, руками тронутыми мозолями и тысячей слов и объятий. Это когда-то обязательно произойдет, наверняка, мы не знаем точно, но очень сильно в это верим.
Но все впереди, мы – наследие, мы те, кто должен двигаться дальше. Нам порой так сильно будет не хватать нашего прошлого, несомненно, оно оставит глубокие шрамы и даст множество поводов для улыбок, но мы справимся, нам есть ради кого стараться.
Упадет первый снег, это будет повод долго смотреть в окно, в белую пелену, укрывающую город. Первый снег, необъемлемо печальный, долгий, зимний первый снег. Спешащие домой силуэты, мокрые дворовые собаки, изредка пролетающие голуби и серая-серая пелена. Все пройдет. Теперь остается только ждать.

Плакал Френк Сенатра, паровоз гудел
Расставляли маяки сквозь дым
В кабаках табачных люд от счастья пел
В окнах растворившись, избежавши дыб
Доседа смотрясь в прозрачные глаза
Задыхался пес, не ехал долго врач
Время пряталось в углу как красный партизан
Время вор, время судья, палач
Как не плакать тут, под вои сточных труб
Как ужиться в этой пустоте
Ангел мой я груб с тобою, часто груб
Но прошу не оставляй меня в беде
И вот в этой вечной суете
Сквозь завесу стукнет маячок
Как на этот раз изволено судьбе
Чет ли, нечет, нечет, чет
Ангел мой, я каюсь, дернул черт
В ребра бесы били, не хватило сил
Когда выйдет время в мой финальный счет
Я прошу, отметку не вноси
Замелькала рожь, колосья на полях
Нос наполнил запах сена и травы
Ружья приготовились гусей стрелять
Собирать истории, молвы