Возмездие

Красногрудый олень в заповедных лесах,
Сень ветвистых рогов нёс неслышно над хной.
На молитве стоял черноризец монах,
В своей сумрачной  келье,с чадившей свечой.
Свечка тлела у выцветших древних икон.
Думы вились как совы в душе в час ночной.
Отчего живёт славно Шиньонский барон,
А я пью только воду с сухой просфорой?
Гневный взор устремлял из под колких ресниц,
Он готовый нарушить священный обет.
Жаждал пить вино с кубка из рук пушениц,
Им смеясь на грудь сыпать пригоршни монет.
Как привольно косули пасутся в лесах,
А я в кельи томлюсь и с неё не сбежать.
Виснут звёзды как груши в обильных садах,
Но до них никогда мне рукой не достать.
Думал часто он так, в удрученьи ума,
Провожая, встречая бесцветные дни.
За окном пел сверчок, и шкворчала листва,
И трава к небу перла не чуя земли.
Как-то раз, в гулкий час,обступила взор мгла.
Закипела гроза, гром пронзил его слух.
Пред лицом замелькали два мглистых крыла,
И возник в полумраке отверженный дух.
Как расплавленный угль пламенел его взор,
И сказал, изрыгая огонь, страшный бес.
Всё о чём только мог,ты мечтать до сих пор,
Я просыплю к ногам твоим с плоских небес.
Воплощу сокровенные сердца мечты,
Согласись только кровью скрепить договор.
Я примчусь душу вырвать из дряблой груди,
Когда снова услышишь звон крыл за окном.
Падший дух так заманчиво,сладко вещал,
Что монах, в исступлении, в полубреду,
Сам не помня себя кровью имя писал,
Предав душу бесценную в лапы врагу.
А очнувшись, не помнил совсем ничего.
На сосне трижды ворон смурной прокричал.
Скоро умер в чахотке Шиньонский барон,
И богатство своё,всё ему завещал.
Бросил он монастырь. Из-под колких ресниц,
Благосердно взирает на радужный свет.
Пьёт вино с мармеладом из рук пушениц,
Им, смеясь, на грудь сыплет пригоршни монет.
Он купался в богатстве, поля и леса,
Всё казалось,стелилось под ноги ему.
Лишь обломок какого-то жуткого сна,
Всё ворочался тягостно в спертом мозгу.
Только время текло, час расплаты настал.
Он, трубя на охоте в сребристый рожок,
За оленем с рогатиной в чащах скакал,
И пугливые зайцы метались кругом.
Вдруг накрыл гиблой тенью его крыльев взмах.
Задрожали на ландышах капли росы.
Падший дух вниз свергался на черных крылах,
В шуме грома и в вспышках каленой грозы.
Вспомнил он про забытый зловещий обет.
Пробежала по телу зыбучая дрожь.
Дух вещал ему грозно: «Прошло десять лет.
Час расплаты настал, и ты завтра умрешь».
Дух исчезнул, рвя воздух сеченым  крылом.
Как сова на осине застыла луна.
Он сидел в кельи. Ветки стучались в окно,
И звеня на ветру,колыхалась трава.
Жить хотелось, и небом лазурным дышать.
Вечер был так задумчиво ласков и тих.
Вспомнил он совет старца,что счастье искать
Нужно только в скорбях и страданьях своих.
Взял он чётки истертые, стал у икон.
Он молился, рыдал, и в слезах он тонул.
И молитва была так похожа на стон,
Что  тот час, прибежали монахи на шум.
Он в слезах, запинаясь, им всё рассказал.
Ужас в самое сердце монахов пронзил.
И со скрипом, ключом ржавым отперли храм,
И звонарь,что есть сил, в тугой колокол бил.
Никогда ещё так не молилась душа.
Все молились с надрывом у  древних икон.
И игумен седой, в алтаре не дыша
Расшибал лоб в поклонах о каменный пол.

Все бледнели в предвестии грозной беды,
Богородице пели протяжный канон.
И к поблекшей иконе бросали цветы,
За ночь скошенных,с знойных, росяных лугов.
И "Взысканье погибших" икона плыла,
В рваном дыме кадил и в сумбуре ночей.
И казалось, что Божия Матерь сама,
Скорбно плакала воском горячих свечей.
Уже красной полоской зарделась заря.
На свечницах свечей догорали огни.
И со стоном, как будто рожалось дитя,
Солнце мокрое,вырвалось вдруг из земли.
С поднебесья раздался шум яростных крыл,
Так в упругой мерещилось всем тишине.
Все подняли глаза, в тучах голубь парил,
И венок  белых лилий он нес на крыле.
Как прощение неба,как счастья глоток,
Голубок сизокрылый  над лесом порхал.
И свалился с крыла белых лилий венок,
И страдальцу на голову мягко упал.
Как понять и постигнуть как милость Творца,
На нас нежно взирающего с высоты?!
Славя Сына и Духа и Бога Отца,
Все кидали восторженно в небо цветы.
И прощеный страдалец в цветах потонул,
Что пахучим дождем с неба рушились вниз,
Но,а колокол ветер легонько качнул,
И восторженный звон в рваных тучах повис.
                2003г