Эхо войны

На кухне, не запах розы –
Тяжёлый удушливый смрад,
В нём пряча скупые слёзы
Всё курит он свой самосад.

И лишь далеко за полночь,
Навьючив тоски караван,
Шепча «Отче Наш» сну в помощь,
Ползёт он на старый диван.

Падают сонные веки,
Все двери, закрыв за собой,
Или вернее всё-таки,
Загнав его в клетку с войной.

И снова, заместо пледа,
Пропахшая гарью шинель,
И плачет над трупом соседа,
Берёзовым соком апрель.

И снова та мясорубка,
В последнем изломе весны,
И вместо ног два обрубка –
Прощальный подарок войны…

Проснётся в постели стылой
И будет в молитвах стонать,
Чтобы Господь дал бы силы,
Той пятки, что нет почесать.

Вздохнув тяжело, услышит
В прихожей возню у дверей:
- Здесь, кажется, кто-то дышит?
Неужто ты жив, Андрей?

Сосед заглянет несмело,
Чертыхнётся, задев порог,
Достанет чекушку «Белой»
Ту, что от жены уберёг.

Две стопки на табурете,
Закуски привычный набор,
Залив тоску на рассвете,
Вчерашний начнут разговор.

- На жизнь прогорели ставки,
Но плакаться будем потом, -
Хрипит капитан в отставке,
Занюхивая рукавом.

И захмелев, вместо тоста:
- На гроб не жалейте берёз,
Пусть будет нормального роста,
Чтоб было в нём место для слёз.

А впрочем, кому же плакать?
Давно уж один, как в лесу.
Разве, что ты, старый лапоть,
Утопишь в стакане слезу.

Застынет в предсмертном вздохе,
На пол опрокинув стакан,
И уползёт в след эпохе
Безногий, седой капитан.