По линиям руки

«Сюда! На помощь! Скорей!» – неистово заголосил Макар. На его крик сбежалось бойцов десять. Весь трясущийся, с капельками пота на лбу Макар нервно тараторил: «Только Вася приподнялся чуть выше окопа, тут шальная пуля в голову… Раз! И убила его…»
Сослуживцы молча сняли пилотки и почтили память убитого Василия. Расходясь по своим позициям, солдаты шептались меж собой: «… чего так орать? Здесь чуть ли не каждый день убивает… иной раз сотнями… И вроде бы Макар бывалый воин, смелый… Чё с ним случилось? Орал, как резанный… Ежели так по каждому убитому сокрушаться… с ума сойти можно…»
Оставшись наедине с убитым, Макар ругал самого себя: «Эх, глупый… эх, дурак! Предупреждала бабушка: не гадай по руке чужим людям… Добром  не кончится… Эх, не послушался… Балда, ой, балда…»
И опять будто бы умоляющий голос Василия простреливал Макара в оба уха: «Мы же с тобой уже два года воюем… Почти из одного котелка едим. Ну, подумай, Макар, нас осталось из старой гвардии только двое! Двое… больше никого… Два года я прошу тебя погадать мне по руке… Ну, опять ты мотаешь цыганской шевелюрой: нет, нет и нет… Ты же потомственный цыган! Не верю я, что ты по линиям руки не читаешь… Я клянусь, никому не скажу…»
И вот, на сей раз Василий добил его… Сдался Макар, нарушил предостережение бабушки. Взял он левую ладонь просителя и, как только глянь на рисунок линий, тут же довольно грубо оттолкнул боевого товарища с выкриком: «Уходи! Не буду гадать!» «Вот ты как относишься к другу…» – обиженный Вася выпрямился в полный рост и вдруг рухнул на дно окопа с пулей в голове. Макар хотел заорать: «Там на его руке… в линиях… близкая смерть… Я не виноват… Я не хотел…» Но он вместо этого позвал на помощь, как паникёр…

                Записано со слов фронтовика
                Иннокентия Панкратовича Гущина