БОМЖ Короткий рассказ

  -Ну, что, Леночка, обход закончился, скоро капельницы принесут. Самое время для обещанного рассказа. Вы как, не против?   
  -Нет, нет, что вы! Только поудобнее устроюсь,- Лена подоткнула подушку повыше и в ожидании уставилась на соседку по палате.
  Они лежали в кардиологии уже не первый день. Больничный быт со скудной кормежкой и нудными процедурами осточертел. Кроссворды, анекдоты не менее надоели. Время дошло до личных воспоминаний и драм.
  -И так, начну с далеких семидесятых. Жизнь тогда была  размеренная, планируемая, со светлым будущим где-то там впереди. Разделения общества на категории по достатку не существовало. По крайней мере мне так казалось. Извините, Леночка, за краткую предысторию. Я росла в интеллигентной семье: мама-биолог, папа-заместитель директора рудоуправления. Хотя оба родителя - выходцы из рабочее-крестьянской среды. Улицу, на которой мы жили, по за глаза в нашем горняцком поселке называли «жирной», так как там проживали семьи начальников градообразующего комбината. Коттеджи были добротные, построенные пленными фашистами.
  Теперь ближе к моей истории. Училась я в десятом классе (тогда учились десять лет, а не одиннадцать, как сейчас). Воспитывалась я на классике 19-20 веков и на военной литературе. Была пламенной патриоткой (об этом очень заботился мой папа). Впрочем, это к нашему рассказу уже не относится. Через два дома от нас, по правую руку, жил мой друг детства Саша Каченко из такой же благополучной семьи, как моя. По левую руку, также  через два дома, жил Саша Терентьев из не вполне благополучной семьи: папа- пьющий конюх (в те времена у нас в поселке еще была конюшня). И учились мы все в одном классе, причем хорошо. Ребята были полной противоположностью друг другу. Саша Каченко - жгучий брюнет, красавец, умница, интеллектуал, высокий, несколько нескладный - пользовался неизменным успехом у девчонок. Саша Терентьев - голубоглазый блондин, тоже умница, высокий, стройный, великолепно сложенный - уже тогда имел редкую мужскую привлекательность ( в которой я  по-девичьей неискушенности ни черта не понимала). Противоположность их характеров сказывалась даже в игре в баскетбол: первый к своей цели шел обходными маневрами, второй - напролом.
  Тут принесли капельницы, и рассказ на некоторое время был прерван суетой медсестры. Когда же соседки обустроились с иголками в венах, Лена нетерпеливо спросила:
  -Так кто же был вашим избранником, Ирина?
  -А, оба. Саша Каченко нравился  с детских лет. И я ему тоже. В школу, из школы и по вечерам с факультативов по физике я часто домой ходила с Сашей Каченко, но это отдельная история. Нас даже в классе дразнили « четой Каченко». Но он был горячей симпатией моей подруги Нельки, поэтому на более нежные отношения, чем дружба, было наложено мной строгое табу. Дружбу мы чтили свято, больше, чем любовь.
  В Сашу Терентьева влюблена была с девятого класса, когда стали вместе учиться. И он благосклонностью меня не дарил. Я, естественно, свои чувства тщательно скрывала. Однажды, правда, написала на химии записку: «А глаза твои голубые как купрум эс о четыре». На что он ответил типично мальчишеским хамством, приняв мой экспромт за издевку: «За такие ласки пару раз в глазки». После этого началось настоящее противостояние. Тогда вошли в моду рецензии на ответы одноклассников на уроках. Немало из-за его замечаний я получила четверок. Я в долгу не оставалась.
  Однажды я сделала непростительную ошибку. На 8-е Марта у нас был классный вечер в школе.  Конечно, с танцами. Объявили белый танец. И я, дура,  пригласила на него Тему (так негласно звали в классе Сашу Терентье-ва)! И он отказался!!! Такой позор пережить с моей-то гордостью! Домой я пошла не со всеми вместе, а по короткой, темной, не вполне безопасной дороге. Через некоторое время услышала позади посвистывание. Кто-то меня обгонял. На всякий случай приготовилась к обороне. Когда же меня обошли, с горечью узнала Тему. Так и шли: он метрах в пятидесяти впереди меня, я за ним. Как же яростно я его ненавидела! Такое оставлять без возмездия просто невозможно.
  И вот как-то утром я шла на занятия по этой же короткой дороге, по которой всегда в школу ходил и Тема. Кстати, если наш выход из дома сов-падал, всегда было делом чести не дать себя обогнать без перехода на бег. Так что я  благодаря этому научилась ходить очень быстро. Итак, он шел впереди. Я так ускорилась, что, наконец, поравнялась с ним и выпалила заранее приготовленную фразу: «Девчонки болтают, что я за тобой бегаю. Не верь этому. Я ни за кем ни бегала и бегать не собираюсь». Еще и презрительно фыркнула. Он с издевкой ответил: « Я и не верю. У тебя же есть Сашка Каченко». Ответом я его не удостоила. Вскинула норовисто голову и вырвалась вперед.
  А потом мы  по литературе стали изучать творчество моего любимого поэта Сергея Есенина. На выбор нужно было выучить и рассказать на уроке любой его стих. Все, конечно, выбрали самые короткие. Я тоже не отличилась оригинальностью и подготовила «Собаке Качалова». Когда начал читать Тема, я вздрогнула от первых же есенинских строк «Письмо к женщине»:
     Вы помните,
     Вы все, конечно,  помните,
     Как я стоял,
     Приблизившись к стене,
     Взволнованно ходили вы по комнате
     И что-то резкое
     В лицо бросали мне»…
  Читал он монотонно, тускло. Но были в этом однообразии какая-то скрытая страсть, магия. Класс сидел, затаив дыхание. Помню его чтение до сих пор. Стерся облик Темы, затих голос, а интонации звучат.
  Незаметно подкатились выпускные экзамены. К тому времени у меня появились парень и четыре !!! поцелуя в губы. И то и другое у меня вызвали полное неприятие. Оставался последний седьмой экзамен по немецкому. Готовилась спустя рукава, хотя все предыдущие сдала на пятерки. Билет попался такой, что я просто растерялась. Не знаю ничего. Какое у меня было выражение лица, остается только догадываться. Сижу, готовлюсь и понимаю, что больше трояка ничего не светит. И тут мимо проходит к преподавательскому столу отвечать Тема и незаметно вкладывает мне в руку шпаргалку. Сдала я на пять.
  Перед выпускным балом решили сделать классный вечер у нас дома.  Под маминым руководством дружно готовили всякие вкусности: салаты, горячее, несколько тортов. Вечер получился запоминающимся. Кто-то с кем-то даже уходили целоваться в сад. Саша Терентьев сидел с моей мамой в кабинете и смотрел альбом с моими детскими фотографиями. А потом он пригласил меня танцевать. Но, как я поняла, только для того, чтобы мне сказать: «Не встречайся с Вовкой. Он с девушками ведет себя непорядочно». Я наивно хлопала ресницами, ничего не понимая. Тема густо покраснел, но более ясно выразиться не решился (спустя время я узнала, что одна из в Вовкиных пассий от него родила). А Тема добавил: «Не встречайся с ним. И вообще я не знаю ни одного парня, который бы стоил тебя».
  Прошел выпускной бал с гуляньями до утренней зари. Все разъехались поступать в вузы, техникумы. Кого-то приняли, кого-то нет. Я поступила в Свердловский горный институт, Саша Терентьев - в Томский строительный институт.
  Прошли годы. Конец восьмидесятых. У меня муж, двое детей. Все в жизни более или менее благополучно. Я на вокзале в Свердловске. На улице - лето, жара. Сижу на уступке у колонны, напротив «Варежки» (знаменитый привокзальный памятник). Жду своего поезда. Рядом садится Бомж. Одежонка неопределенно защитного цвета, затерто-грязного. Несет сивухой. Я, конечно, отодвинулась подальше. И вдруг тихое, едва различимое бормотание:
     «Вы помните,
     Вы все, конечно, помните,
     Как я стоял,
     Приблизившись к стене,
     Взволнованно ходили вы по комнате,
     И что-то резкое
     В лицо бросали мне»...
  И такая боль в однообразном без интонаций голосе…Нет, Лена, это был не он. Но я поднялась и пошла куда глаза глядят. А они никуда не глядели, так как слезы градом катились о растерзанной стране, о растоптанных судьбах, о несбывшихся мечтах.
  Вот и все, Лена.Первая любовь,как правило не имеет продолжения... А у вас капельница заканчивается. Надо медсестру позвать.
-Да, неожиданная  концовка. А все же жаль, что вы с ним не встретились. Не судьба, видно.

                19.04.2014