И. Бродскому

Грусть Овидия в нем. Не за "бис" и другие посулы
Он читает легко симфонический шквал бытия.
По натуре - прямой. За столом над стихами - сутулый.
Грусть Овидия в нем и бессмертье ему судия.

Он таков, что и формы, и темы, и даже искусство
Составлять времена и безвременье в стройный союз,
Продолжаются в нас и, порою, рождается чувство,
Чувство долга за некогда изгнанных муз.

Нахватавшись заноз, обретая дар искренней речи,
Мы за флеши границ, за столбы иноземных гербов,
Протянули к нему бесприютные по-человечьи
Свои руки, как крылья из прежде зловещих горбов.

Не прозрели еще, еще только припомнили строки:
Разошелся уверенно долгий, как память, тираж
Говорят, иногда возвращаются даже пророки.
А, тем более - наш. Ленинградцы, тем более - ваш!

Он оброс возвращеньем, как Римом оброс Капитолий.
Грусть изгнания ранит, но пробует ран не искать.
Сердцу снится Евгений, безумный, бегущий... Доколе
Будут гибнуть эпохи и всадник державный скакать?!