Карандаш и фломастеры

      Неожиданно слышу: "Куда ты, ну стой же!" С трудом
Возвращаюсь в себя, успевая захлопнуть большую
Книгу в серой обложке, которая книгой всего лишь
Притворяется. Я-то давно догадалась, что это -
Вход в неназванный мир; изначально я там родилась
И примерила имя, но это случилось давно
И осталась не память - печальные дивные сны,
О которых всегда забываешь, ещё не проснувшись.
      Обернувшись, хватаю летящее - чтобы понять:
Это - просто бумажная шляпа, которой сквозняк
Обещал небеса и свободу, а следом за нею,
Задыхаясь, бежит сероглазый владелец (нелепый,
Словно выкрал личину у пьяного гаера, но
Оказалось - она велика и ему не подходит;
Может, там, где беспечно и весело, это в глаза
Не бросается, но в коридоре больницы, где каждый
Словно вырезан из фотографии и переклеен
На пустой белый лист, поневоле из суммы деталей -
А точнее, из их концентрации - вдруг, засмущавшись,
Проявляется сущность - на фоне отсутствия фона).
- Вот зараза! - смеётся. Совсем невысокий и круглый,
Вряд ли старше меня - впрочем, я и сама из любимиц
Повелителя времени: наши часы не идут,
Как положено, а календарь вообще вытворяет
Чёрт-те что, так что возраст - всего лишь случайная цифра.
      Улыбаюсь в ответ:
- Просто раньше она, то есть он -
Лист бумаги - был птицей, а это забыть невозможно.
      Поднимает глаза - с интересом. И видит меня.
То есть раньше смотрел, будто сквозь, а теперь замечает.
- Птицей?
- Голубем, да.
      Забираюсь на свой подоконник.
Он, нахально меня пододвинув, садится туда же.
- Расскажи.
- Просто голубь. Он жил под коричневой крышей
Двухэтажного дома, где утром одно из окошек
На втором этаже открывалось, и девушка в лёгком
Разноцветном халате пускала бумажную птицу
Прямо в окна соседнего дома, точнее - в окно,
Где сидел молодой человек с приручённою скрипкой.
Это было не просто письмо, и узор на узор
Наползал, и цвели васильки, и рождались вулканы,
И смеялись моря, и весёлые люди водили
Хороводы на крыльях бумажной раскрашенной птицы,
Удивительной птицы, родившейся утром из счастья...
Голубь очень завидовал - он бы отдал и свои
Тёмно-серые крылья, и небо, и долгое лето
За секунды полёта с прекрасной страной на спине
Из ладоней - в ладони, от сердца - созвучному сердцу.
И когда прилетел разговорчивый Солнечный Дух
И на крышу присел отдохнуть, голубь высказал просьбу.
Добрый Дух от души хохотал, но потом обещал,
Что исполнит её. Так потом и случилось, но знаешь,
Дел у Духа по горло, и он не успел проследить
(Или просто забыл): вместо девушки пачку бумаги
С незадачливым голубем, ставшим обычным листом,
Унесла медсестра - а потом появился и ты
И сложил из него эту вот угловатую шляпу.
      Улыбается, думает. И наконец говорит:
- У меня есть четыре фломастера...
- А у меня -
Карандаш и зелёная ручка.
      Наверное, хватит.