Роберт Бернс Джон Ячменное Зерно

Баллада Роберта Бернса “Джон Ячменное Зерно” — жемчужина мировой поэзии.  На протяжении двухсот лет существования оригинала он несколько раз переводился на русский язык. Я   решил вступить в заочное соревнование с корифеями прошлого. В судьи приглашаю читателей. Думаю им будет интересно посмотреть на разные подходы к переводу. Покупайте в интернет магазинах мою книгу Сказки. Басни. Скоро выйдет перевод Сонетов и трагедии Гамлет Шекспира.
Подстрочник баллады.
перевод
Торжественно, у трёх икон
Клялись быть заодно
Три короля, пока жив Джон
Ячменное Зерно.
Взяв плуг, над свежей бороздой,
Клялись забыть про сон,
Пока укрытый с головой
В земле не сгинет Джон.
В венке лучей пришла весна
И смыла снег с полей,
Встал Джон, очнувшись после сна,
Смущая королей.
Под солнцем креп и с головой
Так копьями зарос,
Что враг обходит стороной,
Боится сунуть нос.
Осенний день вступил в права,
Стал жёлт усатый Джон;
К земле склонилась голова,
Ветрами сгорблен он.
Румянец щёк бледнее стал,
Нет в теле прежних сил;
Враги  ликуют: - Час настал,
Кровь высосем из жил.
Лютуя, острою  косой
Лишили Джона ног,
Потом, связав в снопы, гурьбой
Свезли его в острог.
С восходом солнца, бросив в тень,
Дубасили  цепом;
Едва живого  целый день,
Терзали сквозняком.
Канаву тёмною  водой,
Залив  по самый край,
Кунали Джона с головой:
- Тони, иль выплывай.
Лишь выплыл, взяли  в оборот,
Чтоб вновь и вновь страдал.
Когда бросали  взад – вперёд,
Бедняга чуть дышал.
Потом, чтоб закрепить успех,
Сжигали до костей,
Но мельник был страшнее всех -
Растёр между камней.
Враги, испив из сердца кровь,
Жить стали  веселей;
Чем больше пили, тем любовь
В груди цвела сильней.
Джон был герой, героев  кровь 
Содержит благодать.
Кто пьёт её, тот вновь и вновь
Таким же можешь стать.
Она начнёт бодрить и греть,
Даст радости прилив;
Заставит вдовье сердце петь,
Глаза слезой омыв.
Пей за Ячменное Зерно,
Пусть множится, растёт;
В Шотландии найдёт оно
И славу, и почёт!

Вариант 2
Торжественно, у трёх икон
Клялись быть заодно
Три короля, пока жив Джон
Ячменное Зерно.
Взяв плуг, над свежей бороздой,
Клялись забыть про сон,
Пока, укрытый с головой,
В земле не сгинет Джон!
Пришла весёлая весна,
Ушла вода с полей,
Воспрянул Джон, как после сна,
Став выше и сильней.
Под солнцем креп, и с головой
Так копьями зарос,
Что враг обходит стороной,
Боится сунуть нос.
Когда сентябрь вступил в права
Стал жёлт усатый Джон,
К земле склонилась голова,
Ветрами сгорблен он.
Румянец щёк бледнее стал,
Нет в теле прежних сил;
Враги  ликуют: - Час настал,
Кровь высосем из жил.
Лютуя, острою  косой,
Лишили Джона ног,
Потом, связав его гурьбой,
Свезли, как тать, в острог.
С восходом солнца, бросив в тень,
Дубасили  цепом:
Едва живого,  целый день,
Терзали сквозняком.
Канаву тёмною  водой,
Залив  по самый край,
Кунали Джона с головой:
Тони, иль выплывай.
Лишь выплыл, взяли  в оборот:
И вновь, и вновь страдал;
Когда бросали  взад – вперёд,
Бедняга чуть дышал.
Потом, подняв его на смех,
Сжигали до костей,
Но мельник был страшнее всех -
Растёр между камней.
Враги, испив из сердца кровь,
Жить стали  веселей;
Чем больше пили, тем любовь
В груди цвела сильней.
Джон был герой, героев  кровь 
Содержит благодать,
Её, отведав вновь и вновь,
Таким же можешь стать.
Она начнёт бодрить и греть,
Даст радости прилив;
Заставит вдовье сердце петь,
Глаза слезой омыв.
Пей за Ячменное Зерно,
Пусть множится, растёт;
Всегда в Шотландии оно
Найдёт себе почёт!
Первый вариант

Жили на востоке три короля,
Три короля великих и высоких,
И они поклялись торжественной клятвой,
Что Джон Ячменное Зерно должен умереть.

Они взяли плуг и вскопали им землю.
Засыпали комьями голову Джона
И поклялись торжественной клятвой,
Что Джон Ячменное Зерно должен умереть.

Но пришла добрая веселая Весна,
И начала убывать вода;
Джон Ячменное Зерно снова воспрял,
И это было им очень удивительно.

Пришли знойные солнечные дни,
И он рос крепким и сильным,
Голова его вооружалась остроконечными копьями,
И не было никого, кто посмел бы его обидеть.

А когда мягко ступила трезвая осень,
Он поднялся изнуренный и бледный;
Его изогнутые сочленения и поникшая голова
Показывали, что он начал слабеть.

Румянец его увядал все больше и больше;
Он старел;
И тогда его недруги снова
Впали в ярость.
Джон подкошен   

Они взяли оружие длинное и острое
И полоснули Джона по колену;
Затем они быстро положили его на повозку
Подобно злодею, совершившему подлог.

Они опрокинули его на спину
И колотили дубиной:
Они подвесили его на ветру
И крутили и крутили.

Они наполнили темную яму
Водою до краев,
Они погрузили в нее Джона Ячменное Зерно:
Тони или выплывай.

Они швырнули его на землю,
Чтобы причинить ему дальнейшие страдания;
И до тех пор, пока он проявлял признаки жизни,
Они бросали его взад и вперед.

Они высушили над обжигающим огнем
Его костный мозг,
А мельник обошелся с ним хуже всех.
Он раздавил его между двух камней.

И они взяли кровь его сердца
И пили ее по кругу;
И чем больше и больше они пили,
Тем большая радость охватывала их.

Джон Ячменное Зерно был смелым героем
Благородного предприятия.
Если вы сделаете все так, как сказано, вы отведаете
его кровь.
Это придаст вам храбрости.

Это заставит человека забыть горе;
Это вызовет в нем прилив радости:
От этого запоет сердце вдовы,
Хотя слезы были на ее глазах.

Так давайте выпьем за Джона Ячменное Зерно,
Каждый человек — кружку в руку;
И пусть великое потомство Джона
Никогда не потерпит неудачу в старой
Шотландии!

Перевод Багрицкого он при переводе пропустил одну строфу:

Три короля из трех сторон
Решили заодно:
— Ты должен сгинуть, юный Джон
Ячменное Зерно!
Погибни, Джон, — в дыму, в пыли,
Твоя судьба темна!
И вот взрывают короли
Могилу для зерна...
Весенний дождь стучит в окно
В апрельском гуле гроз, —
И Джон Ячменное Зерно
Сквозь перегной пророс...
Весенним солнцем обожжен
Набухший перегной, —
И по ветру мотает Джон
Усатой головой...
Но осень томная идет...
И начал Джон хиреть,
И головой поник — совсем
Собрался умереть.
Он ржавчиной покрыт сухой,
Он — в полевой пыли...
— Теперь мы справимся с тобой!
Ликуют короли...
Косою звонкой срезан он,
Сбит с ног, повергнут в прах,
И скрученный веревкой Джон
Трясется на возах...
Его цепами стали бить,
Кидали вверх и вниз, —
И, чтоб вернее погубить,
Подошвами прошлись...
Он в ямине с водой — и вот
Пошел на дно, на дно...
Теперь, конечно, пропадет
Ячменное Зерно!..
И плоть его сожгли сперва,
И дымом стала плоть.
И закружились жернова,
Чтоб сердце размолоть...
Готовьте благородный сок!
Ободьями скреплен
Бочонок, сбитый из досок,
И в нем бунтует Джон...
Три короля из трех сторон
Собрались заодно, —
Пред ними в кружке ходит Джон
Ячменное Зерно...
Он брызжет силой дрожжевой,
Клокочет и поет,
Он ходит в чаше круговой,
Он пену на пол льет...
Пусть не осталось ничего,
И твой развеян прах,
Но кровь из сердца твоего
Живет в людских сердцах!..

Перевод Маршака.

Трёх королей разгневал он,
 И было решено,
 Что навсегда погибнет Джон
 Ячменное Зерно.
Велели выкопать сохой
 Могилу короли,
Чтоб славный Джон, боец лихой,
 Не вышел из земли.
Травой покрылся горный склон,
 В ручьях воды полно,
 А из земли выходит Джон
 Ячменное Зерно.
Всё так же буен и упрям,
 С пригорка в летний зной
Грозит он копьями врагам,
 Качая головой.
«Но осень трезвая идёт.
И, тяжко нагружён,
 Поник под бременем забот,
 Согнулся старый Джон».
Настало время помирать –
Зима недалека.
И тут-то недруги опять
 Взялись за старика.
Его свалил горбатый нож
 Одним ударом с ног,
 И, как бродягу на правёж,
Везут его на ток.
Дубасить Джона принялись
 Злодеи поутру,
 Потом, подбрасывая ввысь,
 Кружили на ветру.
Он был в колодец погружён
На сумрачное дно,
Но и в воде не тонет Джон
Ячменное Зерно.
Не пощадив его костей,
Швырнули их в костёр,
 А сердце мельник меж камней
Безжалостно растёр.
 Бушует кровь его в котле,
 Под обручем бурлит,
 Вскипает в кружках на столе
 И души веселит.
Недаром был покойный Джон
 При жизни молодец, –
 Отвагу подымает он
 Со дна людских сердец.
Он гонит вон из головы
Докучный рой забот.
За кружкой сердце у вдовы
От радости поет...
Так пусть же до конца времён
Не высыхает дно 
В бочонке, где клокочет Джон
 Ячменное Зерно!

Маршак не сказал ни слова о клятве, дважды упомянутой Бернсом, одна строфа опущена, две выдуманы.  Ни Багрицкий, ни Маршак не предложили выпить за Джона. Я старался максимально приблизиться к автору, удалось ли, судите сами.
Мой перевод:

Торжественно, не сняв корон,
Клялись быть заодно
Три короля, пока жив Джон
Ячменное Зерно.
Взяв плуг, над свежей бороздой
Клялись: » Здесь сгинет Джон,
Землёй укрытый с головой
Вовек не встанет он!»
В венке лучей пришла весна
Ушла вода с полей,
Встал Джон, как воин, после сна,
Пугая королей.
Под солнцем креп, и с головой
Так копьями оброс,
Что враг обходит стороной,
Боится сунуть нос.
Осенний день вступил в права
Стал жёлт усатый Джон,
К земле склонилась голова,
Ветрами сгорблен он.
Румянец щёк бледнее стал,
Нет в теле прежних сил;
Враги  ликуют: «Час настал,
Кровь высосем из жил».
Лютуя, острою  косой,
Лишили Джона ног,
Потом, связав его гурьбой,
Свезли, как тать, в острог.
С восходом солнца, бросив в тень,
Дубасили  цепом:
Едва живого,  целый день,
Терзали сквозняком.
Канаву тёмною  водой,
Залив  по самый край,
Кунали Джона с головой:
Тони, иль выплывай.
Лишь выплыл, взяли  в оборот:
И вновь, и вновь страдал;
Когда бросали  взад – вперёд,
Бедняга чуть дышал.
Потом, подняв его на смех,
Сжигали до костей,
Но мельник был страшнее всех -
Растёр между камней.
Испив по кругу его кровь,
Враги стали добрей;
Чем больше пили, тем любовь
В груди цвела сильней.
Джон был герой, героев  кровь 
Содержит благодать!
Её, отведав вновь и вновь,
Таким же можешь стать.
Она начнёт бодрить и греть,
Даст радости прилив;
Заставит вдовье сердце петь,
Глаза слезой омыв.
Давайте выпьем, чтобы Джон
С удачею дружил,
Чтоб со своим потомством он
Шотландии был мил.
***
Посвящение Мыши при переворачивании её плугом в гнезде"

Подстрочник:

Маленькое, шустрое, сжавшееся от ужаса, полное страха существо
О, что за дикий испуг в твоей груди!
Не нужно бросаться прочь в такой спешке
Со спешащими мелкими прыжками.
Я не хотел бы бежать и преследовать тебя
С убийственным скребком [маленькая лопатка с длинной ручкой для удаления глины с плуга].
Я честно сожалею, что доминирование людей
Разрушило общественный союз природы
И утверждает то нездоровое мнение,
Которое заставляет тебя пугаться
Меня, твоего бедного рождённого на земле (earth-born) спутника
И приятеля смертного!
Я не сомневаюсь, что порой ты можешь украсть;
Что потом? Бедное существо, ты обязано жить!
Початок зерна в снопе из 24 связок (thrave – 24 связки зерна) –
Является маленьким запросом;
Я получу благословение на остальное
И никогда не упущу его.
Твой маленький комочек маленького дома тоже разрушен!
И ненадёжные стены, которые разбрасывает ветер!
И ничего, чтобы построить новое,
О грубая зелёная трава!
И холодные неприветливые ветра декабря последуют,
Горькие и резкие!
Ты видела поля, лежащие голыми и неиспользуемыми,
И утомительную зиму, приходящую быстро,
И уютно здесь, ниже поверхности [beneath the blast],
Ты думала пережить
До столкновения! жестокий лемех прошёл
Снаружи, отбросив твоё гнездо.
Та маленькая горсть листьев и стерни
Стоила тебе многих утомительных трудов отгрызть их.
Теперь ты удаляешься ко всем твоим бедам,
Без дома или убежища
Чтобы пережить моросящий снег зимы и
Изморозь (ледяную корку) холода!

Но Мышь, ты не одинока
В доказывании, что предвидение может быть напрасным;
Самые лучшие планы мышей и людей
Часто уходят с верной дороги,
И оставляют  нам ни с чем, кроме траура и боли
Вместо обещанного успеха!

Но всё ещё ты благословенна по сравнению со мной,
Настоящее только касается тебя:
Но о (вскрик боли)! Я бросаю назад взгляд
На утомительные возможности!
И впереди, хотя я не могу видеть,
Я предвижу страх.

Перевод М.Л. Михайлова

Трусливый серенький зверек!
Велик же твой испуг: ты ног
Не слышишь, бедный, под собой.
Поменьше трусь!
Ведь я не зол — я за тобой
Не погонюсь.
Увы! с природой наша связь
Давно навек разорвалась…
Беги, зверек, хоть я, как ты,
Жилец земли
Убогий: сам терплю беды,
Умру в пыли.
Воришка ты; но как же быть?
Чем стал бы ты, бедняжка, жить?
Неужто колоса не взять
Тебе в запас,
Когда такая благодать
В полях у нас?
Твой бедный домик разорен;
Почти с землей сравнялся он…
И не найдешь ты в поле мхов
На новый дом;
А ветер грозен и суров,
Шумит кругом.
Ты видел — блекнули поля,
И зимних дней ждала земля;
Ты думал: "Будет мне тепло,
Привольно тут".
И что же? плуг мой нанесло
На твой приют.
А скольких стоило хлопот
Сложить из дерна этот свод!
Пропало все — и труд и кров;
Нигде вокруг
Приюта нет от холодов,
От белых вьюг.
Но не с тобой одним, зверек,
Такие шутки шутит рок!
Неверен здесь ничей расчет:
Спокойно ждем
Мы счастья, а судьба несет
Невзгоду в дом.
И доля горестней моя:
Вся в настоящем жизнь твоя;
А мне и в прошлом вспоминать
Ряд темных лет
И с содроганьем ожидать
Грядущих бед!

Перевод С.Я. Маршака

Зверек проворный, юркий, гладкий,
Куда бежишь ты без оглядки,
Зачем дрожишь, как в лихорадке,
За жизнь свою?
Не трусь - тебя своей лопаткой
Я не убью.

Я понимаю и не спорю,
Что человек с природой в ссоре,
И всем живым несет он горе,
Внушает страх, -
Хоть все мы смертные и вскоре
Вернемся в прах.

Пусть говорят: ты жнешь, не сея.
Но я винить тебя не смею.
Ведь надо жить!.. И ты скромнее,
Чем все, крадешь.
А я ничуть не обеднею, -
Была бы рожь!

Тебя оставил я без крова
Порой ненастной и суровой,
Когда уж не из чего снова
Построить дом,
Чтобы от ветра ледяного
Укрыться в нем…

Все голо, все мертво вокруг.
Пустынно поле, скошен луг.
И ты убежище от вьюг
Найти мечтал,
Когда вломился тяжкий плуг
К тебе в подвал.

Травы, листвы увядшей ком -
Вот чем он стал, твой теплый дом.
Тобой построенный с трудом.
А дни идут…
Где ты в полях, покрытых льдом,
Найдешь приют?

Ах, милый, ты не одинок:
И нас обманывает рок,
И рушится сквозь потолок
На нас нужда.
Мы счастья ждем, а на порог
Валит беда…

Но ты, дружок, счастливей нас…
Ты видишь то, что есть сейчас.
А мы не сводим скорбных глаз
С былых невзгод
И в тайном страхе каждый раз
Глядим вперед.

Мой перевод:

Проворный, маленький зверёк,
Ты диким страхом сжат в комок!
Не нужно так спешить, дружок,
Стремглав бежать прыжком!
Не брошусь вслед, не так жесток,
Чтоб бить тебя скребком.

Мне жаль, что, множась, род людской
Природе не даёт покой.
Не зря от страха сам не свой
Ты бросился в бега,
Меня, хоть я совсем не злой,
Считая за врага.

Не сомневаюсь, что крадёшь;
Как быть? Иначе пропадёшь!
Из колоска лишь часть берёшь,
На зиму про запас;
Оставшаяся в поле рожь,
Мне будет в самый раз.

Твой тёплый дом пошёл на слом,
Остатки стен лежат кругом!
Нет мха, построить новый дом,
О, как груба  трава!
За стылым ветром и дождём
Зима войдёт в права.

Повсюду только голый луг,
Он ждёт гнетущих, зимних вьюг.
В уюте проводить досуг
Мечтал ты под землёй,
Но лемехом жестокий плуг
Разрушил домик твой.

Лежит горсть листьев и стерни,
Тебе с трудом дались они,
Но сколько стужу  ни кляни,
Коль дома  нет - беда.
В мороз и снег – суровы дни,
Жестоки холода!

Но ты не одинока, мышь,
Гаданьем бед не избежишь;
Планируем,  кто гладь, кто тишь,
Но путь к ним не для всех.
Оставшись без всего, грустишь,
Ты там, где ждал успех!

Нельзя меня сравнить  с тобой,
Живёшь ты нынешней бедой,
А у меня и за спиной
Развалины и прах,
Грядущее закрыто мглой,
Но сердце гложет страх!

Предлагаю и вам попробовать свои силы.