Ромашковый венок

Ромашки, бледные, ромашки
Растут в затерянных лугах.
Недаром я рожден в рубашке,
Сплетенной из цветов и трав.
Недаром с туч щербатый  месяц,
льет свет лимонный над водой.
И в рощах дальних перелесиц
Березки бегают гурьбой.
К воде склоняясь плачут ивы.
И тучи утонув в пруду,
Как стаи розовых дельфинов,
По небу медленно плывут.
Как надоели книги,книги.
Забыться бы в лесной глуши,
Но кто-то ласковый и тихий
Мне  шепчет на ухо,- «Пиши!».
Ах, как хотелось б мне забыться.
И слушать дождь с звенящей ржой,
Но кто-то с удочкой склонился,
летучей рифмы над душой.
Пройдут года, ветра утихнут,
Ромашки в сердце отцветут.
Затянет красно-желтой тиной,
Лет наших заруделый пруд.
Смотрю на облака с тоскою,
Куда они плывут, куда?
И это небо грозовое,
Как вечность не имеет дна.
И ветер шелестный мне шепчет,
«Есть в небе благоцветный сад,
Там - ив негаснущие свечи,
В извивах зорь ржаных горят.
Луна всплывает с гулким плеском,
Как белый лебедь на пруду
И взор свой, устремляя в небо,
Я верю в то, что не умру.
Бездарно, глупо и нелепо,
Что б раз родившись, умереть,
Как странно то, что путь на небо,
Назвали, грубым словом - «Смерть!»
Всем кто одрях в трудах, заботах
Смерть, упоительный нектар.
Ее отверстые ворота,
Еще никто не миновал.
Я смерть зову, «Благою вестью!»,
Как стаи легких голубей
С земли стремятся  в поднебесье,
Души крылатые людей.
Рыдать по мертвым тошно,тошно.
И водкой боль утрат глушить.
А ну-ка, доставай гармошку
И ну, пляши,
           пляши,
                пляши.
Плывут  глаза мои как лодки,
В бездонную, глухую синь,
Как будто бы порвались четки,
Кружится звездный серпантин.
Он вьется над землей и таит.
С ним тают красота, мечты.
Ромашки в поле увядают,
Как наша жизнь, как я и ты!
Проходит жизнь, и тают лица
сочась сквозь время решето.
Но что грустить? ..Когда родится
Нам в новой жизни суждено.
Пойми, пойми, что смолкнут скоро
Стихи, веселье, смех подруг.
И распахнется перед взором,
Лишь вечности цветущий луг.
Его пьянящее веселье,
Ты кончиком души услышь.
Рек благодатное теченье,
Не умолкало б в сердце лишь.
Лишенья скорби и утраты,
Пред вечностью нелепый вздор.
Пусть крылья мельницы крылатой
В душе скорузлой смелят сор.
Злословья гнев и поношенья,
Покрой звенящей тишиной.
Одно живущим утешенье,
Быть в мире с собственной душой.
Течет над рощами прохлада,
С берез, сдирая легкий шелк.
Бродяге ничего не надо,
Он все  давным-давно нашел.
Бредет он вдаль, косясь убого
Меж сел и деревень
Жизнь – путь, а каждая дорога
Всегда имеет цель!
Глядит прищурясь он на звезды,
Ложась на ложе трав.
И верит он по детски просто,
«Его дом где-то там!»               
Ни слава, ни почет, ни деньги,
Он помнит лишь одно,
Что годы,
                годы, как ступеньки,
Ведут его домой.
Душа в нем трепетно мерцает,
Как вечности залог.
А по реке плывет, качаясь,
Ромашковый венок.
Прервется торний путь не скоро,
Кружится звездная пурга.
И кто-то шепчет мне с укором,
«Молчи,
               молчи,
                молчи всегда!»
Глупец - самим собою дышит.
Угль тлеет,
                тлеет без огня.
Кто тайны тихий шепот слышит,
Слов жемчуг не роняет зря.
В ком ум, как золотая глыба,
Молчит и зорко в даль глядит.
Сто стрел пустил стрелок, но мимо,
А ты одной, но попади.
Пусть над тобой смеются люди.
Вино останется вином,
Храни его в любом сосуде,
Хоть глиняном, хоть золотом.
Пусть звонкий дождик мимо льется.
Люби бесславный жребий свой.
Хоть в цветнике свинья пасется,
Она останется свиньей.
Чувств- стрелами стреляй,стреляй.
Сердца людей – твоя мишень.
Кто ищет счастье для себя,
Тот ловит собственную тень.
Брильянты, золото – труха,
Богаче всех бродяга,
Леса, озера и луга,
Звенят в его карманах.
Березки пляшут, став в кружок,
Он  машет им навстречу.
И солнца выцветший мешок,
Несет, взвалив на плечи.
Жует пшеничные колосья,
Идет извилистой тропой
И звезд траву на небе косит,
Зари сверкучею косой.
Не так давно,
                не так давно,
Луна сияла тускло.
Я жил в селении глухом,
У старца в захолустье.
Он нас молиться поучал,
Слал ночью за дровами,
Где зыбкий шорох по ночам,
Таился за кустами.      
В ручье омыться, чтоб Святом,
Мы шли по волчьим тропам.
Верст десять по лесу пешком.
Глазами филин хлопал.
Взвалив, на спину сосен пять,
Я постигал ученье,
Ключом терпенье отворять,
Скупой сундук смиренья.
Я помню,.. страх меня шатал
По лесу волки шлялись,
Я трясся, помню, я бежал,
Но счастье улыбалось.
Покорствуя ученью света,
Закон судьбы суровой,
Бессильным перед волей неба,
Идти путем закона. 
Сквозь сито лап таежных,
Проламывался снег.
Нас засыпало… Боже, Боже!
Ах,…  бедный человек!
Я грыз сухарь и пил кувшинкой
Волну в реке отлогой.
Кто ищет много,
               хочет много,
Тот не познает Бога!
Мерцала месяца лампадка,
За ворот сыпал снег.
Кто знает вкус молитвы сладкой,
Тот чужд телесных нег.
Бежал я,волки грозно выли,
Сквозь мрак,
            пургу,
                и лед.
Суть человека тот постигнет,
Кто пса в себе убьет.
Все ближе, ближе вой волков.
Бежал, пути не зная,
С деревьев,
           веток,
                и кустов
Снег хлопьями сшибая.
Уж чудился кровавый бой.
Щас волки налетят,
Порвут в клочки и будут мной,
Кормить своих волчат.
О Боже, Боже помоги
И вдруг вой тише, тише..
Звенел шум пенистой волны
Я на опушку вышел.
И на душе такой покой…
         Ах!
Легких струй журчанье.
И звезд безмолвных над рекой,
Зальделое сиянье.
Луна как лодка на приколе,
Качалась в тучах плавно
И мне казалось в снежном звоне,   
Шел по полю бродяга.
Он брел сквозь ветер и пургу,
Ругая снег и сырость.
А много ль надо чудаку,
«Чтоб солнышко светило!»
Я думал: лес, поля и снег,
Что может быть скучнее?
А вот живет здесь человек,
И от довольства млеет.
Я сам березок шум люблю,
И елок треск сыпучий,
И на природе пиво пью,
Когда случится случай.
С гитарой,
          с песней,
                с костерком,
От суеты встряхнутся.
Приятно летним вечерком
На шишке поскользнуться.
Где месяц светит средь ветвей,
Что говорить - …  приятно!
На вертеле его лучей
Шипит шашлык заката.
Лежать, не думать ни о чем.
Шутить,
       кричать,
               смеяться.
Купаться в речке голышом,
И в клевере валяться.
Любил я чащи и поляны.
Не помню, что случилось.
Однажды, как фужер хрустальный,
Моя судьба разбилась.
Чтобы найти ее осколки,
Бродил я по Руси,
Крутя ногами долго,долго…
Тяжелый шар земли.
Жизнь – интересное кино,
Когда есть в жизни цельность.
Как обозренья колесо,
Луна вверху вертелась.
Я помню,
        помню, в час вечерний,
Трещал на речке лед
И круг скрипучий обозренья,
Царапал небосвод.
А сердце ныло, грустно ныло
И снег шуршал, Хрум-хрум!
И душу инеем покрыло,
истлевших, старых дум.
В уме, угасшем впечатленья,
Воскресли, как во сне.
И круг холодный обозренья
Скрипел, скрипел во тьме.
Кружится,
кружится колесо обозренья.
Скрип, скрип!
А на душе от тоски и волненья
Скрип, скрип!
Заря упала, как раненый лебедь,
В зернистый снег.
На колесе кружатся дети.
Смех, смех!
Кружимся мы наверх, взлетая.
Падаем вниз.
Что же ты плачешь моя дорогая?
Ну, - улыбнись!
Пусть колесо кружится тихо,
Словно венок,
В белых ромашках,
           тюльпанах                гвоздиках,
В небе плывет.
Падаем мы и снова взлетаем.
Ну, ничего…
Плачь же и смейся моя дорогая,
Так быть должно.
Кружится,
        Кружится колесо – время,
В звездной пурге.
Знаю что в небе синица милее,
Чем журавль в руке.
Ветки секут по лицу меня хлестко,
А зажмурю глаза,
Вижу я – кони, цыгане,
                березки.
И так без конца.
Выше и выше мы в небо взлетаем,
В тучах парим
И над рекой, над полями,
                лесами,
Как птицы летим.
Все выше и выше,
                и выше,
                и выше,
В звездную высь.
Мечутся звезды по небу, как мыши.
Посторонись!
Словно у нас лебединые крылья,
Парим высоко.
Выше самих себя, выше России,
Выше всего!
А над землей, слышишь ты дорогая?
«Дон-тили-дон!»
В небе плывет, как заря полыхая,
Малиновый звон.
Так же задорно, легко и искристо,
Помню тогда,
Бил пономарь, когда я родился,
В колокола.
Тайн,замки на дверях лет висели,
Был молод я.
И отпирала их ключница время,
День ото дня.
Небо светилось сафьяновым ситцем.
Ливень хлестал на луга.
Помню цветы,
            как впервые влюбился,
Рвал и бросал в облака.
Как она в чувств лихорадке дрожала.
Я ей шептал,«I love you!»
И с ее губ, словно песня слетала,   
«Я тебя тоже люблю!»
В небе вскипали пунцовые грозы
и заметал память век.
Как поцелуй брызнул красною розой,
Красною розой на снег.
В бурной реке отчаянно тонет
Юности плот.
Годы звенели,
             помню я, помню
Тот черный год.
Заря рукой пламенно-алой
Чертила огненный узор.
Как лебедь плыл с крылом кровавым,
В тумане Белый дом.
Как в сети, пойманный, злодея,
Крылами бил он, трепетал.
Изящно выгнув к небу шею,
Он о спасении взывал!
Рвал сети облаков упорно.
Моля о милосердьи он,
Но тать циничный, взрезал горло,
И кинул в пушечный костер.
И кровь с крыла его стекала.
Смешалось все.. огонь и дым
И молча,
         молча, наблюдала,
Страна, с экранов голубых.
Заря бурлила в вихре снежном.
Смешалось все… огонь и кровь.
Машины свадебных кортежей,
Закон,
      ненависть
               и любовь.
Фотограф, яркой вспышкой, клацал,
Кричал,«Улыбку! …
Чуть правей!»
Желавшим в это время снятся
На фоне гибнущих людей.
Смеялись,
         пили,
              пели хором.
И голосили торгаши,
«Есть пиво,
          пепси,
                тоник,
                кола,
Сосиски с хреном, беляши!»
Заря вскипала люто.
Все пели и плясали
И овощи, и фрукты
Им тихо подпевали:
«Пылает дом Советов.
Ах, как это занятно!
Сосиску съешьте с хреном,
И вам будет приятно.
Я сладкий пирожок с повидлом,
Мой вкус всем очень нравится,
Меня съедают с аппетитом,
Японцы, негры и китайцы.
Себя вам предлагаю съесть
Купите целый ящик,
Чтобы вам приятно было здесь,
Глазеть, на дом горящий.
Теку я пенною струей,
В желудок нации любой.
Оставьте совесть дома,
И пейте Кока-колу!»
А правда на костре вопила,
Пылала, как сосновый лес
И била дымом,
             дымом била,
В охрипший колокол небес.
Опомнись Россия,
               Россия,
                Россия!
Хочу я иметь лебединые крылья,
Чтоб в небо подняться
И долго держаться,
И не опускаться,
Пока все не стихнет.
Наркотики, растленье, пьянство.
Гремят зловещие шаги.
В Россию скачет конь Троянский,
А в нем враги,
              враги,
                враги!
Но верю я смертям на зло,
Восстанет Русь из пепла.
И Белый дом
            наш русский дом,
Взлетит, как лебедь в небо.
Распалась к вечеру толпа,
Мерцало пламя тускло.
И жизнь текла, как и всегда,
В  своем спокойном русле.
Текла жизнь мирно, тихо,
Но было время,… Каюсь! 
Кузнечики на скрипках
Играли, надрываясь.
Ах, было время, было!
И та, не помню имя,
Из рук меня кормила
Пахучей земляникой.
В Крыму, где гор громады
И пьяный шум прибоя,
Гирлянды танцплощадок
И море,
       море,
            море.
Я в брызги голубые,
Нырял и плавал,
               плавал.
Она, не помню имя,
Плыла со мною рядом.
А я гулял с другими
И кровь во мне бурлила.
Она, не помню имя,
Одна в саду грустила.
Мы по ночам гуляли.
По двое и по трое,
И дружно хохотали,
И пели,
       песни Цоя.
Черешню воровали,
Пекли картошку в поле.
И денежки кидали
Мы на удачу в море.
Дорога серпантином,
Узорно извивалась.
Она, не помню имя,
Слезами обливалась.
Она, не помню имя,
Слезами обливалась,
Когда я у залива,
С другими целовался.
Текла жизнь мирно, тихо,
Но было время, каюсь!
Кузнечики на скрипках
Играли, надрываясь.

Текла жизнь мирно,тихо,
Угасли в небе грозы.
А как глаза закрою,
Все вижу розы,розы.
Как много роз,
              тюльпанов,
В садах твоих, Батуми.
Я был от счастья пьяный
И думал,
        думал,
              думал.
Все думал я о жизни.
А как глаза закрою,
Кружатся, словно листья,
Цветы над головою.
Июльская прохлада,
Манила нас за город.
Лесного водопада,
Я помню шум веселый.
Я думал: цветы сада,
Качаются не вечно.
Как струи водопада,
Жизнь наша скоротечна.
Любовь, успех, удачи,
Все в этой жизни шатко.
И мы по жизни скачем,
На шахматной лошадке.
Душа в молитве строгой.
Как птичка к звездам рвется.
Что ж, млечною дорогой,
Пройти нам всем придется.
Зари костер над лесом.
Жизнь,наша коротка.
Не привязывайся к месту,
Людям,
      женщинам,
               вещам.
Заплетай венки ромашек,
Ароматом роз дыши.
В гроб с собой всего не втащишь,
Хоть веревкой привяжи.
Нам покой и мир лишь снятся,
Разбей путы злых страстей.
С красотой спеши обняться,
И любовью всех согрей.
Твой ковчег – душа твоя,
В ней плыви над грешным мраком.
Тонет, тонет вся земля:
Люди, тигры и жирафы.
Лишь плыви,
           плыви,
                плыви.
И греби, греби упорно.
Всех люби,
          люби, 
               люби,
Чтоб тебя не смыли волны.
Кавказ морем опоясан
И высокой цепью гор.
Море помню я неясно,
Много лет прошло с тех пор.
Слезят, простужено глаза.
Метель дорогу застит.
Луны подкова в небесах,
Повешена на счастье.
Смотрю я в даль,
                гляжу я в даль,
Дрожит фонарь продрогший.
Дорога вьется, как змея,
Сверкают звезд горошины.
Тоску по капле я цедил,
Стихи писал в корзину.
Толпились дни,
              пустые дни,
Дыша, друг другу в спину.
И вот вокзал, Сую гроши,
Кассирша в красном платье.
«Один билет!» … «Куда, скажи?»
«Куда?!
       … Да куда хватит!»
За год исколесил весь мир.
Дуга ломалась радуг.
В Псково-Печерский монастырь.
Мой якорь тихо канул.
Дивлюсь, смотрю во все глаза
В душе цветет фиалка.
Куда не взглянешь,«Чудеса!
И на ветвях  русалка».
Как будто Ангелы  в лесах,
Поют,
     поют так сладко.
Гвоздики,
         розы,
              дикий мак,
Все тонет в красках ярких.
Такая всюду благодать!
Старушка мне сказала.
«Над этим местом, Божья Мать,
Покров свой разостлала!»
И вот с лазурной высоты,
На тихих рек журчанье,
Кусты деревья и цветы,
Сошло благоуханье.
Повсюду буйственность весны
И красок изверженье.
Кругом цветы,
             цветы,
                цветы
И синих рек свеченье.
                Стога,
Полей цветной наряд,
Лес без конца и края.
И шоколадницы парят,
В цветах,сыпучей стаей.
И бусы алые, рябины,
На тонких веточках дрожат.
И с желтой кожой мандарины.
Висят в задумчивых садах.
Ах, жизнь, ах, жизнь…
Ты сад кипучий
В тени твоей растут,
                цветут,
Мимоза, с розою колючей.
Ведь человек, он тоже фрукт.
Тут разглядеть,
               увидеть важно,
Кто персик, слива, кто трава.
За маскою лица у каждых.
Цветет души пахучий сад.
Цвети и ты в саду чудесном.
Смотри,любуйся,созерцай.
Вот груша,
          вишня,
                вот черешня.
Лишь веток тонких не ломай.

Не сокрушай рукою грубой,
Плодов тягучий аромат.
Они с листвою лопоухой,
Тебе обиды не простят.
И я признаться, не безгрешен,
Срывал и я запретный плод.
                Ах!
Сколько засосал я женщин,
В глаз голубой водоворот?!
Скликал я фей в чертог воздушный
И таил,
       как мираж волшебный.
Но и меня Амур бездушный,
Не раз сразил стрелою меткой.
Гром грянул в небе ясном,
Спокойно жизнь текла,
Но роковых пристрастий,
Мне сеть судьба сплела.
Подкралась ночь неслышно,
Раскинув сети звезд.
Она была, как вишня,
В венке из алых роз.
На перси пал тугие,
Лазоревый рассвет.
И локоны златые,
Лились, как солнца свет.
Как колокольчик звонкий,
Ее манящий смех.
Глаз утонули лодки,
В предвестии сладких нег.
Катился месяц бледный.
Роняя в пруд лучи.
Сказал мне Ангел бедный,
«Молчи,
       молчи,
             молчи!»
Мудрее стал на день я,
Чувств берегу улов.
Огонь души блаженной,
Задует ветер слов.
Любовь – немая пытка.
В зорь розовом венце,
Как радуга улыбка,
Сияла на лице.
Я как пловец безумный.
Нырял в любви костер
И в губ ее лагуну,
За жемчугом зубов.
Порхал я над свечою,
Как глупый мотылек.
«Свеча погаснет вскоре»,
Шептал мне ветерок.
Ночному мотыльку.
Отраднее в сачке,
Чем опалить крыло,
Влечением к свече.
И шепчет ветер мне,
«Свеча тебя не любит,
Ты легкий мотылек,
Свеча тебя погубит».
Полощет ночь на холм,
Звезд огненную лаву.
Не обольстись врагом,
В ком дышит разум здравый.
И шепчет ветер мне,
«Во тьме кружи,
               кружи.
Достойную себе,
Найди и с ней дружи».
Ах, ветер бесполезно.
Советы расточать.
В ком чувств, цветет черешня,
Не хочет им внимать.
«Стоять», совет пустой.
Тому,
     кто рвется вскачь.
Ужаленным осой,
Скажи, «Не плачь,
                не плачь».
Не говори «полегче,
Полегче, сделай милость.
Тому,
     тому, чьи лошади,
Чьи лошади сбесились».
Зари горячим пеплом,
Ночь сыплет над прудом.
Сравни советы с ветром,
А страсть сравни с огнем.
То ветер в поле плачет,
То в рощах тихо веет.
Костер от ветра ярче,
Лишь ярче пламенеет.
Но все же умирать,
Душою не годится.
Трус, что влюблен в себя.
Всего,
      всего боится.
В ночи не должен страх,
Советовать уму.
Как зверь когда,
               когда,
Мерещится ему.
Впряги же тройку чувств.
В телегу разуменья.
И от лукавых уст,
Скачи,
       скачи скорее.
Скачи над пенной рожью.
Пусть держит ум в уздечке,
Желанья и возможности.
Скачи, скачи далече.
Где голубой простор,
И месяц в небе таит.
Цыганский где костер,
Над речкой полыхает.
Скидай с себя все разом,
Лохмотья чувств, с души.
А ну-ка синеглазый,
Пляши,
      пляши,
            пляши.
Плесните в кружку эля.
Звени гитара, пой.
«Приехал к нам, приехал,
Наш милый дорогой».
Ромашковые дали,
Облитые луной.
Пляшите ноги сами,
Под бубен озорной.
Звезд позолотой жидкой,
Осыпан синий лес.
Вези меня кибитка
Во царствие небес.
Мчись в розовые степи,
Скорей,
       скорей,
              скорей.
И рви, ломай, как цепи,
Надежду на друзей.
Люби врага и друга,
Но помощи не жди.
Друзья как дождь и вьюга,
На избранном пути.
Березовые рощи,
Цветут в моей груди.
Лишь проще, проще, проще,
На жизнь свою гляди.
Расцвел подснежник белый,
Среди осколков луж.
Что должен делать, делай,
Все остальное - чушь.
Я помню, помню, помню,
Заброшенный причал.
К кувшинкам под водою,
Я скрытно подплывал.
Скользила лодка скоро,
А я прилег к волне,
И рисовал узоры,
Кувшинкой на воде.
Качалось лодка плавно,
Я руки вверх вздымал,
И солнышко руками,
Чуть было не поймал.
Скользнуло лишь свеченье,
Лучей, рассыпав дождь.
Когда плывешь с теченьем,
Не знаешь, что плывешь.
Луна от неги млела,
Разнежась в туч стогу.
«Она» одна сидела,
На мшистом берегу.
Я думал, к ней причалю,
Любуясь на зарю.
Кувшинку в волоса ей,
Неслышно прицеплю.
Но вот, какой то парень,
Нахально к ней подсел.
И сгреб ее в охапку,
И ее завладел.
Любви моей лучинка,
Погасла на ветру
И бросил я кувшинку
Куда то далеко.
И колокол удалый
За речкою гремел.
Паромщик старый,
                старый.
На берегу сидел.
Паромщик старый,
                старый,
На берегу сидел.
Тряс головой кудрявой,
И песню тихо пел:
«Черный колокол бьет
В воздухе нечем дышать.
Забьюсь под колючий забор
И буду,и буду дрожать.
Жизнь как тинистое дно.
Гномы в моей бороде,
Пьют золотое вино.
Где оно счастие, где?»
Поет паромщик у реки,
А в сердце дышит грусть.
И сушит мокрые носки,
О солнца желтый куст.
Месяц скакал,как лошадь,
И звезды пели сагу.
Напомнил мне паромщик,
Про одного бродягу.
Что раз на дачу к нам забрел,
Под Новый год, случайно.
С собакою по кличке Лот,
И выпел с нами чаю.
Пошли за елкой с ним вдвоем,
Приволокли сосну.
У нас в лесах всего полно,
Лишь елки не растут.
Бродяга этот за чайком,
Мне заливал про жизнь.
О деде рассказал своем,
Что у Махно служил.
А я, о деде о своем,
Взгрустнул, припоминая,
Как раньше в лес мы с ним вдвоем,
Ходили за грибами.
Два можжевеловых куста,
Из чащи притащили,
И возле нашего крыльца,
Рядком их посадили.
Дед умер, куст его зачах,
А мой не увядает.
Ах, дедушка мой милый,как,
Тебя мне не хватает.
Цветы на кладбище носить,
            прекрасно.
Только краше,
Когда могли бы мы дарить,
Цветы живым им так же.
Весна пришла и..
В небе тонет,
Полярная звезда.
Люблю сидеть я на перроне,
И слушать поезда.
Заглядывая людям в лица,
Их лица, как цветы,
И в каждом,
           в каждом отразится,
Дыхание весны.
Все шутят,
          радостно смеются,
Шары несут в руках.
Вот негр мило улыбнулся,
Мне крикнул,
                «Как дела?»
А что дела?!
                Дела отлично!
Грустить нам не с руки.
Вот на ветвях запела птичка,
«Ти-ли-ли-ли-ли-ли!»
Пляши и пой душа моя!
В полях туман клубится.
Пусть с трещин жизни-корабля,
Веселее сочится.
Стрелой дождя,
              взяв месяц-лук,
Бей в солнышко-мишень.
Ромашковый цветущий луг,
У каждого в душе.
Пляши и пой душа моя!
Пусть ночь из темноты,
Как звезды сыплет на поля,
Цветы,
      цветы,
            цветы.
Лягушки в омуте поют,
Как будто плачет кто-то.
И звезды над землей идут,
Вселенским Крестным ходом.
Встряхни же Русь,
                себя встряхни!
С лип шапки гнезд..,-Долой!
Рябин хоругви подыми,
Над сонною землей! 
Крест Животворный подыми,
Над грешною землей
И Крестным ходом обойди
Вокруг себя самой.
Я вижу,
       вижу… крестный ход.
Но спит Россия…
                Кто идет?
               Кто?
Если дрыхнем я и ты…
Быть может трупы сами,
Повыдергав с могил кресты,
Идут под образами.
Была весна, не помню год,
Под солнцем жарким млея,
Шел Крестный ход,
                шел Крестный ход
Из Нижнего в Дивеево.
Шел по полям,
             лугам,
                лесам,
И я шел тоже,тоже.
Плыла молитва по волнам,
«Помилуй меня Боже!»
Шли утром,
          днем 
              и ночью.
Но что грехи таить.
В березки,
           на обочину,
Я бегал покурить.
Березовые дали,
Тянулись по краям.
Девчоночки бежали,
Корзинами звеня.
Девчоночки бежали,
Мерцали глаз огни,
И радостно кричали,
«А ну-ка догони!»
Плыла как лодка по волнам,
Молитва Святой Деве: 
«Отверзи нам,
             отверзи нам,
Ты Милосердья двери!»
И сам я пел негромко,
Журчал в овсе ручей
И Божия коровка,
Сидела на плече.
И соловьи уныло,
Мне подпевали в такт.
И солнышка – кадило,
Дымилось в облаках.
Звенела речка звонко,
И гулко лес шумел,
И Божия коровка,
Вспорхнула, улетев.
Божья коровка
Ты лети на небо,
Принеси нам хлеба,
Черного и белого,
Только не горелого.
А на небе детки,
Все едят конфетки.
Все строже,
           строже пел народ
«Отверзи Дева двери!»
Шел Крестный ход,
                шел Крестный ход,
Из Нижнего в Дивеево.
Кобыла – время  мчит в галоп
По жизни оголтело,
Жизнь наша, тоже Крестный ход,
Души с земли на небо.
Мы все влачим тяжелый Крест,
Скорбей,
               болезней,
                горя,
В страну далекую чудес,
Где плещет счастья море.
Заря вскипала в облаках,
И сердцу было мило!
И вдруг заплакала,
          Ах!
                Ах!
Икона Серафима.
Мне бабка зыкнула,«Сынок,
Коснись святого лика».
И лишь коснулся я его,
Уснул легко и тихо.
 
И пели бабушки в платках,
Все строже,
           строже,
                строже.
И я проснулся, вскрикнув,
          Ах!
Помилуй меня Боже!
Все ели суп из котелка,
И сердцу было мило.
Старушка дряхлая, Ха-ха!
В суп зубы уронила.
Обрызган звездами погост.
Едва чернели дали.
И девять дней, как девять звезд,
Дорогу освещали.
Леса,
     поля,
          мосты,
                дороги,
В глазах моих мелькали.
И только ноги, ..только ноги,
Немного уставали. 
Я падал спать в стогу прожженном,
Солому, смяв в охапку.
Закат пятнистый как ягненок,
Щипал на поле травку.
Протяжно из околицы,
Хрипел собачий лай.
К закату солнце клонится,
Держись,не отставай!
Ухабами,оврагами…
Не отставай, держись!
Деревни черепахами,
По пожням расползлись.
Шли жители навстречу,
С слезами на глазах.
Как будто вышли встретить,
Воскресшего Христа.
Кричали бабы, видя нас,
«Ох, детки молодцы!»
Несли вино,селедку, квас,
Картошку, огурцы.
Хрум-хрум, редиской хрумкал
Ребенок, сидя в сене.
И овощи и фрукты,
Нам вторя, тихо пели:
По полям, по лугам,
Поем,
     поем,
          поем.
По лесам к монастырям,
Идем,
     идем,
          идем.
Идем лесными тропами,
Где зори светят тускло.
И млечный путь, протоптанный,
Следами Иисуса.
По полю дождь хлестал тягуче.
Скользила песня-лодочка.
Направо тучи,
             слева тучи,
Над нами же не облачка!
Крестились пьяницы навстречу,
Трясущейся рукой.
И зажигали свечи, свечи
Возьмите нас с собой!
По полям, по лугам,
Поем,
     поем,
          поем.
По лесам к монастырям,
Идем,
     идем,
          идем.
Ах, поле,поле,полюшко…
Без края и конца.
Взошел над мной, как солнышко,
Круг девичья лица.
Венок ромашек… Тихо,тихо,
Качался над водой.
Скажи, как звать тебя?
                Ирина!
Что ж подпевай, не стой.
По полям, по лугам,
Поем,
     поем,
          поем.
По лесам к монастырям,
Идем,
     идем,
          идем.
За соснами забрезжил,
Девеевский собор.
И дождь, как сумасшедший
Звенел, Ти-ли-ли-дон.
Ирина молвит вяло,
«Антон ты весь промок,
Я для тебя связала
Ромашковый венок».
        Ах,
умирать не страшно,
В ромашковых венках.
Коль поле все в ромашках,
И небо все в цветах
Как знать,
все в жизни сложно.
Быть может тот венок,
Положат осторожно,
На мой дубовый гроб.
Мой прах землею станет,
И вырастит цветок,
И кто нибуть случайно,
Вплетет его в венок.
Или, «Она», нечайно,
По тем цветам пройдет.
И я поцелую тайно,
Подошву ее ног.
            Ах,
лучше в рек лощине
Звенит,поет вода.
Тоска лихая схлынет…
Бывают иногда.
Лягушек гаже мысли,
Что блеют в мутной тине.
Хочу, чтоб жизнь светилась,
Зеленым,
                красным,
                синим.
Порву сомненья в клочья.
Смету метлою строк,
С могилы темной ночи,
Луны седой венок.
Прочь мысли,
            злые мысли,
Ликуй душа моя.
Венок зари светится,
На синей шее дня.
Танцуй душа и смейся.
Жизнь не промчалась мимо.
И та,которой грезил,
Лишь тень того,что было.
И я бегу веселый,
Подсолнух солнца грызть.
Шар катится под гору,
А птица рвется ввысь.
Бегу по полю счастья,
Шальной и пьяный,я.
Одежду всех пристрастий,
Срываю я с себя.
Ныряю в небо смело,
Прощайте же друзья!
Душа мне ближе к телу,
Не чья-то, а своя!
Пляши душа и смейся.
С ромашкового луга,
Зарделся синий месяц,
туманным полукругом.
Заря глядится в воду
И ночь ползет с полей,
С Синая словно сходит
С скрижалью Моисей.
Ах, что там,
           что там,
                что там?
Не лги! Не укради!
Не буду! ..Только, только…
Свети, свети, свети!
Иду я, сняв ботинки
К горящей Купине.
Стихи, как фотоснимки,
Нетленных дум во мне.
Цвети моя черешня!
Я все другим отдам
И грудь свою разрежу,
Достану сердце – На!
Мне боль ни что не значит.
Девчонка подошла,
И сердце, взяв, как мячик,
Играясь им ушла.
В бильярд играйте с скуки,
Дам киль вам для игры,
Подставлю лузы-руки,
Глаз вытряхну шары.
Пусть снится,
            всем вам снится.
Весь мир - одно гнездо.
Снесла большая птица,
Земной наш шар-яйцо.
Всех мучают сомненья,
Что за птенец сидит?
Когда землятресенья,
Он клювиком стучит.
И тонкая скорлупка,
Земли хрустит,
                хрустит.
От войн, от взрывов жутких,
Птенец внутри пищит.
Тогда утихнут страсти,
С ума сойдет печать.
Он выйдет, скажет,
                «Здрасьте!
Пи-пи,
             давайте жрать!»
Ткет кружево над лесом,
Ночь спицами дождей.
Кто бисер власти мечет,
Одумайтесь скорей!
Оденьте же скорее,
Как благостный залог,
На голову планеты
Ромашковый венок.
                Март 2000г.