Крах сильным быть меня заставил

Я пал смятенным духом,
как вдруг запахло жареным,
вернул себе я мухой
невозмутимость барина.
Навьючив груз вины на плечи,
замешкавшись, пошёл далече,
через мытарств лихие сечи
нести спасительные речи.
Невыносим был в грозной хвори
апрельский благовонный вечер,
и я испил тревоги море
вселяла страх его беспечность.
Мне б лучше рёв морской волны,
волненью ближе тишины,
но позади бессилья горе
я волю болью раззадорил
и стала велика как море.

Несу свой крест как веры люди
не раскисать моя задача,
Господь всё видит он рассудит
по ком огонь гиены плачет.
А я судить себя не вправе,
дерьмо я, в золотой оправе
иль света луч в греховной гари,
того мой котелок не варит.
И всё ж не буду с собой в ссоре
жизнь явит истинные грани,
устал я пребывать в миноре
крах сильным быть меня заставил.
Порою дивною весны,
кошмарные, я вижу сны
тону и в одинокой яви,
но долго  ждать могильной яме
того, кто вскормлен злыми днями...