Сборник 9 поэтических переводов с английского

Everything has its appointed hour,
there is a time for all things under heaven:
a time for birth, a time for death,
a time to plant and a time to uproot,
a time to kill, a time to heal,
a time to break down and a time to build,
a time to cry, a time to laugh,
a time to mourn, a time to dance,
a time to scatter and a time to gather,
a time to embrace, a time to refrain,
a time to seek, a time to lose,
a time to keep, a time to throw away,
a time to tear, a time to sew,
a time for silence and a time for speech,
a time for love, a time for hate,
a time for war, a time for peace.

Ecclesiastes, III/1-8
(The Holy Bible. A new translation by James Moffatt D.D., D.Lit., M.A. (Oxon)
 
Всему свой срок назначен на земле,
и для всего на этом свете время есть:
пора рождения и пора для смерти,
пора посева и пора жатвы,
пора убийств, пора исцелений,
пора разрушения, пора созидания,
пора слез и пора смеха,
пора скорби и пора плясок,
пора разбрасывать и пора все собирать,
пора лобзаний и пора целомудрия,
пора исканий и пора потерь,
пора держать, пора выбрасывать,
пора разрывать, пора зашивать,
пора молчания и пора речей,
пора любить, пора ненавидеть,
пора борьбы, пора быть в мире.

Экклезиаст, III/1-8 Священная Библия.
Новый перевод Джеймса Моффатта, д-ра богословия, д-ра литературы, магистра искусств в области педагогики. 
   
       My Favourite Things

Raindrops on roses, and whiskers on kittens,
Bright copper kettles and warm woollen mittens,
Brown paper packages tied up with strings, -
These are a few of my favourite things.

Cream-coloured ponies and crisp apple strudels,
Doorbells and sleigh bells and schnitzel with noodles,
Wild geese that fly with the moon on their wings,-
These are a few of my favourite things.

Girls in white dresses with blue satin sashes,
Snowflakes that stay on my nose and eyelashes,
Silver-white winters that melt into springs, -
These are a few of my favourite things.

From the film “The Sound of Music”

     Вещи, любимые мною

Капли на розах, усы у котят,
Чайник блестящий и зимний наряд,
Бурые свертки с лентой цветною –
Всё это вещи, любимые мною.

Пони буланые, яблочный торт,
Сани,  звонки, с лапшой антрекот,
Дикие гуси под бледной луною -
Всё, это всё любимое мною.

В белом наряде с шарфами девицы,
Снег, запорошивший нос и ресницы,
Зима в серебре, половодье весною –
Всё, это всё любимое мною.

Песня из мюзикла «Звуки музыки»

     Oh, Freedom
No more weeping, no more weeping,
No more weeping over me.

No more mourning, no more mourning,
No more mourning over me.

Oh, what singing, oh, what singing,
Oh, what singing over me.

Oh, what shouting, oh, what shouting,
Oh, what shouting over me.
Oh, freedom. Oh, freedom.
 
A militant Negro spiritual

Свобода!
Нет больше плача, нет больше плача,
Нет больше плача надо мной.

Нет больше горя, нет больше горя,
Нет больше горя надо мной.

О, что за песни, о что за песни,
О, что за песни звучат надо мной!

О, о что за крики, о что за крики,
О, о что за крики надо мной!
Свобода! Свобода!

Воинственный негритянский спиричуэл

Epitaph on Himself

I was buried near this dyke,
That my friends may weep as much as they like.
     William Blake

    Эпитафия себе

Я похоронен у пруда.
Сливают слезы друзья туда.
    Вильям Блейк
    
     Infant Innocence

The Grizzly Bear is huge and wild,
He has devoured the infant child.
The infant child is not aware
He has been eaten by the bear.
       A.E.Housman

   Невинный младенец

Гризли, злобный людоед,
Малыша сожрал в обед.
У младенца нет и мысли,
Что его давно сгрыз гризли.
       А.Е. Хаусман
               
              I Love You

On Sunday afternoons in the middle of July
I like having a rest just looking in the sky.
I like listening to the birds singing in the trees
In July…

I hate going to work when the sun shines
Or standing in the rain.
I hate queuing at a bus stop,
Or trying to read a paper in a train.

On cold December morning I like walking through the snow.
I like watching all the people as off to work they go.
I like dozing in a chair, without a care
In December.   

I like having a walk when the sun shines.
And walking in the rain.
I love thinking of you and all thing you do
On Sunday afternoons.

On rainy April days I just like sitting at home.
I like reading a book or simply being alone.
I like thinking of you, and all the things that you do
In April.

But most of all I like loving you. 
You are a Sunday afternoon, a December morning too.
You are an April day, sunshine in June
- You’re you. 

               Song

               Люблю тебя

Люблю в июле в воскресенье
В парке послушать птичье пенье
И любоваться небом голубым в июле…
В жарком июле.

Не нравится мне, если небо начинает течь
И если улица раскалена, как печь.
Я не люблю автобус ждать на остановке,
В метро газеты не читаю, смотрю лишь заголовки.

Утром в декабре люблю по снегу погулять
И за толпой, спешащей на работу, наблюдать.
Потом, усевшись на диван, люблю читать роман
В  холодном декабре.
 
В апреле, если дождь льет в воскресенье,
Люблю посидеть я дома в уединенье.
И где бы ни находилась ты, мои мечты
В апреле о тебе.

Но больше всего мне нравится тебя любить,
С мечтою о тебе всё время жить,
Ты - утро зимой, июньский зной.
Ты – это ты.
                Песня               
           Love and the Rose
            (fragment)
The rose is fairest when ‘tis budding new,
And hope is brightest when it dawns from fears,
The rose is sweetest washed with morning dew,
And love is lovliest when embalmed in tears!..
        Walter Scott

Любовь и роза
       (фрагмент)
Чудесна роза раннею порою,
Светла надежда, коей страх неведом никакой,
Еще прекрасней роза с утренней росою,
И слаще кажется любовь, омытая слезой.
        Вальтер Скотт

      Ars Poetica
    
A poem should be palpable and mute
As a globed fruit,

Dumb
As old medallions to the thumb,

Silent as the sleeve-worn stone
Of casement ledges where the moss has grown-

A poem should be wordless
As the flight of birds.

.............................

A poem should be motionless in time
As the moon climbs,

Leaving,as the moon releases
Twig by twig the night entangled trees,

Leaving as the moon behind the winter leaves,
Memory by memory the mind –

A poem should be motionless in time
As the moon climbs.
……………............

A poem should be equal to:
Not true.

For all the history of grief
And empty doorway and a maple leaf.

For love
The leaning grasses and two lights above the sea –

A poem should not mean
But be.

  Archibald MacLeish (1902 - 1982)

Искусство поэзии
      
Безмолвен должен стих быть, непроницаем,
Как фрукт сферичный, осязаем.

Как медальоны под рукой –
Должен быть такой,

И молчалив, как камень и как дом,
Заросший мхом.

Подобно птичьему полету, тих
Быть должен стих.

Поэзии движенья не видны,
Как и восход луны,

Который расплетает веток вервья,
Что мрак сплел ночью на деревьях,

Как и луна, за зимними листами оставляя
Память о том, что в памяти было.

Поэзии движенья не видны,
Как и восход луны.
……………………

Поэзия должна…
Мысль эта неверна.
 
Для всей истории невзгод,
Кленового листа, дверных пустот,

Для любви
Стих маяком может служить -

Не должен что-то значить стих,
А - быть.

Арчибальд МакЛейш (1902-1982), представитель модернистской школы поэзии.



   I Love Little Pussy

I love little Pussy.
Her coat is so warm,
And if I don’t hurt her,
She’ll do me no harm.
So I’ll not pull her tail,
Or drive her away,
But Pussy and I
Very gently will play. 
She will sit by my side,
And I’ll give her food,
And she’ll like me because
I am gentle and good.
I’ll pat little Pussy,
And then she will purr,
And thus show her thanks
For my kindness to her;
I’ll not pinch her ears,
Not tread on her paw,
Lest I should provoke her
To use her sharp claw;
I never will vex her,
Nor make her displeased,
For Pussy can’t bear
To be worried or teased.
     Jane Taylor

  Люблю свою Пусю

Люблю свою Пусю,
Ее шубка тепла.
Никогда моя Пуся
Мне не сделает зла,
Если не буду
За хвостик таскать,
А буду с ней мирно
Все время играть.
Я Пусю поглажу
И дам ей обед,
Она промурлычет
«Спасибо» в ответ.
На пусины лапы
Нельзя наступать,
Из комнаты Пусю
Не следует гнать.
Когда ее кто-то
За уши хватает,
Тогда она когти
Свои выпускает.
Не буду я Пусю
Ничем раздражать:
Она не позволит
Себя обижать.
   Джейн Тейлор

         Haymaking

This the way we make our hay;
Men cut the grass, then lad and lass,
We take it, and shake it, and rake it;
Then into heaps we place it,
And leave it to the sun to bake it;
And when it is brown, we pull it down,
And again we take it, and shake it,
And again with our rake we rake it,
And when we have done with dance and fun
Home in our carts we take it.
        A.P.Graves
 
        Сенокос
Каждый год на селе сенокос так идет.
Косить – это дело мужчин.
Мы же, подростки, все как один,
В кучки граблями укос собираем,
Когда сено подсохнет, ждем-поджидаем.
Затем дружно снова, если сено готово,
Его раскидаем и в скирды собираем.
И, наконец, есть забава такая: крича и играя,
Плясать на возах, их в село отправляя.
       А.П.Грейвз

October’s Bright Blue Weather

O suns and skies and clouds of June,
And flowers of June together,
Ye cannot rival for one hour,
October’s bright blue weather

When on the ground red apples lie
In piles like jewels shining,
And redder still on old stone walls
Are leaves of woodbine twining;

When all the lovely wayside things
Their white winged seeds are sowing,
And in the fields, still green and fair,
Late aftermaths are growing.

When comrades seek sweet country haunts,
By twos and twos together,
And count like misers, hour by hour,
October’s bright blue weather.

O suns and skies and flowers of June,
Count all your boast together,
Love loveth best of all the year
October’s bright blue weather.
   Helen Hunt Jackson

  Солнечная погода в октябре

О солнце, небо и цветы,
Вместе с июньскою природой!
Вам не сравниться ни за что
С октябрьской солнечной погодой,

Когда рубины яблок рдеют
Ранней осеннею порой,
Когда красней стала стена
От жимолости старой и витой,

Когда пушинкам-семенам
Полет как легкая забава,
Когда подрастает на полях
Позеленевшая отава,
 
Когда влюбленные спешат
К прелестным уголкам природы,
И, как скупцы, жадны к часам
Октябрьской солнечной погоды.

Солнце июня, небо и цветы! 
Хотя в честь вас слагают оды,
Приятнее любви дары
Октябрьской солнечной погоды.
   Хелен Хант Джексон

Whistle while You Work

Just whistle while you work.
Put on that grin
And start right in
To whistle loud and long.
Just hum a merry tune.
Just do your best,
Then take a rest,
And sing yourself a song.
When there’s too much to do,
Don’t let it bother you,
Forget your trouble, try to be
Just like the cheerful chick-a-dee,
And whistle while you work.
Come on, get smart,
Tune up and start,
To whistle while you work..

A song from the Walt Disney Feature production “Snow White and Seven Dwarfs”

  Работай и свисти

Работай и свисти.
Лишь улыбнись,
Скорей взбодрись,
Залейся свистом.
Работай споро,
Рук не покладая,
А отдыхая,
Пой громко, голосисто.
Много работы -
Забудь заботы.
Пусть не грустится;
Пой, как синица.
Работай и свисти.
Ну-ка, давай,
Так начинай
Работать и свистеть.

Песенка из кинофильма Уолта Диснея
«Белоснежка и семь гномов».

        The Princess
        (fragment)
Like the ghost of a dear friend dead,
Is Time long past.
A tone which is now forever fled,
A hope which now forever past,
A love so sweet it could not last,
Was Time long past.

Percy Bysshe Shelley

Принцесса
        (фрагмент)
Призраком друга дорогого
Кажутся былые времена.
Как песня, которая не зазвучит душевно снова,
И как надежда, которая навек унесена.
Любовью, что на короткий срок дана,
Стали былые времена.
        Перси Биш Шелли

     The Fugitives

The waters are flashing,
The white hail is dashing,
The lightnings are glancing,
The hoar-spray is dancing –
    Away!
The whirlwind is rolling,
The thunder is tolling,
The forest is swinging,
The minster bells ringing –
   Come away!
Percy Bysshe Shelley

    Беглецы

Вода бушует,
Косой дождь танцует,
Парус трепещет,
Молния блещет.
Уезжай!
Шквал резко хохочет,
Гром громко грохочет,
Деревья свистят.
С колокольни звонят –
Уезжай!
   Перси Биш Шелли

  The Curtain Poet

A home should have a wife, a cat
and blinds upon the window that
when pulled aside are suddenly drawn back
again. A wife should have a cat to kick,
and home to love and, if I have not made
my meaning plain, a curtain to be drawn
aside and suddenly pulled back again.
A man should have a wife to love,
a home to kick and cats upon the curtains which
he may from time to time refrain
from seizing to and back again.
But if a home should have a man
who waits upon a window-sill
endeavoring to find a plan
for all that moves outside the pane
be sure the home will have a wife
perhaps the wife will have a cat
but if by now my meaning is not plain
the wife in all sincerity should
turn her back upon the scream
and, singing, seize the cloth across again.
       Edwin Brock

       Шторный поэт

В доме должны быть супруга и кошка
и длинные шторы висеть у окошка,
чтобы сдвигать их и раздвигать.
У жены должна быть кошка, ее чтоб пинать,
дом, его чтоб любить, и если все еще не ясно, 
шторы, чтобы беспрестанно открывать
и закрывать их понапрасну.
Муж должен супругу любить,
дома сидеть, со штор кошку снимать.
Не может он, ведь это ясно,
те шторы двигать почти что ежечасно. 
Но если в доме есть муженек,
глазеющий весь день в окно,
желающий пуститься наутек,
а не смотреть наружу безучастно,
то смею утверждать, что есть жена,
а у нее, быть может, кошка...
А если вам еще неясно,
скажу, что несмотря на мужнин крик,
жена задвинет шторы напевая,
и будет, в общем, все прекрасно.
       Эдвин Брок

Эдвин Брок (1927 – 1997) – британский поэт, автор десяти поэтических сборников. Наиболее известные стихотворения – Five Ways to Kill a Man и Song of Battery Hen.

     The Brook

Grumbling, stumbling,
Fumbling all the day;
Fluttering, stuttering,
Muttering away;
Rustling, hustling
Bustling as it flows,
That is how the brook talks,
Bubbling as it goes.
     Alfred Tennyson

    Ручей

Журчит, ворчит,
Шуршит весь день;
Бубнить, болтать
Ему не лень,
Все время
Вдаль куда-то мчась.
Так этот маленький ручей
Шумит, все время пузырясь.
   Альфред Теннисон

Auguries of innocence
      (fragment)
To see a world in a Grain of Sand
And a Heaven in a Wild Flower
Hold Infinity in the palm of your hand
And Eternity in an hour.
A Robin Redbreast in a Cage
Puts all Heaven in a Rage.
A dove house fill’d with doves and pigeons
Shudders Hell thro’ all its regions.
A dog starv’d at the Master’s Gate
Predicts the ruin of the State.   
A horse missu’d upon the Road
Calls to Heaven for Human blood.
Each outcry of the hunted Hare
A Fibre of the Brain does tear.
      William Blake

      Невинные авгуры
      (фрагмент)
В одной песчинке мир узреть
И небо – в полевом цветке.
За час всю вечность претерпеть
И бесконечность подержать в руке.
Зарянка, сидя в клетке тесной,
Воспламеняет гнев небесный.
А голубя - сей мирной птицы
Вся преисподняя боится.
Голодной твари все мытарства -
Верный знак краха государства.
Несчастной лошади мучения
Взывают к небесам о мщении.
А зайца загнанного крик
В душу мучительно проник.
    Вильям Блейк
               Ducks
              (fragment)
When God finished the stars and whirl of coloured suns
He turned his mind from big things to fashion little ones,
Beautiful tiny things (like daisies) He made and then
He made the comical ones in case the minds of men
Should stiffen and become
Dull, humourless and glum:
And so forgetful of their Maker be
As to take even themselves quite seriously.
Caterpillars and cats are lively and excellent puns:
All God’s jokes are good – even practical ones.
            F.W. Harvey

            Утки
           (фрагмент)
Бог, заложив основы мироздания,
Внимание обратил на малые создания.
Он создал синие цветочки - незабудки
И кое-что еще, так, просто ради шутки.
То были творения для улучшения
У нас настроения.
Мышки и мошки – почти игра слов,
Никто их всерьез принимать не готов.
Сказать мы можем, не греша:
Любая шутка Бога хороша!
        Франк У. Харви

Mary, Mary
Urban Mary,
How does your sidewalk grow?
With chewing gum wads
And cigarette butts
And popside sticks
And potato chip bags
And candy wrappers
And beer cans
And broken bottles
And crusts of pizza
And coffee grounds
And burnt out light bulbs
And a garbage
Strike all in the row.
     Eve Merriam

Из книги «Матушка Гусыня центра города»

Мэри, Мэри,
Из центра Мэри,
Как цветет там твой газон?
Всюду жвачки,
Всюду пробки,
И окурки,
И коробки,
И бумажки,
И объедки,
Хлеба корки,
Пузырьки из-под касторки,
Щепки биты,
И осколки
Ламп разбитых.
Газон хламом засорен,
Валят сор со всех сторон.
    Ив Мэрриам

     Rubiyat of Omar Khayyam

Ah, my Beloved, fill the Cup that clears
TO-DAY of past Regrets and future Fears:
TO-MORROW! – Why, To-morrow I may be
Myself with Yesterday’s Sev’n thousand Years.

Ah, make the most of what we yet may spend,
Before we too into the Dust descend;
Dust into Dust, and under Dust, to lie,
Sans Wine, sans Song, sans Singer, and – sans End!

 Oh, come with old Khayam, and leave the Wise
To talk; one thing is certain, that Life flies;
One thing is certain, and the Rest is Lies;
The Flower that once has blown for ever dies.

Ah, fill the Cup: - what boots it to repeat
How Time is slipping underneath our Feet:
Unborn TO-MORROW and dead YESTERDAY,
Why fret about them  if TO-DAY be sweet!

***
Alas, that Spring should vanish with the Rose!
That Youth’s sweet-scented Manuscript should close!
The Nightingale that in the Branches sang,
Ah, whence, and whither flown again, who knows!
       Edward Fitzgerald

Рубаи Омара Хаяма

Любимая, наполни кубок мне в обед,
СЕГОДНЯ он сотрет всех горьких сожалений след.
А ЗАВТРА, спросишь? Завтра, может быть,
Я буду там, где прошлые семь тысяч лет.

О, можешь тратить, все, что есть, беспечно;
Ведь все мы превратимся в прах, конечно;
Прах будет с прахом и прахом будем мы лежать
Без песен, без вина и без певца – вот это вечно.

Пойдем к Хаяму, пусть мудрец нам речи говорит.
Одно лишь ясно – жизнь летит;
И это правда, остальное – ложь.
Лишь миг – и у цветка уже поникший вид.

Наполни кубок, нет смысла повторять:
На время скользкое ступает наша пядь;
Кто ЗАВТРА не родится, кто мертвым стал ВЧЕРА -
Зачем о них скорбеть? СЕГОДНЯ будем мы гулять!

Увы, исчезнут роза и весна! То их удел.
У свитка ароматной юности есть свой предел;
И соловей, который пел в ветвях,
Куда и почему опять он улетел?
       Эдвард Фитцджеральд

 Song to the Men of England

Men of England, wherefore plough
For the lords who lay you low?
Wherefore weave with toil and care
The rich robes your tyrants wear?

Wherefore feed, and clothe, and save,
From the cradle to the grave,
Those ungrateful drones who would
Drain your sweet – nay, drink your blood?

Wherefore, Bees of England, forge
Many a weapon, chain, and scourge,
That these stingless drones may spoil 
The forced produce of your toil?

Have ye leisure, comfort, calm,
Shelter, food, love’s gentle balm?
Or what is it ye buy so dear
With your pain and with your fear?

The seed ye sow, another reaps;
The wealth ye find, another keeps;
The robes ye weave, another wears;
The arms ye forge, another bears.

Sow seed, - but let not tyrant reep;
Find wealth, - let no imposter heap;
Weave robes, - let not the idle wear;
Forge arms. – in your defense to bear.

Shrink to your cellars, holes, and cells;
In halls ye deck another dwells;
Why shake the chains ye wrought? Ye see
The steel ye tempered glance on ye.

With plough and spade, and hoe and loom,
Trace your grave, and build your tomb,
And weave your winding-sheet, till fair
England be your sepulchre.
    Percy Bysshe Shelley

     Песнь для британцев

Британцы, зачем пахать землю плугами
Для лордов, считающих всех вас скотами?
Зачем ваши руки ткут неустанно
Одежды богатые для злобных тиранов?

Зачем вы содержите, тратя все силы,
От колыбели до самой могилы,
Трутней бесстыдных, которые вновь
В пот вас вгоняют; нет, пьют вашу кровь.

Зачем вы, английские пчелы, куете
Оружие, цепи и плети плетете?
Чтоб трутни без жала могли отобрать
Плоды всех трудов и затем пировать?

Кров, пища, уют и любовный бальзам,
Покой и достаток - доступны ли вам? 
И чем же бездельники платят за столь
Мучительный страх ваш и вечную боль?   

Вы сеете злаки –  нещадным тиранам,
Вы ищете клады – возьмут их обманом,
Вы шьете одежды – другим по плечам,
Куете оружие – своим палачам.

Сейте же злаки, но не злобным лжецам,
Ищите же клады, но не наглым дельцам,
Шейте одежду – не паразиту,
Куйте оружие – себе же в защиту.

Вы – в жалких каморках и грязных подвалах,
Они же – в роскошных, вами созданных залах.
Звените цепями, что сами сковали,
Грозит вам оружие из вашей же стали. 

Заступ и плуг, серп и ткацкий станок
Готовят могилу и саван вам впрок.
Ждет, когда вам это всё пригодится,
Славная Англия – ваша гробница.
      Перси Биш Шелли

Upon St. George for England

St. George, to save a maid, the dragon slew;
A pretty tale, if all that’s said is true;
Some say there was no dragon; and it’s said,
There was no George; I wish there was a maid.
               (Anon.)

О святом Георгии Английском

Из глубины веков сказание дошло до нас:
Святой Георгий, поразив дракона, деву спас.
Но, говорят, дракон, да и Георгий – небылица.
Как хочется, чтобы была хотя бы та девица!
          Анонимный автор
Перевел Л.Сербин

       ‘Twas ever thus
I never rear’d a young gazelle,
(Because, you see, I never tried);
But had it known and loved me well
No doubt the creature would have died.
My rich and aged Uncle John
Has known me long and loves me well,
But still persists in living on –
I would he were a young gazelle.

I never loved a tree or flower;
But if had, I beg to say
The blight, the wind, the sun, and shower
Would soon have withered it away.
I dearly loved my Uncle John,
From childhood to the present hour,
And yet he will go living on –
I would he were a tree or flower!
           H.S. Leigh

    Так было всегда
 
Не жили в доме у меня газели,
(Не буду их держать и впредь),
Живя со мной, они бы захотели,
Любя меня, скорее умереть.
Богат старик – мой дядя Джон,
Он с детских лет меня любил,
Но не спешит уйти из жизни он.
Ах, если б он газелью был!

Не нравятся мне орхидея,
Но если бы её я посадил,
Холодный ветер, слуга Борея,
Давно цветок бы погубил.
Мне нравится мой дядя Джон,
Но я поглощен одной идеей:
Поскольку долгожитель он,
Как хорошо, чтоб стал он орхидеей!
         Х.С. Лей

              Autumn
The warm sun is failing, the bleak wind is wailing,
The boughs are sighing, the pale flowers are dying,
And the year
On the earth her death-bed, in a shroud of leaves dead,
Is lying.
The chill rain is falling, the night worm is crawling,
The rivers are swelling, the sunder is knelling
For the year.
       Percy Bisshe Shelly

            Осень
Солнце сникает, ветер здесь причитает,
Ветки вздыхают, цветы погибают.
Лежит год
На земле – смертном ложе, в саван листьев уложен
Осенней порой.
А дождь всё идет, ночной червь ползет,
Река набухает, гром громыхает
За упокой.
      Перси Биш Шелли

       The New Vestments
There lived an old man in the Kingdom of Tess,
Who invented a purely original dress;
And when it was perfectly made and complete,
He opened the door, and walked into the street.

By way of a hat he’d a loaf of Brown Bread,
In the middle of which he inserted his head;-
His Shirt was made up of no end of dead Mice,
The warmth of whose skins was quite fluffy and nice;-
His Drawers were of Rabbit-skins; - so were his Shoes;-
His stockings were skins, -but it was not known whose;-
His Waistcoat and trousers were made of Pork Chops;-
His Buttons were Jujubes, and Chocolate drops;-
His Coat was all Pancakes with Jam for a border,
And a girdle of Biscuits to keep it in order;
And he wore over all, as a screen from bad weather,
A Cloak of green Cabbage-leaves stitched all together.
He had walked a short way, when he heard a great noise,
Of all sorts of Beasticles, Birdlings, and Boys;-
And from every long street and dark lane in the town
Beasts, Birdies, and Boys in a tumult rushed down.
Two Cows and a calf ate his Cabbage-leaf Cloak;-
Four Apes seized his Girdle, which vanished like smoke;-
Three Kids ate up half of his Pancaky Coat,-
And the tails were devoured by an ancient He Goat;-
An army of dogs in a twinkling tore up his
Pork waistcoat and Trousers to give to their Puppies;-
And while they were growling, and mumbling the Chops,
Ten Boys prigged the Jujubes and Chocolate Drops.-

He tried to run back to his house, but in vain,
For scores of fat Pigs came again and again; -
They rushed out of stables and hovels and doors,-
They tore off his stockings, his shoes, and his drawers;-
And now from the housetops with screeching descend,
Striped, spotted, white, black, and gray cats without end,
They jumped on his shoulders and knocked off his hat,-
When Crows, Ducks and Hens made a mincemeat of that;-
They speedily flew at his sleeves in a trice,
And utterly tore up his shirt of dead mice;-
They swallowed the last of his Shirt with a squall,-
Whereon he ran home with no clothes on at all.

         Edward Lear
       
         Новое одеяние
В одном королевстве жил когда-то старик.
Он был, говорят, превеликий шутник:
Придумал одежду, чтобы в ней щеголять,
Облачился в нее и пошел погулять.

Хоть верь, хоть не верь, хоть смейся, хоть плачь -
На его голове вместо шляпы  - калач.
Из сотни мышей себе сшил он рубашку,
Была она мягкой, приятной, в обтяжку.
Подштанники были из кроличьей кожи,
Чулки были тоже на кожу похожи.
Жилет и штаны – из свиных отбивных,
А пуговки все – из конфет дорогих.
Пиджак из блинов, кои джемом покрыты,
А поясом крепким служили бисквиты.
Семь свежих зеленых капустных листов -
На случай дождя его плащ был таков.
Чуть-чуть он прошелся, и надо ж случиться!
Сбежались все звери, ребята и птицы.
Сжевал бык капусту с большим аппетитом,
А пять обезьян закусили бисквитом.
Трое ребят и козел натощак
Слопали сразу же блинный пиджак. 
Порвали в клочки сто собак очень злых
Жилет и штаны из котлет отбивных.
Когда они мясо рыча поедали,
Ребята все пуговки сладкие сняли.

Старик попытался вернуться домой,
Но на пути стали свиньи стеной:
Из хлевов, сараев, из разных дверей
Бежали они, чтоб чулки съесть скорей.
На плечи ему с крыш без всякой опаски
Вдруг спрыгнули кошки различной окраски.
Вороны и утки, хохлатки в придачу,
Каркая, крякая, громко кудахча,
Склевали всю шляпу, остатки рубашки.
Как видно, голодные были те пташки.
Когда старичку удалось вбежать в дом,
То не было больше одежды на нем. 
          Эдвард Лир

     The Moated Grange

With blackest moss the flower-plots
Were thickly crusted, one and all;
The rusted nails fell from the knots
That held the pear to the garden wall.

The broken sheds looked sad and strange:
Unlifted was the clinking latch;
Weeded and worn the ancient thatch
Upon the lovely moated grange.
       Alfred Tennyson

   Ферма, обнесенная рвом

Клумбы, как корка черной грязи,
Густым мхом открывались взору.
Проржавленные гвозди выпали из связи,
Крепившей грушу к старому забору.

Навесы выглядели странно и уныло:
Бренчащая щеколда поднята была,
Крыша сгнила и травою  поросла,
И все же казалась ферма милой.
      Альфред Теннисон

      The Cry of the Children

...The young lambs are bleating in the meadows;
The young birds are chirping in the nest;
The young fawn are playing with the shadows;
The young flowers are blowing toward the west –
But the young, young children, O my brothers,
They are weeping bitterly!
They are weeping in the playtime of others,
In the country of the free.
    Elisabeth Barrett (Browning)

         Плач детей

Резвятся на поле весною барашки,
Младые олени - в стремительном  беге,
Щебечут на гнездах веселые пташки,
Купаются в солнце цветы и побеги.
А бедные дети, мои братья, страдают
И горькие слезы льют в семьях голодных,
Когда в это время другие играют
В свободной стране для свободных.

Элизабет Барретт (Браунинг)

     The Wind in a Frolic

So on it went, capering and playing in pranks,-
Whistling with reeds on the broad river’s banks,
Puffing the birds as they sat on the King’s highway.
‘Twas so bold that it feared not to play its joke
With the doctor’s wig or the gentleman’s cloak.
          William Howitt

          Шаловливый ветер

Играл вовсю ветер в прибрежных кустах,
Свистел и шумел он в густых камышах,
Взлохматил всех птиц на главной дороге,
Ершил джентльменов. И не брал его страх,
Когда он играл у судей в париках.
           Вильям Хауитт

   Let’s Turn our Hands

Let’s turn our hands to gentle things
To stroke a maiden’s hair
To lift a baby shoulder high
To ease an old man’s care.
Too long –how long!- we’ve spent our strength
On wars and war’s alarms.

Let’s turn our hands to loveliness
That each of us may know
From fires we did not recognize
Creations kindling glow.
       Joe Wallace

Пусть руки ласку создают

Пусть руки ласку создают
Погладят девушек по волосам
Дитя шутя подбросят вверх
Облегчат долю старикам.
О, слишком долго тратили мы силы
На войны и военные призывы!

Пусть руки красоту творят
И развивают наш природный дар
В пожарах нам не распознать
Природы животворный жар.
        Джо Уоллас
    
          Sext
You need not see what someone is doing
to know if it is his vocation,

you have only to watch his eyes:
a cook mixing a sauce, a surgeon

making a primary incision,
a clerk completing a bill of lading,

wear the same rapt expression,
forgetting themselves in a function

How beautiful it is that
eye-on-the-object look.
         Wystan H.Auden

         Полдень
Даже не видя, кто что делает,
можно сказать, то отдых или труд,

лишь нужно проследить за их глазами:
и повар, приготавливающий соус, и хирург,

свой первый делающий надрез,
и клерк, выписывающий коносамент –

имеют все настолько увлеченный вид,
что в функцию вливаются их «я»

О, как прекрасен этот
на цели сконцентрированный взгляд.
       Уистан Х.Оден

        London Snow
        (fragment)
When men were all asleep the snow came flying,
In large white flakes falling on the city brown,
Stealthily and perpetually setting and loosely lying,
Hushing the latest traffic of the drowsy town;
Deadening, muffling, stifling its murmurs failing;
Lazily and incessantly floating down;
Silently sifting and veiling road, roof and railing;
Hiding difference, making unevenness even,
Into angles and crevices softly drifting and sailing.
       Robert Bridges

       Снег в Лондоне
      (фрагмент)
Когда все спали, снег пошел кружась,
Стремясь с землей тайком соединиться,
На серый город хлопьями ложась,
Гася слабеющее бормотание столицы,
Глуша последний шум автомашин в итоге,
Лениво, но упрямо вниз опускаясь,
Крыши накрывая, а также рельсы и дороги,
Сглаживая неровности, укрывая
Углы, колдобины, пороги.
        Роберт Бриджес
      
When lads have done with labor
in Shropshire, one will cry,
“Let’s go and kill a neighbor”,
and t’other answers “Aye!”

So this one kills his cousins,
and that one kills his dad;
and, as they hang by dozens
at Ludlow, lad by lad, 

each of them one-and-twenty,
all of them murderers,
the hangman mutters: “Plenty
even for Housman’s verse”.
     Humbert Wolfe

  Пародия на стихи Хаусмана

Однажды до обеда
Банде юнец сказал:
«Убьем, что ли, соседа?»
Согласье каждый дал.

Пошла резня по новой,
Убит отец и брат.
И вот в тюрьме Ладлоу
Рядком юнцы висят.

Мороз пошел по коже,
Палач пробормотал:
«Сам Хаусман, похоже,
Стольких не убивал». 
   Хумберт Вольфе

      Emily Dickenson

She Sees Another Door Opening
My fortitude is all awry
To sit upon this chair
And, idly lifting up my eye,
To glimpse a door ajar there.

Though that door could come what bother
In what undreamed of pelts
A cat, a dog, or God the Father,
Or – gulp – somebody else!
       Firman Houghton

Пародия на стихи Эмили Дикинсон

Она видит, как открывается другая дверь
 
Я чувствую досаду скрытую,
Я не могу уже сидеть
И на эту дверь полуоткрытую
Глазами праздными смотреть.

И я мечтала, что, наконец,
Придет тот, кто меня влечет –
Собака, кошка, Бог-отец,
Возможно, кто-нибудь еще.
       Фирман Хоутон

        Eternity

He who bends to himself a Joy
Doth the winged life destroy;
But he who kisses the Joy as it flied
Lives in Eternity’s sunrise.
       William Blake

Вечность

Кто радость на себя сгибает,
Тот крылья жизни подрубает.
Кто ловит радость на лету, вот тот
Встречает вечности восход.
       Вильям Блейк

      Burlesque

If the man who turnips cries,
Cry not when his father dies,
‘Tis a proof that he had rather
Have a turnip than his father.
Samuel Johnson

       Бурлеск
Когда кто-нибудь кричит:
«Репа! Репа!», но молчит,
Если при смерти отец,
Он – торгаш, не продавец.
      Самуэль Джонсон
      Перевел Л.Сербин

      Repeat Performance

“False, false!” young Richard cried, and threw the stone
Into the lake, and gave her in his stead
A single rose. Pacing the shore alone,
“Deceived, deceived!” he cried: which done and said, 
He put his pistol up against his head
And, though he wasn’t very good at gunnery,
Could hardly miss. As soon as he was dead
Fair Isabel retired into a nunnery.   

So ends my tale. In case you came in late,
Where, when and why these various things were done,
Weather the stone was his, or hers as well,
And weather it was false or Isabel,
And why he died and she became a nun,
I will recall and in due course relate.
         P.M. Hubbard

      Повторное представление

«Все фальшь!» - Ричард вскричал
И перстень бросил в пруд, а ей лишь дал букет
Или одну розу. «Обман, обман!» - он повторял,
К виску приставив пистолет.   
Хотя он был плохой стрелок,
Но промахнуться вряд ли мог.
Представьте: труп, песок, пустырь…
В общем, ушел он на тот свет,
А Изабелла удалилась в монастырь.

Я завершу на этом свой рассказ.
Где и когда все это приключилось, 
Его или ее был камень, в чем тут дело -
Фальшивым камень был или была фальшивой Изабелла,
И почему погиб он, а она в обитель удалилась.
Если я вспомню, то расскажу тотчас.   
         П.М. Хаббард
            
        A Piper

A piper in the street to-day,
Set up, and tuned, and started to play,
And away, away, away on the tide
Of his music we started; on every side
Doors and windows were opened wide.

And men left down their work and came,
And women with petticoats coloured like flame,
And little bare feet that were blue with cold
Went dancing back to the age of gold,
And all the world went gay, went gay,
For half an hour in the street to-day.
       Suemas O’Sallivan

Волынщик
Один волынщик, бед  не зная,
Шагал по улице, играя.
Двери и окна все открыли,
Волны мелодий подхватили
Тех, кто на улице той жили.

Оставили мужчины труд,
В нарядах женщины идут,
А босоногая орава
Рядом бежит, слева и справа.
Веселым мир сегодня стал
И полчаса подряд плясал.
     Сьюмаc О’Сэлливан

              Ludmila
An Ode on the Occasion of Her Departure from These Shores   

Ludmila, the Soviet lassie,
Has many a notch in her gun;
She thinks it a trifle to pick up a rifle
And blow out the brains of a Hun.
If cartridges happen to fail her,
She is equally expert in steel;
She uses a dagger to cut off the swagger
Of ev’ry Hitlerian heel.

The Finns and Rumanians dread her;
Their leader has only to cry:
“Ach, here comes Ludmila, the demon guerilla,”
And back to their bases they fly.   
Contrariwise, Russians adore her –
The gal with the gat in her gown;
From Omsk to Tiflis the redoubtable miss
Is toasted by country and town.

But where the Muscovite hero
Would venture Ludmila to date?
Her great reputation for swift liquidation
Would make her perilous mate.
One man, and one only, is worthy;
I move, Mr. Chief Comissar - 
And the motion is carried – that she shall be married
To Ivan Skavinsky Skavar.
        Ernest W. Thiele
 
           Людмила
Ода по Случаю ее Отбытия с Наших Берегов

Партизанка Людмила, советская дива,
Снайперской меткостью очень гордится.
Своею винтовкой она весьма ловко
Мозги выбивает у фрицев.
Когда на исходе патроны,
Она действует смело ножом,
И не один злобный фриц повержен был ниц,
Мгновенно сраженный клинком.   

Румыны и финны в панике ныне,
И в страхе кричат они: «Ах!
Здесь снова Людмила, злой демон, горилла».
И прячутся все в блиндажах.
В России Людмила, напротив, всем мила
С наганом поверх сарафана.
И Омск и Тифлис приветствует мисс,
В ее честь поднимая бокалы.
Но где тот герой, отважный такой,
Чтоб ее на свидания звать?
Ее репутация спеца ликвидации
Может всех ухажеров пугать.
Но есть все же воин, ее он достоин,
Самый главный у них комиссар.
И он не обманет, он мужем ей станет –
Владимир Кузьмич Самовар. 
         Эрнест У. Тил
Перевел Л.Сербин

Это шуточное стихотворение посвящено Герою Советского Союза Людмиле Павличенко, самому результативному снайперу-женщине. В 1943 году она ездила в составе советской делегации в США. Известный американский певец Вуди Гатри посвятил ей свою песню. Ее биографию можно прочитать в Интернете "(Снайпер Людмила Павличенко"). Муж ее был, конечно, не "Комиссар Самовар", а лейтенант, который погиб в Крыму. История очень интересная, стоит почитать.

Double Duty

Mothers who raise
A child by the book
Can, if sufficiently vexed,
Hasten results
By applying the book 
As well as applying the text.
W.E. Farbstein

   Двойное назначение

Любая книга для обучения -
Всегда двойного назначения. 
Когда мать раздражена,
То может в тот момент она
Бросить ее в ребенка в возмущении.
Такой прием возможен в обучении.
       У.Э. Фарбштейн

    Arac’s Song

This helmet, I suppose,
Was meant to ward blows,
It’s very hot,
And weighs a lot,
As many a guardsman knows,
So off that helmet goes.

This tight-fitting cuirass
Is but useless mass,
It’s made of steel,
And weighs a deal,
A man is but an ass
Who fights in a cuirass,
So off goes that cuirass.

These brassets, truth to tell,
May look uncommon well,
But in a fight
They’re much too tight,
They’re like lobster shell!

These things I treat the same
(I quite forgot their name),
They turn one’s legs
To cribbage pegs –
Their aid I thus disclaim,
Though I forget their name!
  Sir W.S. Gilbert

  Песня Арака

Шлем этот старый
Отражает удары,
Но его большой вес
Давит, как пресс,
И лицо в нем пылает от жара,
В этом шлеме действительно старом.

Такая кираса –
Огромная масса.
Эта груда металла –
Бесполезною стала.
Не протянет и часа
Тот, на ком есть кираса.
Для свалки – такая кираса.

Признаю нарукавники я.
Они защитили б меня.   
Но во время сражения
Стесняют движения.
Они, как у краба броня.

Эти штучки не стоят внимания,
Запамятовал я их названия.
Они ведь у многих
Уродуют ноги.
Нет, они не получат признание.
Правда, я позабыл их название. 
   Сэр У.С. Джильберт

A Reasonable Affliction

On his death-bed poor Lubin lies;
His spouse is in despair;
With frequent sobs and mutual cries,
They both express their care.

“A different cause,” says Parson Sly,
“The same effect may give:
Poor Lubin fears that he may die;
His wife, that he may live.”
    Matthew Prior

    Оправданная скорбь

На смертном одре лежит Филипп,
Жена полна отчаяния,
Не умолкает общий всхлип
И общие стенания.

Ехидный пастор говорит, что для стенаний
Различные причины могут быть.
Боится Фил, что скоро смерть настанет,
Жена – что он и дальше будет жить.
      Мэттью Прайор

The Pied Piper of Hamelin
(Fragment 1)
Rats!
They fought the dogs and killed the cats,
And bit the babies in the cradles,
And ate the cheeses out the vats,
And licked the soup from the cock’s own ladles,
Split open the kegs of salted sprats,
Made nests inside men’s Sunday hats,
And even spoiled the women’s chats
By drowning their speaking
With shrieking and squeaking
In fifty different sharps and flats.

Fragment 2
And out of the houses the rats came tumbling.
Great rats, small rats, lean rats, brawny rats,
Grave old plodders, gay young friskers,
Fathers, mothers, uncles, cousins,
Cocking tails and pricking whiskers.
Families by tens ad dozens,
Brothers, sisters, husbands, wives –
Followed the Piper for their lives.
       Robert Browning
 
     Дудочник из Хамелина
       Фрагмент 1
Крысиный отряд!
Они нападают на псов, на котят,
Младенцев кусают в их колыбели
И что попадется, едят все подряд,
Даже лакают суп с вермишелью,
Вскрывают бочонки, где рыбу хранят,
Растят в мужских шляпах потомство крысят,
Так громко и резко пищат и визжат,
Что женские толки
Про наряды и челки
Они скоро совсем заглушат.

          Фрагмент 2

И вот из домов побежали все крысы –
Худые и жирные, большие и малые,
Рыжие, черные, серые, чалые,
Резвые шустрики, за ними – флегматики,
Мамы и папы, сестрички и братики,
Жены, мужья, тети и дяди,
Дедушки, бабушки, бредущие сзади –
Всех их зовет крысолова дуда,
И не вернутся они никогда.
         Роберт Браунинг

           Unsolved Mystery
We’d face, I am sure, with more aplomb
This season merry,
If we could tell which part is Tom
And which is Jerry.
     George Ryan

     Нераскрытая тайна
Нам нужно разобраться в том, 
Что это за звери:
Какую роль сыграет Том,
Какую – Джерри.
      Джордж Райан

          The Sneeze

A sneezed a sneeze into the air,
It fell to earth I know not where.
But hard and froze were looks of those
In whose vicinity I snooze.
             Anonymous

            Чих
Недавно, заглушая в зале гул,
Я громоподобно вдруг чихнул.
А тот, кого задел брызгливый чих,
Внутри кипел, наружно же – был тих.
          Анонимный автор   
        Josephine

Josephine, Josephine,
The meanest girl I’ve ever seen.
Her eyes are red, her hair is green
And she takes baths in gasoline.
        Alexander Resnikov

        Джозефина

Джозефина, Джозефина, 
Неприглядная картина!
Волос жесткий, как щетина,
Рожу моет керосином,
За столом ест, как скотина.
      Александр Резников
               
             Winkelman von Winkel
Winkelman von Winkel is the wisest man alive,
He knows that one plus one makes two and two and three makes five;
He knows that water runs down the hill, that the sun sits in the west
And for winter weather wear, one’s winter clothes are best.   
In fact he does not mingle much with common folk around
Because his learning is so great, his wisdom so profound.
                Clara Odell Lyon

                Винкельман фон Винкель
Нет никого умней Винкельмана Винкеля в мире:
Он знает: один плюс один- это два, а дважды два – аж четыре,
Что солнце заходит на западе, с пригорка стекает ручей,
И что надо зимой одеваться теплей.
Известно ему много истин подобного рода,
Поэтому он сторонится простого народа.
                Клара Оделл Лайон