И камень способен смеяться...

                Анне С.

И камень способен смеяться, пряча лицо
в земле, шевеля губами солому букв.
Косноязычный ручей не спеша, с ленцой
льнёт к берегам, русло во льды обув.

...белые тигры, спящие подо льдом.
В чреве консервной банки мудрейший окунь
стал понимать, что отличает дом
от городской рефлексии дверей и окон.

Первоапрельской шуткой, сапфиром глаз
снег обещает прохладу и белизну.
Хрупкость движений: следы, по которым нас
не отыскать. Всякий, поймав блесну,

будет нырять в попытках достигнуть дна,
но тяга к полётам сильней притяженья и прочих
причин оставаться песком, чешуёй бревна,
причин обращать в бесконечность короткий прочерк

в графе "я любил". Клеймо превзойдёт печать
по части страдания: память надёжней писем.
Входит в привычку юродствовать и скучать.
Ртуть по квартире. Жгучий, холодный бисер.

...белые тигры. Серая полоса:
тень исчезает в полдень строкой сонета
в недрах тетради. И дрогнули полюса,
сон перепутав с явью, как Кастанеда.

А по соседству – крики семейных драм,
званый обед – перемирие – детский праздник.
Солнце уже не спасает, но по утрам
мир за окном живой. Оттого – прекрасный.

7 апреля  2014