Армейская история

       АРМЕЙСКАЯ ИСТОРИЯ

   На очередной апрельский праздник войск противовоздушной обороны я сидел в читальном зале и глотал новый для себя роман, где Ниро Вульф щёлкнул по носу самому Эдгару Гуверу, который полвека рулил в штатах ФБР. Вульф не открыл перед пришедшим Гувером дверь своего дома. Мне нравился и Ниро Вульф и Арчи Гудвин и многие книжки Стаута за то, что в них не пряталось достоинство маленького человека перед сильными мира сего.
    За соседним столом сидели отец и сын. Отец смотрел материал про "Близнецов Нью-Йорка, а сын листал энциклопедию авиации для детей. Пацан показал отцу заметку про первый реактивный таран, где была фамилия советского лётчика. Лицо отца скривила гримаса воспоминания.
   Умеют у нас не договаривать, буркнул он на вопрос сына. Вот смотри, в США после самолётных таранов небоскрёбов, только тогда, командир генерал получил право самостоятельно принимать решение на уничтожение самолёта. Допёрло и до них. А у нас приказ давали ещё в 1973 году. Как раз твой реактивный таран. Уж мы потом узнали в полку, что, да как.
   А действовать пришлось почти вслепую. Понимаешь, прёт через границу с юга самолёт. Потом оказалось турок. Без коридора напрямую валит паразит.Комдив поднял мигарька. Воздушный бой - это тебе не "пять на одного". Это: один на один. Помощники не нужны. То есть у нашего мигарька помощники конечно есть на земле. Штурмана с земли его наводят, чтобы нашему "бац-бац и в дамки".
    Пара ракет на мигарьке. Двойная прочность. Генерал с земли сам параллельно на микрофоне. Майор нашего аккуратно в зад навёл. Комдив говорит: Огонь! И оказия - ни одна ракета не сошла. А пушек на боевой машине тогда не было. Что делать?
    - Они подняли второй самолёт? спросил мальчишка.
- Если бы?  Я же тебе сказал: Один на один!
Комдив говорит: Приказываю таран!
    И через пять секунд - наш всмятку и турок всмятку.
-   И чего дальше?
А дальше всё просто:  Комдиву - благодарность за умелые действия от министра обороны. Летуну - Героя Советского Союза, посмертно. Семье - Грамота на стенку в виде компенсации за мужа и отца. Как они там дальше жили одному богу известно. А на мигарьки после к ракетам вернули и пушки.
- Пап, а если б он не стал делать таран? Если б испугался?
- Ну, он нам уже не расскажет. Может, он и испугался. Но трибунал в боевой обстановке действует и в мирное время. "Либо грудь в крестах - либо голова в кустах!" Звездочку Героя ему на груди поносить не довелось. Зато вот для детей в энциклопедию попал.
    Разговор соседей показался мне интереснее истории про американских сыщиков, хотя в нём ничего или почти ничего не говорилось про достоинство маленького человека перед сильными мира сего.