Светлой памяти Русского Поэта Николая Гумилёва

Светлой памяти Русского Поэта и Патриота России Николая Степановича Гумилёва (родился 3 (15) апреля 1886 г. в Кронштадте; в августе 1921 г. был расстрелян в камере ЧК на Шпалерной, а затем погребён в братской могиле на Ржевском полигоне под Петроградом).

Золотое сердце России
Мерно билось в груди твоей…
Необъятны небесные сини,
Любовь к Анне, Отчизне всей!

Цех поэтов, ритмы и рифмы…
На Голгофу всходил Поэт:
Сам пошёл на войну и тифы,
Нахлебался и лих, и бед!

Красных власть чужеродной видел,
Заявляя, что сам монархист:
Думал, видно, в Поэта обитель
Не посмеет войти чекист.

«Жемчуга» посвятил богине:
Больше нечего было дать
Счастью, славе, цыганке Нине –
Дней последних души благодать!

Голод, холод и неумытость,
Заблудившийся в бездне трамвай*…
Революций нерусских постылость
И Антихриста в воздухе гарь!

Вся поэзия – власть Господня,
Если только себе не врать…
Комиссарша Балтийского флота
Любви первой не стала прощать!

Не родись, говорят, красивой,
Чтоб не пасть жертвой ревности вдруг…
Твоя Машенька – вся Россия
И Ея благодатный Дух!...

           ХХХХХХХ

Крылатая душа и вера
Остались преданы Кресту…
Георгиевского кавалера
В венце отправили к Отцу!

За честь, за Родину и веру
Герой живот свой положил!
Расстрел Поэта на Шпалерной
В стихах его всё ж пережил!

             ХХХХХХХ

Пиит и странник на земле бывши, ныне в чертозех Небесных Престолу Божию предстоит и молится о спасении Земли Русской и душах детей Ея православных. Аминь!

              ХХХХХХХ

*«Заблудившийся трамвай», гениальное стихотворение Н.Гумилёва о любви к России-Машеньке, её революциях и блужданиях в поисках истинной любви.

Роковая муза Поэта (вместо послесловия).
Комиссарша Красного флота, роковая женщина Поэта – Лариса Рейснер, писательница, участница Гражданской войны. Прототип комиссара из "Оптимистической трагедии" Вс. Вишневского. Автор публицистических книг "Фронт" (1924), "Уголь, железо и живые люди" (1925). Л.Рейснер выросла в богатой петербургской семье, с юности попала в столичную богему, где влюбилась в поэзию и поэтов Серебряного века.  Однако первым сердце этой женщины открыл Николай Гумилев, который назвал её Лери. Их первая встреча состоялась в ресторане «Привал комедиантов», где собирались представители петербургской богемы. Здесь всегда было шумно и весело: пили дорогое вино, читали стихи, спорили о политике. Новое увлечение своего супруга Анна Ахматова восприняла внешне спокойно, ведь подобное случалось и раньше. Лариса Рейснер отдалась Поэту безоговорочно, так, словно без него больше не было жизни. Поэт просил Лери бросить две вещи: писать стихи и заниматься политикой. Л.Рейснер продолжала вести богемную жизнь и социалпропаганду и после того, как Н.Гумилёв ушёл добровольцем на германский фронт. Для пера Л.Рейснер в то время был характерен  памфлетный русофобский отклик «Краса» на одноименный поэтический вечер в октябре 1915 г. с участием С.Есенина.
«Вот оно „просыпается, красовитое слово народное. Видно, недаром добрый молодец, млад Есенин из Рязани, потряхивал кудрями русыми, приплясывал ножками резвыми! Недаром и Ремизов, „старец-угрюмец“, сорок лет на одном месте простоял, „камень не камень, твердый, как камень“. А „кружевница трущобная“, кроткий отрок Городецкий! Поет звонким голосом псалмы иорданские, тут вдовицу неутешную приветит, там голодного обогреет, шелудивого обласкает. Пусть ты многое перенесла, «родина страдалая», но за такими богатырями не бывать тебе, „уточке, без селезня“».
 «Любовная лодка Гумилёв-Рейснер» окончательно разбилась о революцию. Поэт был боевым офицером и православным патриотом своей Отчизны, а Рейснер – нигилисткой и революционеркой, которая ратовала за поражение России в «империалистической войне».  После Октября Рейснер сменила монархиста на коммуниста, став сначала любовницей, а затем и женой Фёдора Раскольникова, который в 1919-20 гг. командовал Астраханско-Каспийской (затем Волжско-Каспийской) военной флотилией. Культурно-просветительским отделом флотилии руководила Л.Рейснер. Сохранились записи воспоминаний на её счет моряков Волжской флотилии — они таковы, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Вообще поведение Ларисы Рейснер в те годы вызывало у одних людей возмущение, а у других – восхищение. Надо думать, что всё зависело от того, кому и сколько досталось «комиссарского тела», а кого просто обошли. Это было время, когда значительный слой революционерок был подвержен влиянию Александры Коллонтай, пропагандировавшей идею «любви пчёл трудовых», в которой проводилась мысль, что мужчины и женщины должны свободно порхать с «цветка на цветок», отвергая какую бы то ни было семейную привязанность, объявлявшуюся «мещанством» и «пережитком частнособственнического отношения к женщине».
 В июне 1920 г. по приказу Председателя Реввоенсовета Республики Л.Троцкого Раскольников назначается командующим Балтийским флотом, который находился в состоянии полного упадка. Раскольников не смог сделать ничего для укрепления Кронштадта и Балтфлота. Кроме того, аморальность и высокомерие Раскольникова привели к резкому росту на флоте недовольства большевиками, что в конечном итоге и вылилось в Кронштадтское восстание.
Зимой 1920/21 года в голодном и холодном Кронштадте супруги Раскольниковы вели богемный образ жизни: расположились в богатом особняке, завели обширный штат прислуги, устраивали на прежний манер «приёмы», на коих мадам Раскольникова-Рейснер любила блистать нарядами. Нечего и говорить, какое впечатление это производило на полуголодных моряков Кронштадта, которые через прислугу узнавали, что на приёмах командующего Балтфлотом пьют шампанское и едят чёрную икру с ананасами. В августе 1920 г. Л.Рейснер приказала лишить Поэта продовольственного пайка Балтфлота, подарив при этом его уже бывшей жене Анне Ахматовой мешок риса, видимо, из чувства «женской солидарности».
Используя служебное положение мужа, Л.Рейснер хлопотала об освобождении из ЧК Осипа Мандельштама, но поклялась пальцем не пошевелить для Гумилева, «если того арестуют». Между тем, в 1921 году, весь Петроград зачитывался публицистическими доносами Л.Рейснер в «Известиях», после которых людей, проходивших свидетелями на судебном процессе, арестовывали прямо в зале суда.
«Петроградская правда» от 1 сентября 1921 года поместила длинный список участников так называемого «Таганцевского заговора» (по которому были арестованы 900 человек, расстреляны – 95, осуждены – 230), где под номером 30 значилось: «Гумилев Николай Степанович, 33 л., бывший дворянин, филолог, поэт, член коллегии издательства «Всемирная литература», беспартийный, бывший офицер. Участник Петроградской боевой организации, активно содействовал составлению прокламаций контрреволюционного содержания, обещал связать с организацией в момент восстания группу интеллигентов, которая активно примет участие в восстании, получал от организации деньги на технические надобности».
Долгие годы это сообщение, в котором много неточностей (даже возраст указан неверно – к моменту расстрела Гумилеву исполнилось 35 лет), было единственной информацией о причинах, побудивших Советскую власть расправиться с Поэтом. Лишь в 1989 году, Сергею Лукницкому удалось пробиться к следственному делу Николая Гумилева в архивах КГБ, расшифровать его и точно установить, что оно было полностью сфальсифицировано, а вина Гумилева абсолютно несостоятельна. Фактически Гумилева приговорили к высшей мере наказания – расстрелу без какого-либо коллегиального решения и без указания закона за недонесение о контрреволюционной организации, в которую он даже не вступил!
30 сентября 1991 года – в день Веры, Надежды и Любви – коллегия Верховного суда отменила постановление президиума петроградской губернской Чрезвычайной комиссии от 24 августа 1921 года в отношении Гумилева Николая Степановича «за отсутствием состава преступления».
После Кронштадтского «конфуза» Ф.Раскольникова спас от военного трибунала его патрон — Л.Троцкий. По предложению последнего Раскольникова назначают советским полпредом в Афганистане, куда он уезжает вместе с супругой.
В Москву из Кабула Л.Рейснер возвратилась уже одна под угрозой исключения из партии. Её любовный роман с афганским принцем стал известен всему миру. Вернувшись в Москву, Лариса Рейснер тотчас же приложила все усилия, чтобы стать любовницей ещё одного близкого соратника Л.Троцкого – К.Радека. Их роман стал притчей во языцех...
Однажды Лариса призналась Радеку в своей безумной любви к Троцкому. Она захотела иметь от него ребенка и просила Радека рассказать ему об этом. Вначале между ней и Радеком произошла бурная сцена ревности. Потом он, поразмыслив, пообещал выполнить её просьбу.
Карл Радек обожал Троцкого так, как может обожать ученик своего любимого учителя и друга, и со страхом, безусловно, сопровождающимся каким-нибудь шуточным каламбуром, рассказал ему о своих близких отношениях с Ларисой Рейснер и о ее фантазии подарить миру такого потомка, в котором соединились бы гармонично красота и талант матери (Рейснер) и гений ума отца — вождя мировой революции. С застывшей улыбкой он ожидал ответа.
Радек безумно обрадовался, когда услышал от Троцкого ответ: «Успокойтесь, Карл. Скажите своей возлюбленной, что я отказываюсь стать отцом её ребенка».
Умерла Л.Рейснер в 1926 г. в Кремлёвской больнице в результате «пищевого отравления». Это было время жёсткого противостояния Сталина-Троцкого в борьбе за Кремль и начала «зачистки» партийного и советского аппаратов от троцкистов.