Восточная сказка

Наложницы мне целовали плечи,
Я скучным был и дал им укорот:
«Ну, эта, баловаться неча,
Давайте, девки, все на огород».

И сунул в рот швейцарскую ириску,
Открыл гроссбух и прошептал: «Майн Гот»,
А девки все, нагнувшись низко-низко,
Безропотно пололи огород.

Потом смотрел на них я долго сзади,
Пока Омар Хайям не позвонил.
Мой белый конь стоял, ушами прядал
И от наложниц глаз не отводил.

Шёлк цвета пинк и цвета апельсина.
Но шёлк наложниц не скрывает плоть.
Любить они умеют господина,
Да не умеют огород полоть.

Был занят я, - писал свой «Ишарат»,
И чай дымил в узорчатом стакане.
Другой халиф – мой сводный старший брат,
Тогда разжёг кальян свой в Исфахане.

А за арыком - утомлённый скот.
Отдал приказ кальян мне приготовить.
Скопец смешал табак и дикий мёд,
Накрашенные изгибая брови.

О мудрость мира, наших знаний свет!
Пьянею от познанья высших истин!
А сверху вдруг - чудесный белый цвет, -
Цветущей груши филигранный листик.

Спустился в сад, и слуги пали ниц,
Сегодня ночью буду звездочётом,
Но не поймёт караханидский принц
В моих расчётах даже доли сотой.

Ещё знаток я богословских тем,
В душе моей аяты все и суры.
Обсерватория, а рядом с ней гарем,
След на постелях персиковой пудры.

Я одиночество почувствовал острей,
Когда спустился тихий тёплый вечер.
«Давайте, девки, все ко мне скорей,
На огороде баловаться неча!»