Тетрадь 25 мартовская

ЮРИЙ КИРЕЕВ

СТИХИ "ДО И ПОСЛЕ" 1970-2014

Тетрадь25

МАРТОВСКАЯ ТЕТРАДЬ


     В доме творчества юнных.

От ребят,
как от галчат,
Шумно,
словно в парке.
Но попробуй помолчать
Полчаса за партой.

В зале бабушки сидят,
Не мешаться чтобы.
Понимают –
у внучат
Важная учёба.

Стало времени
в обрез.
Не побыть на горке.
Ведь цветут
не во дворе
Красные пятёрки.

И у каждого «сундук»*
Пухнет от оценок.
Каждый
доктор от наук
И маэстро сцены.

Не напрасно
город ждёт
Главной перемены.
На глазах у всех растёт
Молодая смена.
* - портфель
       7 марта 2013 г


     Предвыборные старты
        Березину А.А., Главе МО   
        Узловский район.февраль 2013 г.

Лёд-лёд гололёд!
Веселится народ!

Узловая, давай!
Жги!
Жги!
Зажигай!

Заряжай азартом!
Всех зови на старты!

И валит народ
На убойный лёд:

На ботинках, на руках,
На узловских матерках

С вдохновением и без
Целый день идёт заезд.

С горки бабушка скользит.
У неё радикулит.

Навзничь плюхнулась она.
Успокоилась спина.

Боль пропала
просто даром.
Разве это не подарок?

Старичок лежит в сугробе.
Ноги, обе в нём угробил.

Было две ноги,
но кроме
Две ещё вручит Соцпомощь.

Окостылит враз.
Ну, разве
Окостыленным
не праздник?

Вдох поглубже!
Шаг пошире!
Зажигай на все четыре!

У других по силе цель.
Вровень с силой –
ждут газель.

И толпятся –
кто вперёд
Под колёса соскользнёт?

Ледяная лихорадка –
Олимпийская зарядка

Не даёт братве серьёзной
Пошашлычить под берёзой.

Трассы здесь
сложней в разы.
Да и розданы призы.

Остаётся лишь колоть
Головою гололёд!


     Продолжение сказки
     о лягушке-путешественнице 

Лягушка
жёрнова страшней
На кочке рот раскрыла.
А на былинке
перед ней
Сложил комарик крылья.

Но тут гусак сказал:
«Пора
Менять угодья жора.
Кончай скорее комара.
Летим
к большим озёрам!»

Лягушка облизнула рот
И в палочку вцепилась.
Налёт
на новый бутерброд
Закончился счастливо.

Еды – заешься!
И гусак
Осоловел от жиру,
И цапле
(с клювом как ни как)
Лягушку сдал в поживу

Лягушка выбрала гуся
В товарищи
и что же?
А то:
на этом  сказка вся.
Жирок – 
себе дороже!

С жирку,
как Дарвин поглядел,
На это дело свыше:
Как и везде и у людей
Заводятся людишки.

Не их вина –
ведь не соблазн
Один достойных гробит.
Им не жевательный оргазм
Судья –
а выжить чтобы!

Калечит всех,
кто в жор вошёл,
Нечистое засилье.
От либеральных
как и кол
Свихнулась
вся
Россия.

По правде –
нет,
ещё не вся.
Но Узловая – точно.
Здесь, как нигде,
забиты прочно
Угодья цапли и гуся.

Но любознательного пусть,
Дай Бог,
инсульт не цапнет.
Слуга от власти –
это гусь.
Слуга от денег –
цапля.


     Кризис
       или как лобби пилит,
       т. е. реструктуризует
       власть 

Не везуча Узловая.
Вот и новый передел.
На полгода городская
Дума стала не у дел.

Делят
властные структуры,
Не какую-то там часть.
Не затёртые купюры,
Делят
Денежную
власть.

У народа не спросили.
Всё решил сердитый ТИК.
Прецеденты
раньше были.
Прецеденты!
Но не цирк.

Да не цирк –
а рынок выгод,
Как раздача векселей.
Был бюджет –
теперь попрыгай.
Без бюджета –
веселей?

Но веселье хуже комы.
А кто в коме –
всем привет!
Горе городу родному,
Потерявшему бюджет.

Как ни как,
но этот вызов
Отобрал у власти страсть.
Разрешился
думский кризис:
Дума думать отреклась.

Без бюджета
думать нечем.
Если есть –
то не всерьёз.
На одной высокой встрече
Превратилась
дума
в ТОС.

В ТОС второй,
а первый кроме
Первым
и по делу был,
Убирая в нашем доме
непорядочную пыль.

Вот теперь
развяжет город
Все проблемные узлы.
Будут сор мести с позором
В два приёма две метлы.

Но закон?
Он ведь с вопросом.
За двоих начнёт стращать.
Срок пришёл
второго ТОСа
То есть Думу: разогнать!
____________________
ТИК – Териториальная 
      избирательная комиссия
ТОС – Териториальное общественное
      самоуправление, созданное
      в Узловой в 2006 году.


     Оппозиция

«Голосовать
я не ходок» –
Сказал сосед соседу.
А тот ответил:
«Молоток!
Я за тобою следом.

Мы блок сколотим
и уйдём
В оппозиционеры.
Вдвойне
советовать начнём
И приводить примеры».

Так говорили меж собой
Сосед соседа встретив.
Угомонили по второй,
Скосились и на третью.

А первый выложил: «Братан!
Давай с тобой прикинем.
Ты посмотри:
Я ж не баран,
Но в голове мякина.

Я коммунистов не пойму.
Под денежное «Браво!»
Зовут налево – по уму,
А по душку – направо!

Узловской выправки райком
Закрыл глаза на вбросы.
И, как уж водится,
тайком
Лёг под единороссов.

А власть гребёт
не через пень –
Охапками.
Всё мало!
Уж точно:
урна в этот день,
Как мусорная стала?

Так обмозгуем эту часть
Программы
покультурней:
Поскольку  мусор
в каждой урне,
То и какая будет власть?»


     Режимная фабрика

На фабрике с названьем
«Светлый узел»

Мутантные 
Мутили жизнь козлы.
Они вязали
из людей узлы
И пили кровь
от рака
и от пуза.

Горячий сок
полезнее жень-шеня.
Он сохраняет
молодость
и жизнь.
А динозаврия,
то бишь «режим»,
Заботилась
о самосохраненьи.

На фабрике,
где с дыбы пьют козлы
Осталось от людей
одно названье.
Они пополнили
сословие баранье,
Но стали путаться
кровавые  узлы?

И что-то смотрятся
режимные ворота
Совсем не новыми,
как пару лет назад.
Открылись не ворота,
а глаза
У
с виселицы
снятого
народа.

Баранов нет,
Но есть ещё козлы!
Есть конституция
и право динозавра.
И приготовленные
впрок
с лихвой
на завтра
Наручников
железные узлы.

Да, есть козлы.
И есть другая жизнь,
Там задыхается
в узлах противоречий
В своё дерьмо,
опущенный по плечи
Поганый
рептилоидный
режим.

Даёшь режим,
Где лучшим капиталом
Не с ссудной суммы
значится процент, 
А с праздничных
улыбок на лице,
Под знаменем идущих
к новым далям.


     Грибная пора

Растревожил Прокопенко
Всех нашествием грибов.
Ведь лисички и опЕнки
Стали призраком гробов.

Только нет
предмета спора.
Вон учебники и те
Говорят:
грибные споры
Есть и в звёздной пустоте.

Нет резона в переделе
Ареала и границ.
Ну, с чего бы в самом деле
Под берёзой падать ниц?

Красный конь

Давным-давно в стране
Другие были нравы.
Народ был на коне
И по закону правил.

А тот закон Христос
Навечно дал всем людям
На чаше слёз и гроз,
А не на барском блюде.

Богатство – воровство.
А справедливость – сила.
И высшим торжеством
Служить убогим было.

Суровым был закон.
Давая срок подумать,
Воровью стаю он
Рассаживал по тюрьмам.

Был вор страшней врага.
Но кто вставал до света
Ковать свои блага
Стал забывать про это.

И так рабочий класс
Седло своё профукал.
Крестьянин в трудный час
Ему не подал руку.

Народ, возясь в носу,
Свой звёздный час
прохлопал.
Коня – на колбасу.
Ну, а себя – в холопы.

Раб, выбитый с седла,
Из колеи всемирной,
Бредёт за плетью зла
По социальным минам.

Не за пучком бредёт.
Плеть – лучшая приманка.
Не факт, что не рванёт
Ворам всем наизнанку.

Не даром Красный конь
Распахивает зори.
А нравственный Закон
Решит людские споры.
            22.03.2013 г.


    Гребок советский 

По важным учреждениям
Сидит над чином чин.
И каждый на кормлении,
Как видный дворянин.

У многих из чиновников,
Не кейс,
а добрый рот.
И на три жизни ровненько
Любой из них гребёт.

Гребёт,
с улыбкой милою
Влюбляясь вновь и вновь:
Он сверх себя любимого
Чужую
любит
кровь.

Нет – нет,
не кровь плацентную,
А соки жадно пьёт.
Россию жмёт
расценками
И бонусы гребёт.

Гребёт
простой чинуша и
Первопристольный чин.
Гребут во всём послушные,
Что нацифрует чип.

Задания обширные.
А главная черта:
Гребут всё на обшорные,
На личные счета.

Гребут
по полной урнами
Чужие голоса.
И протоколы мудрые
Все чудо-чудеса.

Все чуровские выборы
Проходят на ура,
Когда с участков выгребут
Строптивых: чур-чура!

Но гнать волну комедии
Не время.
В Узловой.
Не все ещё отведали
Салата с беленой.

Не все гребут
за пряником.
Не поперхнуться чтоб!
А  Кипр
стал «Титаником».
Для всех,
кто крал и грёб.

Кто крал и грёб,
и бражничал,
И, наконец, нагрёб,
Казалось,
что на праздничек,
А вышло –   
всем на гроб.

Притихла кознокрадия,
Похожая на горб.
Горбатую не радует
Ни совесть и ни гроб.

Прошедшее, как магия.
И на руках – грибок.
Советская Гулагия –
Вот это был гребок!
         23.03.2013 г.


     Странное дело

Полунаука, полутрёп,
А в общем –
полная ненужность.
Но окольцовывает лоб
Шипы
несущая окружность.

На шип за шипом телегид,
Томясь,
нанизывает страхи:
Полмира солнце иссушит,
По остальному
гром шарахнет.

Пришлось по полной
по мозгам
И полоумный шизофреник
Воображаемый мангал
Раздул – реальный стал до Фен.

Но в деле
странном через чур
Секрета нет –
всё по закону:
Влюбился набожный шампур
В слёзоточивую икону.

Лишат последнего ума
Шипы нелепости досужей.
Где праздник был –
теперь тюрьма,
А на посту –
реальный ужас.

Где точит свой ориентир
Закон о полную нелепость,
Там параллельно
сущий мир –
Душе  отдушина
и крепость.
           07.04.2013 г.


     Депутат на ремешке

Депутат мой –
меня половина.
Душу родственную
без усилий
Обнаружил я
в списке едином
Крышевателей
счастья России.

Проще: выборы –
это не ловля
Буревестников
общего вёдро.
Интерьеры спасает
не кровля,
А простые
порожние вёдра.

Простота в коммуналке
не новость,
Если совесть готова
к разделу
Счастья общего праздника,
то есть
Проще служится
общему делу.

Ещё проще
наткнуться на пулю
в твёрдой вере
к высоким порогам.
И окажется:
выбрали дулю,
А не Думу,
как думалось лохам.

Депутат мой
и радость,
и горе.
Он и кот,
он и сало в мешке.
Он и ком,
подступающий к горлу,
Он при сумочке
на ремешке.
          07.04.2013 г.


     Всё будет хорошо...

Теперь и я бы показал,
«Куды крестьянину податься?»
За банк,
за почту,
за вокзал,
Как с перепугу,
глупо браться.

Народный юмор доказал:
Да, брали,
но не тот вокзал,
И в свете
корабельной рампы
Звонили
не с того почтампа,
И вскрыли банк –
опять не тот.
Когда? Когда же повезёт?

Везенье – чушь
и слабость тыла.
А сильные
не для награды
Не чтут
лысеющий затылок
А взяться за голову рады.

Но не доступна
эта радость:
Всё
в сослагательном тумане.
О будущем
жалеть не надо.
Оно по-умному настанет.
            28.03 2013 г.


     Ушаковская Полянка
          Узловскому поэту
          из посёлка Бутырки.

Жил-был великий Герцен.
Писателем он был.
И в «Колокол»* звонил.

Какое нужно сердце
Чтоб снова в царстве зла
Звонить в «колокола»**!

А сколько нужно веры
В небесное добро,
Чтоб сеять серебро
Божественным размером!

А сколько нужно жил
Духовной полных силой,
Чтоб чудом пережить
Живой души распилы!

Чтоб светлой страстью движим
И с вечностью дружить,
И множить тиражи
Своих сердечных книжек!

А не по высшей воле ль
Есть Куликово поле,
И Красные курганы
И Ясные поляны.

И в крае богатырском,
Где зреет дух Бутырский
Есть пусть
пока не броская
Полянка Ушаковская,
Как книжная засека
От сумасшествий века.

…Звонил великий Герцен,
Чтоб трепетало сердце.
________
* – просветительный журнал,
   который издавал Герцен
   в лондонской эмиграции.
** - из названия книги Н Ушакова
«Судьбы моей колокола"
                28.03.2013 г.


     Пожелание
           Антону на день рождения
           и ответ Ангелине,
           что такое сольфеджо.

Антон,
сыграй сольфеджо маме.
Любовь к игре
зажгла она.
Из искры вспыхивает пламя.
Душа гармонии полна.

В душе горит
не просто что-то –
Звучит мелодия без слов.
Пожаром чувств
пылают ноты.
А ты весь мир
зажечь готов?

Неизъяснимая словами
Любовь к огню
всегда живёт.
Антон!
Сыграй сольфеджо маме.
Она тебя
без слов
поймёт.
      27 04 2013 г.


     Дарвин

Конечно наука –
   сухое искусство.
Но может щипнуть
   за уснувшее чувство.

И может тряхнуть
   кладовые сознания.
И выйдет,
   что знание
   вовсе не знание.

Дарвин ошибся!
   Ведь больше всего
Люди не любят
   своё естество.

И на естественный
   плюнув отбор,
Вынесли сами
   себе приговор.

Теперь по дорожному
   праву Егора
Дружно шагают
   в Содом и Гоморру.

Там либералы
   фарцуют заранее
Не совершенство,
   а вымирание.

Под респектабельнейший
   геноцид,
Где слово и дело
   не сводят концы,

Россия великая
   стала похожа
На лоскуты
   от шагреневой кожи.

Так может быть в прошлом
   хитрющий старик
В закон эволюции
   глубже проник?

И эвтаназия
   стала искусством
Из ничего
   формировывать чувство.

А в пламене чувств
   зарождается слово –
Божественный
   родоночальник живого.

Но в эвтаназию
   вводит лишь страх.
А страх порождает
   уродливый прах.

Так происходит
   обратный отбор
И, к сожаленью,
   ещё до сих пор.

Прав был учёный,
   но не
   до конца.
Прав был,
   но только с другого конца.

Кровью святых
   истекает Россия.
На либеральных
   пирах энтропии.

И будет
   не виданный длиться позор,
Пока не начнётся
   народный отбор.


     Про экран и монитор
        Антоше, на день рождения   

В очень далёком детстве,
Когда становилось темно,
И некуда было деться.
Я убегал в кино.

Пусть были билеты бесценны –
Они не нужны всё равно:
На белый экран,
что на сцене,
Смотри,
сколько влезет,
в окно.

Глаза от волшебного действа
Не оторвать нипочём.
Военное выпало детство.
Но были мечты о другом.

И думалось,
как о счастливом,
О персональном кино.
С Чапаевым
на белогривом…
Как  было всё это давно.

Экран стал и ближе,
и шире.
Мечта устарела с тех пор.
И пусть,
как окно
в тайны мира,
Стоит на столе монитор.

Все тайны распахнутся настежь.
И грамоту с красной строки
Жюри нарисует по части
Успеха в четыре руки.

Но в части пятёрок
хапугой
По клавишам не торопись.
И в ЗД-экранном,
как с другом
С Чапаем своим подружись.

И смело 
седлай
удачу,
Как шахматного коня,
Он буквою «Г» озадачит
Всякого
короля!
            

     Юбилейное откровение
          СапрыкиннойТ,Б,

Словом можно озадачить
И не к месту отмочить.
С юбилеем всё иначе.
В рюмке спрятаны ключи.

Юбилярствующей музе            
Открывается душа.
При народе ли, при муже
Я признаюсь, не дрожжа.

На границе дня и ночи
Улучив удобный час,
Ей в глаза, так между прочим,
Заглянул я невзначай.

Там безжалостно дурманя,
Как запретное вино,
Два огня в цетном тумане
полыхают озорно.

Там расцвечивая память
Страстью вспыхнувшей строки,
Поэтическая «мама»
Редактирует стихи.

Чем аукнется такое
Откровенье на лице
На моём? Не зря спокоен
Я за творческий процесс.

Не таким ещё подарком
Затоварится музей.
Муза лучшая товарка
Для товарковских друзей.
 


     От щедрости души
        Сапрыкиной Т. Б,
        Публицисту-краеведу,   
        главе  администрации   
        д Пашково, поэтическому 
        аналитику.

Для одних -
большое сердце.
Для других же -
голова.
Для литгруппы - 
сладким перцем
Начинённые
слова.



ЗДРАВПУНКТ.
ЭХ! ЕЩЁ РАЗ,

Вместо повторного обращения
к высокому начальству
Лирический комментарий
на закрытие здравпункта
по адресу:
город Узловая, Куйбышевский микрорайон,
улица Заводская, дом 6. по инициативе
местных чиновников с ведома местного
отделения партии «Единая Россия»
в духе «монетизации автономных учреждений»,
что соответствует  законодательству,
но не совсем отвечает чаянию ветеранов труда,
пенсионеров, инвалидов и других категорий
«трудного на подъём»населения,  нуждающегося
в мелких медицинских услугах и
получавших их практически на дому.


ГЛАВА  1.

Д В А  П И С Ь М А


1. письмо из далёка

 «Деда милый,
   забери,
Увези меня отсюда,
А не то я до зари,
До пасхальной
   жив не буду.

А на днях хозяйка мне
Учинила божью кару
И держала на ремне,
И селёдкой
   ткала в харю.

Деда,
   я бежать хотел
Да мороз расставил      
   руки.
Помоги,
   пока я цел».
На деревню.
   Ванька Жуков.


2. тревога близь
 
Прошёлся
    по городу слух.
Слух
   взбудоражил старух.

Слух
   не пройдёт без следа.
Слух сам по себе
   беда.

Где
    наблюдаться теперь?
Главврач
   опечатал дверь.

Здравпункт,
   что почти на дому,
Лечил,
   стал ни в честь
   никому.

Закон
   наложил арест
На
    милосердный крест.

На
    социальный   
    здравхран,
На
    медицинский храм.

Не храм,
   а молельный дом.
И две комнатёнки в нём.

И было ведь там
    до сих пор
Удобно замаливать
    хворь.

Так в спальном
    микрорайоне
Стало отнюдь
    не спокойно.

Стало совсем
   не понятно.
И защемило –
   обратно б!

…Под прежние
   вредности
   власти.
Подальше
   от новой напасти.

Туда,
   где тепло милосердия
С душевным
   сроднилось усердием.

Где к людям летами   
   увечным
начальство выходит
   навстречу,

Считая увечную массу
Привилегиро-
   ванным 
   классом. 


3. бабушкин бунт

Задумались
   старики.
Собрались
   и с лёгкой руки

Как в запорожскую Сечь
Родили
   бумажную речь.

Соорудили протест
На не
   милосердный 
   арест,

На не понятный
    раздрай – 
Дела и слов каравай,

На либеральный ушат,
Где поперхнулась душа.

Где всплыли
   мочалки зла:
От старых не жди
   бабла!

И вот,
   как бюро-не-бюро,
Здравпункт угодил
   под перо.

Но подлинно:
   наше бабьё
В точку без промаха 
   бьёт.

Так документ групповой
Удостоверив слезой

И тысячами подписей,
Гонца снарядили скорей

(пока не пропал запал)
В столицу
   на первый канал.

Пусть
   самые первые лица
Во всём разберутся
   в столице

И всяким там
   главным врачам
Всыпят
   по всей строгоча,

Чтобы учли наперёд:
Главный не врач,
    а народ.

Великая сила
    надежда, но…
Чтоб всё не осталось
   по-прежнему,

И не пропал накал –
Скорее!
   На первый канал!

4. письмо из близи

Послание
    Жукова Вани –
Одно из печальных
    сказаний.

Печальней намного, 
    когда адресат
Надежду на Бога
    пинает назад:

Где по ошибке
   она родилась.
Пусть с нею и нянчится   
   местная власть.

Про высшие цели
   такой карусели
Люди, не зная, 
   узнать захотели.

И слёзный Грааль,
   как уж вышло само,
послушно испивши,
   родили в письмо.…



ГЛАВА  2

М О Л Е Л Ь Н Ы Й Д О М


5. келья 

Здравпункт
   не МЧС здоровья.
И ладно, что не МЧС.
Здесь ветеранское
   сословье
Имеет давний интерес.

Две медсестры,
   две хлопотуньи,
Смиряя старческую
   хворь,
Снимают грустные   
   раздумья
Под приглушённый 
   разговор.

Здесь прогрессировать
   не вправе
Ни горький сахар,
   ни АД.
Гора годов
   почти не давит
Здесь так уютно,
   как нигде.

Здесь автономно
   от больницы
Берут недуги на «Ура!»
Две хлопотуньи – 
    медсестрицы
На все медручки 
    мастерицы
А больше –
    просто мастера
Беречь
    от худа без добра.

Но в этой
   маленькой больнице
На горе вдруг
   всё вкривь
   пошло.
И прихожанин
   стал молиться,
Не на болезнь,
   а пронесло
Чтобы чиновничее зло.


6. эвакопункт   

Когда-то, бывало,
Работал здравпункт,
Похожий немало
На эвакопункт.

Похоже похожий,
Да, право, другой.
Каждый прохожий
Ходил, как домой.

На месте лечился
Кто болен и стар
И не молился
На стационар.

За тридевять улиц
На перекладных
В дороге,
   как пулей
Сражённым под дых,

Отпало креститься.
К лицу благодать:
На лавку садиться
И очередь ждать.

Но стыдно грешить:
Ведь к услугам – 
   маршрутки,
Быстры, хороши!
Только денежек –
   с дудки.

И горбит усталость.
Поди, разбери:
Сколько осталось
Ещё впереди.

В спине –
    Сталинграды!
Котёл – 
   голова!…
Каким же парадом
Ответит Москва?

И чем же по делу
Поможет столица?
...Усталому телу
Жизнь тихая снится.

Все сыграны свадьбы.
Остались утраты.
А не
   заказать бы
Эвакуатор?

Для тех,
   кто опять,
Не поднявшись,
   помочь чтоб,
Брезгливо сопят
В белоснежный
   платочек.


* * *
Что с дуру вдыхать
Канцелярскую пыль
И зря расточать
Реформаторский пыл?

И что за эффект –
Сохранять стариков?
Доходней проект
Среди думцев готов.

Две комнатки  с рук
Сплавить
   в частные руки –
Среди всех наук
Нет гайдарней науки.

Право дозировать
Жизнь скоротечную
Приватизируют
Раз –
   и навечно!

Эвакуация
Загодя лишних –
Стала новацией
В кодексе жизни.


7. грачи улетели
   
В какой понедельник
Старушки-грачи
Куда улетели?
Кричи, не кричи.

Здоровье дающий
Беспомощен крест.
Скамейка без сущих –
Уже не насест.

Законов бездушных
Спят псы «при дверех»
И каждый старушек
В безбожье поверг.

Не то, что
    в безбожье –
Протестная страсть
Уже ль не помножит
Надегу на власть?

Грачиные крылья,
Взмахнув на ветру,
С утра перекрыли
Центральный маршрут.

Державе пристало
Рулить да рулить.
Но время настало
Поправить рули.

Расчалка-запруда
Смешна и грозна,
Людские разбудит
Причуды она.

Не за
   экстремизм! – 
За стоянье
   без слов
в «козлиный» круиз
Каждый первым
   готов!

Как не
   прокатиться
В карете с полицией?
Но как поступиться
Правом лечиться
В домашней больнице
От тяжких привычек
У розоволицых,
У медсестричек?

…В знакомые двери
Вцепился замок.
Грачи улетели.
Но гам не замолк.


8. о протезах

Чернее Африки
   протест
Грачей
   на площадь вывел.
Даёшь
   положенный протез
На социальный вывих!

Где пульс по прибыли   
   стучит –
Не ночевала совесть.
Но человеки –
   не грачи,
И далеко не совы.

Взирают в корень
   на прыщи
От либеральной пудры.
Зачем отправлена
   в ощип
Крылатой правды   
   мудрость?

«Не нужен
   смертнику 
   костыль –
Пусть в яму
   Раком слазит.»
А ведь и впрямь:
   костыль в утиль!
Даёшь
   протез
   на разум!

9. незабудки 

Да,
   каждый на правду
Имеет свой чек.
Есть особь из прайда,
А есть человек.

Кто как
   отоварен,
Всех выдаст лицо.
Кто просто товарищ,
Кто стал мертвецом.

Но
   неужели
Нет сладу с баблом
И жадной артели
Не светит облом?

Любые вопросы,
Кто не дураки,
Приходуют просто
С когтистой руки.

Колючие когти
По сердцу скребут,
А люди за локти
Себя достают.

По метрикам Янус
Двуликим сродни.
Но в душу кто ранен,
Тот болью един.

В народном
     здравпункте
Цветы – не цветы,
Цветут незабудки
Людской доброты.

Но добрую флору
Не добрая лапа
Всем добрым к позору
Старается сцапать.


1
Кто? 

Кто до тла
   барыг разденет
Но слиться в Африку
   не даст?
Кто учредит
   над чревом денег
Души работающей   
   власть?

Лишь духи
   поля Куликова,
И впредь
   ведущие дозор
Делить без торжища 
    готовы
И лавры славы,
    и раздор.

Но возрождать
   забор Берлинский
Меж капиталом
   и трудом
Не стоит.
   В прозе «Олимпийской»
Победу
   празднует Прудон.


* * *
Растёт не каменная
   пропасть –
Земля
   изламывает бровь:
А соответствует ли   
   проба
Всем установкам
   на добро?

И от райбазы
   социальной
А не потеряны ль   
   ключи?
Иначе как
   в районе спальном
Пенсионерию
   лечить?


* * *
Пусть не всегда,
   но так уж вышло,
Когда и зрячие слепы,
Любую прибыль
   ценят выше
Скупого чаянья
   толпы.

А ведь Здравцентр
   не шарага.
А ведь к услугам
   костыли.
А ведь в империи Гулага
Так умиляться
   не могли.

Да обстановочка –
   не праздник.
Так можно бы
   и не язвить.
Порой перо
   гражданской казни
Способно имиджа
   лишить.

Ну, а возможно,
    новорушам,
Каръеры
   роющим  рожном,
Кто по рождению
   бездушен
И имя тоже не нужно.


11. бочка с лещом
 
Есть одна
   простая партия,
А над нею –
   транспарант:
«Постоим за правду,
   братья!
Час пришёл –
   пришла пора!

Кто кого –
   ещё посмотрим.
Ложь и правда –
   грудь на грудь!»
На бушлат
   купился смокинг.
На «Ура!» –
   святая грусть.

Только где же
   эта правда?
Только что такое
   ложь?
Мир любви
   разделен на два.
Связь найди –
   покой найдёшь.

Но найдёшь,
    не в бизнес-центрах,
А в медпунктах,
   где как раз,
Медсестрички
   по рецептам
Всем нужны.
   Всегда.
   Сейчас.

Старички казённым
    внучкам
Верят немощи во зло
За святую лёгкость
   в ручках,
За душевное
   тепло.

А ещё упорней –
   в строчку
С точкой
   разве что в Москве.
И рассерженную бочку
Катят прямо на ТВ!

Катят бочку
   с конституцией.
Скрепы-обручи
   трещат
От горластой
   резолюции,
От бумажного леща.



ГЛАВА 3

ЗАБЫЛИ

12. ящик Пандоры 

Как на облаве
   ненавистной
За непонятные долги
Жильца лишил
   надежды пристав:
«Шутить с бюджетом?
   Не моги!»

Совет по-своему
   бесценен.
Бесценен
   и к нему позыв.
Растут
   тарифы и расценки.
Растёт
   платёжка,
   как пузырь.

Тот,
   кто инвестор
   с роду скромный,
Того судьба
   предрешена.
Для учреждений
   автономных
Законом сделана она.

Но пузыри
   имеют свойство
Без обязательства
   рвануть.
И ни к чему уже
   геройство
Плечом
   поддерживать страну.

Ну, вот ещё!
   А где же выход?
Не за седьмым ли
   он замком?
Конечно нет.
   И он не прихоть.
Он каждой площади
   знаком.

Он ключ
   от ящика Пандоры!
Что коммуналка,
   что здравпункт –
Всё, всё
    на сайте прокурора
Один
    слезоточащий пункт.

Но ржавым ледям
    и миледям
Наперекор
    сыны земли
Гипербореевской,
    не медля
Под нож сакральный
    не легли.

Больницы –
   бойницы здоровья
И пункты,
   что пониже плеч,
Несут
    российскому
    сословью
Иммунитет,
    как щит и меч.

Но кто склонится
    над вопросом:
Зачем,
    опережая страх,
Вонзился гвоздь
     в кресты из досок
На перечёркнутых   
     дверях?


13. в Багдаде 

Бандиты,
   шулеры
   и прочая
Обжоркомпания 
   порочная
У всех,
   не видящих ни зги,
Любезно вынула мозги
И кулинарией замаенна
Каледарём
   утёрлась
   майявым.

Нет,
    не настал
    разрыв времён.
Земля не встала
    на ремонт.
Народ не высыпал
   на улицу.
Но и не стал
   похож на устрицу.
И на свои же-то рубли
Он не попал поди
   под «Пли!»

Нет,
    не назрела ситуация.
В Багдаде не случился      
    пук.
Подумаешь,
    в протуберанцах
Державных дел
    забыт
    медпункт!


14. у окулиста

Зачем
   с поспешностью
   горячею
Дарить очки
    ещё не зрячему.

Не продуктивен
    этот жест.
Да и не выдержит 
    бюджет.

Дешевле ведь
    в геронтологии
Следить
   за смертными
   дорогами.

Народ
   по ходу эволюции
Теряет стержень   
   конституции.

Черкизы,
   челси,
   грабежи
Под кочерёжку
   горбят жизнь.

А стержень всё
   перегибается.
А счёт пока
   не обрывается.
 
Не всякий
   с алгеброй знаком.
Но это как-никак закон.

Под кочергой
   декрет попискивает:
К тому ведут
   дела российские.

Чреват ответом
   каждый стук
На заколоченный
   здравпункт!

Не важно
    где и что закроется
Наперекор
    небесной троице.

Важней:
   у тех,
   кто слаб и сир,
Глаза откроются
   на мир.


15. о первичности

На ковре противоречий
Правда
   вечно на коне.
То ли склока,
   то ли вече
Власть одна,
   один конец.

Есть смешная
   власть   
   задиры,
Есть –
   недолго до беды!
Есть другая –
   власть мундира.
Власть,
   затёртая до дыр.

Есть одна
   у власти правда,
Правда вроде кулака.
Правда труса,
   правда прайда,
Правда лоха-чудака.

Но печальней   
   правды смерти –
Кризис собственного я,
Как дефект
   душевной тверди
От насмешек бытия.

Но лишь смех
   диктует выбор:
Что первичней?
   Например,
Пенсионный рубль
   либо…
Либо сам пенсионер?


16. в пошивочной

Хочешь с шиком
   показаться –
На глазах гони волну!
Не к параду ль
   Слава Зайцев
Костюмирует страну?

Кто ж не прочь
   поприодеться
И потом
   не как нибудь –
Из зачухонного детства
К людям гоголем
   порхнуть?

Стилизуется одежда,
А за ней – 
   что за душой
Приосанилось,
   но прежде
Надо быть
    самим собой.

* * *
Стал дорогой на асану
Майский подиум страны
Но на праздник
   можно глянуть
И с небритой стороны.

В самостийном
   мире денег
Правит аховая связь.
Но куда природа денет
Не лицованную грязь?

И какой откат отвесит
К пользе общей
   и ничьей
Тем,
   кто счёт ведёт
   со съезда,
С кукурузовских речей?

* * *
Счетоводы,
   не зевая,
Не скупясь на тиражи,
Всё, что было,
   поливают
Испражнениями лжи.

Модельеры ниоткуда
Продолжают обувать
Правду в ложь
   и честным людям
Убежденья лицевать.

* * *
Кто давно перелицован,
Тех заел
    залётный зуд:
Эпидемию хрю-шоу
Академией зовут.

Академия всё знает
И лицует с хитрецой.
А страна уже теряет
Самобытное лицо.

Был завод –
   стал рухлядь будто.
Где бурьян –
   там был колхоз.
Се ля ви!
   Но от медпункта
Что останется? –
   Вопрос.


ГЛАВА 4

З А К Р Ы Л И


17. мутации

Грызть-прогрызть
   гранит не сложно,
И по вывертам ЕГЭ.
Будет видно
   правду с ложью
По коротенькой ноге.

Смыты смыслы.
  Только хаос
Не застёжка для ума.
И конечно
   не Мюнхау-
зен
   подъёмник из дерьма.

По одёжке ли
   встречают,
Провожают по уму ль –
Только совесть
   различает,
Кто герой?
   Кому в тюрьму?

Кто
   в срамных бахилах
   культа
Месит жижу до сих пор?
Кто опять
   выносит ультре,
Как награду,
    приговор?

Но,
   спасая
   майский помост,
От похожих на людей,
Кто
   цветы
   несёт на помощь,
По брусчатке площадей?

И какой медбрат
   на деле
Не поддерживает слух:
Только лишь
   в здоровом теле
Может быть
   здоровый дух.

На слуху похлеще
   случай –
С очищением страны
От до наглости живучей
С Русью сросшейся 
   шпаны.

Не с того ли
   в медицыне
стыд-мутации идут:
Стали бабами мужчины.
Только бабы 
   глотки
   рвут!


18. куда   

Не надоело ль
   в вечной табели
О рангах
   задавать вопрос:
Как долго будет
   дружба с граблями
Ещё расплющивать
   нам нос?

Мы пародируем   
   события
На вечно красной
   мостовой,
Когда с петициею
   не бритою
Идём к стилисту:
   он с косой!

Он и побреет,
   и научит:
Куда, когда, зачем   
   ходить.
Ходить с петицию
   не лучше,
Чем по нужде…
   да не сходить!

От социальной диареи
В здравпункте
   некогда лечить.
Но перед запертою
   дверью
Рецептик
   можно получить!


19. всё может быть

Здравпункт, возможно,
   не закроют:
Защитники
   законы роют.

Да увенчается
   их труд!
Да вот чинам
  не по нутру.

Да вот болеют
   либералы:
Народ не мёртв – 
   а толку мало.

Раздраю
   должен быть
   конец:
Народ любим,
   когда мертвец.

Но в либеральном
   крематории
Не оборвётся
   ход истории.

С креста, распят
   где и Союз,
Сойдёт досрочно
   Иисус.

И остановится
   Мессия
В здравпункте
   с вывеской   
   «Россия»

Он осенит
   крестом здоровья
Новодержавное 
   сословье.

Но адресочек,
   что попроще
Даст Ване Жукову
    на площадь.


19. прогноз

Когда от края
   и до края
Взойдут
   гвоздики первомая

Наступит лучшая
    погода
Для исцеления 
    народа

И станет
   терапия эта
Прямым гвоздём
   иммунитета,

Когда смотреть
    на бюллетень
смешнее,
   чем на хренотень.


19. ПС: закры-ли

Чтоб либералу
    стать перечить,
Положено
    расправить плечи.

Когда с плечами
    так,
    не важно,
Тогда чиновник – 
    князь бумажный!

Он по бумажности своей
Не признаёт
    людьми людей.

От стариков
    какой доход?
Бумага? –
    Да!
    Калек? –
    В отход!

От этой важности
    кругом
Жизнь приключилась
    кверху дном.

У прокурора на весах
С зелёной лентой
    на глазах

На левой –
    сирым Бог поможет.
На правой –
    …всё одно и то же.

Так где же выход?
    Что же делать?
Нет, не с руки
    брусчатку рыть:
Всего-то –
     в чистый 
     понедельник –
Одну б
     лечебницу
     открыть!
            27 марта 2011 г.


ФУРШЕТ
     или свадьба по расчёту

К 15 съезду КПРФ

Отрывки из
незаконченного цветного романа
красных думцев с партией власти
в городе Узловая

Посвящается  свидетелям:
Первому секретарю Тульского обкома КПРФ
Афонину Ю.В., секретарю обкома
Лебедеву О.А., секретарю обкома
КонстантиновуВ.Т. секретарю
Узловского райкома Деменко Л.Я.,
заместителю секретаря
Костину А.А.


ГЛАВА первая

О ТОМ, ЧТО К ЧЕМУ


1. песни о главном

Песни случаются всякие.
Поют их
и босс,
и босяк,
Про жизнь
и смешную,
и бякую –
И ту,
что напере-
косяк.

А про  – 
и про то,
и про это,
Как-то:
с зубочисткой
ретив,
строчИт на салфетках
декреты
Болотный
им-
ператив.

И как,
соблазнительно нагло
Застольный позыв
раздразнив,
Несёт ахинею
про благо
Улётный
кор-
поратив.

И как
от базарной припарки
Стал популярнее он:
Палач
политических партий –
Коммерческий
хамелеон.

Даже околыш папахи
У красных имел
Свой окрас.
Сегодня
чуть жарким
запахнет –
Уже раздаётся:
«Атас!».

Линяет,
кто более ценит
Спонсорский аккредитив.
И протирает колени
о белый
коо-
ператив.

Как пень,
от новаций
на месте
История
не устоит.
Общее дело –
суть чести,
А ввяжешься –
и
закипит!

А если забродит? –
Не добрый
С кухни доносится бас:
Счастье
не в пухленькой сдобе,
А в твёрдости.
Здесь,
и сейчас!


2. притча о красном и белом

Красный и белый,
как братья.
Россия – 
родная их мать.
А братья по-братски
в объятьях
готовы гортань
пережать.

Брат в брата
с чужого калибра
Всю братскую силу вгонял
Ещё аж в гражданскую,
либо,
Когда пил похлеще коня.

А в общем
страдала Россия.
Слабела
на радость врагам.
Хотела казаться красивей.
Казалась.
С грехом пополам.

Но вражеская половина
Попутала всё без стыда.
Лишь совесть
её пуповины
Ещё продолжает страдать.

Проспались.
Задумались братья.
В затылках добравшись до дна,
Поклялись на братских объятьях,
Что встанет с коленей страна.

Поднялись могучие веси.
Но глазом
никто не моргнул,
Как враг
мощь воскресшую взвесил,
И тут же во вред
обратил.

Враг щедро стал спаивать братьев
Настоем разрыва-травы.
Ни белым, ни красным
в объятьях
Теперь не сносить головы.


3. консенсус

Что с красным билетом,
что с белым –
Соперники двух диктатур.
Красные мир переделывают –
Белые в ужасе: «Чур!».

… закатывают консервы
Из отшумевших эпох.
А красные –
знай лишь концерты
И то –
на распутьи дорог.

Различий анкетных премного.
Про общее
как не сказать!
И те и другие ведь могут
Закатывать – 
и не глаза!

С опорой
на фактор-резус,
Что значится
выше всех благ,
Закатывать новый консенсус
Не нужен заумный напряг.

Закатывай всё,
на что годен:
Консервы,
концерты,
глаза.
По совести,
но не по моде.
И без разворота назад.

Консенсус по совести
в дружбу
закатывается,
причём,
Если становится
службой – 
Друг обернётся врагом!

Консенсус,
согласья  не зная,
Закатывается в роман,
Без бога,
без чувства,
без края –
В законченный самообман.


ГЛАВА вторая

ПРЕЛЮДИЯ ЧУВСТВ


4. о красной и белой кухне.

Непримиримые силы
По статусу
близкой родни,
Как стенки,
и раньше сходились,
Но только не на смерть,
ни-ни!

Когда городская управа
Хмурится,
словно судья,
Белые думают справа,
Красные слева
сидят.

Белые,
как кулинары,
Законы пекут и пекут.
И красные
ходят не даром –
Контрольное дело ведут.

Одним –
протолкнуть бы закончик:
Аж пальчики
чтоб облизать!
У красных же
собственный почерк:
Чуть комом что –
дружно бузят!

В единстве
противоречий
Рецептов
на хлеб и питьё
Звучали
крамольные речи,
Но в главном
всё было путём.


5.выбор меню.

Ох,
это уж сладкое «завтра»!
И это про-клятое «но»!
С неумолимым азартом
Всё
кувыркнулось
вверх дном.

Заказаны
свежие пончики.
Вдруг слышится:
хлеб на исходе!
«Всему голова»
если кончится,
Район без дрожжей
сам
забродит!

А вкусненького,
ох, как хочется!
Да так,
чтоб медок по губам.
Плакали
свежие пончики:
красные
бьют
по рукам!

Надо же!
Корпоративный
Накрылся
опять перекус.
Но белые
оперативно
Беду намотали на ус.

Каждая ль
дурь перестройки
Уместна,
важна
и нужна?
Белые приняли стойку: 
«Братцы,
так это ж война!»


6. красные происки.

Не от
зажигалки запальчивый
Вспыхивает сыр-бор,
У деланных правильным пальчиком
Правильный тоже
прибор:

Во всём и всегда указующий,
До мозга конечностей
свой,
Вождение за нос
дарующий,
Он совесть
и совести 
код.

А ждать невтерпёж!
Надоело
Праздновать красным умом!
Сон в руку –
зачётное дело,
И пончики
с кремом при нём!

Но красные
смаку мешают.
Мешают,
как ржавая тля,
Бюджетные
стричь урожаи
И выпечкой
Вкус щекотать.


7. невкусный ответ.

Не просто
освоиться в роли
Товарища,
друга,
судьи.
Это безвыходной болью
У самого сердца
свербит.

Но есть!
Есть средство!
Троякое:
Иль рака с горы, подождать.
Или изгнать,
как поляков.
Или законом дожать.

Ждать?
Смех лишь тупого
не взбесит.
 А где с  ополчением Минин?
Он красным
стал камнем 
на  Пресне,
Он ангел –
на грозненской мине.

А рук голосующих
ренту
Красные намертво чтут
И обойти референдум
Никак
никому
не дают.

Так этот 
кастет триединый
Для красных
совсем не кастет.
Могут ответить дубиной,
Морёной в протестном костре.


8. белые происки

Не к праздникам
красная хартия
Охрипла,
на встречах переча.
Принцип
большой демократии
Для белых
стал солью на печень.

Если не в теме 
кастрация, 
Чем красный 
сломить произвол?
Пластическая операция! 
Но силой –
такое же зло!

Любой политический орган
С мимикрией лозунгов – 
нонсенс!
Схватиться
за скальпель?  –   
Не  дорого.
Но это
не правильно вовсе.

Грамотней
сделать иначе:
Кровь не пускать,
а попортить.
Шведским столом озадачив.
Попробуй
с природой поспорить!


9. натуральный обмен

В офисе единороссов
В присутствии первых персон
Был конвергентным
вопросам
Тесный фуршет посвящён.

Не было
крепкого чая
И не
красовалась икра.
По-
деловому сухая
Шла не простая игра.

В общем –
торговля простая.
Как водится,
баш-на-баш:
Я, мол, тебя
уважаю –
Ты
уваженьем воздашь.

Хор думский ущербноголосый,
Простуженный
до
меньшинства
Не вытянет «Да!»
по вопросам,
Посильным лишь
для
большинства.


10. змей-искуситель

Не только в раю,
но и в каждом,
В душе
искуситель сидит
С торбой презентов однажды
Запретного плода вкусить.

И не понятно
лишь сдуру,
Зачем завершая сеанс,
Взгляд
с вертикальным прищуром
Сулит
натуральный
аванс?

По книгам
у хитрых рептилий
В заначке –
щедрот сундуки.
А глупым грешить запретили
Ромашковые лепестки.

Но повод рискнуть
подвернулся
И время назад поползло.

Душок либеральный
вернулся.
Не рак,
Но заветное зло!

А что же такого порочного?
Всего-то:
без
рассужденья
Выйти из фракции
срочно,
И тем
заслужить
уваженье.

А думу не к месту крутую
Лица и закона лишить.
И распустить.
А ручную
Из пластилина слепить.

Насторожиться бы сразу,
Да скользок
библейский искус.
Когда торжествуют соблазны,
Уже не причём Иисус.


11. белый захват.

Дума своё харакири
Выполнила
на сто пять.
Красные руки сложили:
Как лабухи,
чтоб не мешать.

Как «рафаэлло»,
свобода!
Фокусом стал
результат.
Не по
конституции
вроде,
Зато настоящий 
захват.

Красных
воистину красил
Выстрел
с трибуны словцом.
А в белой
смешавшейся массе
Выстрел
теряет лицо.

Электорат
пусть подальше
Засунет занудное «За!»,
Как
проигравшие раньше
Прятали
в рюмке
глаза.

Это
для глупых педантов
Совесть
Косматее льва.
А в круге химер,
и у Данте,
Уже
не гудит
голова.



ГЛАВА третья

СМЕНА ПОЛА


12.станция переливания

По рыночному прейскуранту
Власть всё же
поштучный товар.
Смешно:
не её фигурантам
Снимать
персональный навар.

Подпрыгнули акции
явно
На близость
к рубашке своей.
Созрело решенье:
на равных
Стать с белыми
белых кровей.

Белая администрация
Себя озадачила
скромным
Статусом
местной инстанции
По переливанию крови.

Но не с пустого
в порожнее –
В красный из белого
рог
Хлынет
по карте дорожной
Пожизненно-выгодный сок.

В политике многообразной
Бытует 
холодный расчёт.
Вода,
как холодная плазма,
Больше всего
подойдёт.

И вот
напрягается донор.
Старается водоканал
По веянью модных салонов
Цветной растопыр доканать.

Так красным
по скрытным окрасам
Прописано 
белое дело
На заседании красных
Под наблюдением белых.

В итоге случился
не нонсенс –
Консенсус,
тот самый, как есть.
Никто не препятствует
вовсе
С водичкою
пончики есть.


13. на избирательной ферме.

Суть белая –
не голубая,
Но и не красная,
нет.
Правда ещё не любая
Суть
окончательный суд.

Это, конечно, не новость,
Как ложь – 
не приход в барыши.
Простая советская совесть
Суть
инквизитор души.

Когда ни парторга,
ни ламы –
На нет – 
инквизитора нет.
Как вор, управляет делами
Многодесертный фуршет.

Под уваженье –
какое?
Не в тонкостях
Соль ремесла.
Под естество,
под любое
покрасить?
И что за дела.?

А что
с перекрашенным обществом?
Что теперь
стала за жизнь?
Всё так же ль
с корзиною топчется?
Всё так же ль
с пустой? –
Не скажи!

Со сдобой
до самого верха
Красные впали в фурор:
В белый,
как есть, на поверку
Аги-
тационный
позор.

Теперь
если смотришь на красное,
ГОСТУ глазному не верь.
И к избиркому
причастную
Распахивай белую
дверь.

Если брюхатую урну
макулатурой
кормить,
В белый подойник
не дурно
Можно всё запросто
слить.

Можно затем
результаты
Набело
переписать
А красному
электорату
Пончик
в окно показать.

Как будто,
не сбросив бушлаты,
За лисьи воротники
И
не трясли демократов
Красные
Железняки!


14.  у «Чёрного квадрата.»

Да, жили когда-то 
Атланты.
Но кровь их
была не водичкой.
И аш-два-о щедрые
гранты
Считались
за плинтус приличья.

Но бывшие
В доску народные 
С известью
над головой
Смывают окраску природную
Водопроводной
водой.

Да,
разномастные силы
У «чёрноквадратных» картин
Сходились и раньше,
но были
По цвету в груди – 
Как один!


15. любовь в памперсах.

Когда обмочилась
часть думы,
А вместе
и весь лигитим,
Всё красное
стали, не думая,
На белой регате 
мочить.

Так пончиковые
чекисты
На заседаньи бюро
Дали по разной корысти
Белым
варягам
добро.

Такие вот стали
райкомы.
На сговор пойти –
без потерь!
И это
под крышей обкома!
Да как идти к людям теперь?

Беда! –
не придумать нарочно!
Как можно
сносить улю-лю?
И как теперь
клясться народу
Реликтовым словом «люблю»?

Соль неудобств несуразных
Насыпана с верхом умело
На заседании красных
По рекомендации белых.



ГЛАВА четвёртая

ОДНОПОЛАЯ ЛЮБОВЬ
     ИЛИ БРАК ПО РАСЧЁТУ


16. портрет на память.

Бело-красная гуашь –
Странная палитра.
Растворитель – о-два-аш
В непотребных литрах.

Как ни красит гражданин
Белые форматы,
Получаются одни
Чёрные квадраты.

Все в восторге.
Больше всех
Русский ашкинази:
Поднимает глазки вверх
Перед этой грязью.

Но с обратной стороны
Лучшая на свете
Это копия страны
В непотребном цвете.
 

17.на панели.

Нет,
не «учредилка» – матросом
(Глава –  далеко не матрос!),
Но дума
причёсана просто
И это ещё не вопрос.

На думских
да и президентских,
Как видно
(не только со слов),
Был создан
на деньги из членских
Взносов
партийный заслон.

Только которой
из партий?
Точно известно одно,
Что красные
в белом азарте
Легли.
Под кого?
Всё равно.

На фокус
правшей-экстрасенсов
Мило закрыли глаза.
А как подыграли? – известно
В раскладе
кто «Против!»,
и «За!».


18. в салоне красоты.

Кончились
красные фобии.
Открылся модерный туризм
В малину,
что мало кто
пробовал,
В беленький
соци-
ализм.

С корочкой,
круглый,
пушистый
Эдакий кот Леопольд
Снимает
по тайной корысти
Мурашки,
как сладкую боль.

К лицу ли
целебное время?
Возможно.
Но красок как раз.
В белое выкрасить темя
У красных
завидный
запас.


19. красный гонор

У красных
свой,
собственный гонор.
15% – всегда
Бренд лишь один преспокойно
Может на выборах дать!

Брендовые
проценты –
Бальзам 
ветеранских сердец
Стали приданым презентом,
Где свету,
уж точно, конец.

Под градусом
тайной заварки
С гонором
под головой
Можно плевать
на прибавку:
Процент ведь
и так ой-ё-ёй!

Лежи,
почивая на лаврах,
И плюй,
демонстрируя труд,
Приватизируя лярву,
Что стоимостью
зовут.

Прибавочной! –   
При капитале.
А здесь-то
при чём и при ком?
При том,
что чиновнички стали
Жирок набирать
ни на чём.

А лозунг где
тот,
громогласный?
Он перекрашен без мела
На заседании красных
Под руководством белых.


20. чайханат

Заварка
в таком чайханате
Чирия стала черней:
Предательством электората,
Подпилом
опоры своей.

Войдёт.
И войдёт несомненно
В одну
из не познанных тем
Похожее
на
измену
Сближение антисистем.

На странную
эту заварку
Мобилю бы намекнуть.
В теории классовой Марксу
Пришлось бы теперь отдохнуть.


21. утренний туалет.

Уймётся ль
на премии швыдкий?
И станет ли
правильней жизнь?
И совести красной
убытки
Восполнит ли
белый режим?

Вопрос не устойчив,
и точку
Поставит лишь
красный контроль:
Кто автор такой заморочки?
И чья
закопёрнее
роль?

Наследники
кожаных курток,
Не все,
но зачем же порой
Совесть профукав,
на утро
В зеркало
смотрят
с тоской?


22. об уважении к белым.

У белых –
и белые боссы.
В этом их сила и честь.
А вот к райобкомам вопросы
У красного зеркала
есть.

С бездрожжевого брожения
(А может-то
дрожжи и есть?)
То пленум вдруг
против течения
Поплыл,
а куда? – и не весть!

То барство проснулось,
партийное,
Где дачный милей коммунизм.
То с перегрева наивного
В прицел
засмотрелся
на жизнь…

То вот с беспричинной печали,
Что в мыслях
представить нельзя,
Красные
белыми стали,
А белые –
красным друзья.

Крестьянам
в кино про Чапая
Было тогда всё равно.
Но жизнь
повторенья не чает.
Сегодня другое кино.



ГЛАВА пятая

ОЧИЩЕНИЕ


23. на белом коне.

Красным нафукала случка:
10% потерь –
Под хвост
политической Жучке!
И белым теперь
не потеть.

10% - ведь это
Не просто
отказ от мандата.
Это плевок.
Это вето
На чаянья электората.

Десять
нелёгких процентов –
Это по статусу-кво
Ребячество без сантиментов,
Похожее на воровство. 

Но красные
в белую бурку
Свалив голоса,
наконец,
Въехали в думу,
как урки,
Опять же
на белом коне.

Мало кого прошибает
Холодный,
как правило, пот.
Мало про это кто знает.
А знающий –
в толк
не берёт.


24. мечта о знаменосцах

Когда-нибудь жизнь повернётся
Толковой своей стороной.
И правды крутой  знаменосцы
Развеют туман
над страной.

Из дезодоранта эмоций
Проступит державная быль:
И цифры
в отчётах-колодцах,
И вся
офтальмологов пыль.

И то,
как до боли
хотелось
Неслушную думу подмять.
Скроилось
не шаткое дело
И можно уже поминать.

Развязаны белые руки.
Прокашлялись и голоса.
Плети
подзаконные трюки.
Мозгуй
и твори чудеса.

В мечтах про такое
не скажешь.
На страже устоев –
перо!
Нечестный исправится даже.
А честный примером возьмёт.

Политика –
подиум тонкий.
Свистят там,
свои соловьи.
Не зря расчехляют «Знамёнки»
Страницы,
знамёна свои.

Как в пору рождения света
По календарю декабря
Несут своё кредо газеты
По фестивалям добра.

Мечты так и будут мечтами,
Пока соловьи-свистуны
Не про-
трубадурят
на память
Последнее горе страны.

Тогда-то на Красную площадь
Выйдет свободный певец
И жаждою дела всполошит
Все закоулки сердец.


25. апокалипсис
 в Грозном.

А почему же и нет бы?
Ведь в странном
страннее ещё
То,
что ему на потребу
Странное
стало не в счёт!

Не в зеркале,
в том,
что от Сколково,
А как в отраженьи былин,
Осыпанный, к счастью, осколками,
Новый
комкуется блин.

Надежда и вера убогих
Ещё со времён Иисуса
Брошены
просто под ноги
Прямо,
открыто
и гнусно.

Опыта
в том виртуозном
Контракте 
не занимать.
Давно ли
утюжились
в Грозном
Победа
и русский мат?

А ради разнообразия
Пока догорали
танки,
Вынашивалось  согласие,
Всё
повторить
с изнанки.


26. вид из окна
    узловской администрации.

Ленин
на площади Ленина
Стал идеальным мозолем.
А не согнёт ли колени
Тот,
кто однажды изволил

В подобострастьи
негласном
Склониться
к продажному делу
На заседании красных
Под председательством белых.

И у соседей история.
Но кто там возглавил протест?
Вдогонку –
пустая риторика
Да камня прощального жест.

Позор, как сказал Ильич,
Мы презентуем сами
Под соглашательский спич.
Но чем провинился камень?

Укоренится ли
Памятник,
Тот,
что ещё не снесён?
Разводит с умом
на беспамятстве
Товарищей
красный Гапон.

Злосчастней Гапона –  гапонство.
И это оспорить нельзя.
Партийной элиты пижонство –
Гапончиков жалких стезя.


27. трусы и усы.

Так был ли фуршет
или не был?
Наверное всё-таки был:
Свинцовым пакетиком Лейба
Партийный чаёк
заварил бы!

Приличное пиршество
чай, но
Приличнее
было б во всём –
Фуршет этот необычайный
Мюнхенским
сбрызнуть пивком.

Но нет, не в глаза – бесполезно
Химичить над новым бельмом.
Как говорится,
железно
Святое покрыто стыдом.

И память и совесть покрыты…
Но нет,
не бельмовой судьбой!
Напрасно
под маской событий
Прячется
новый Содом.

Нет,
не спасут
у Райт Пусси
Одолженные трусы.
У кружки от прошлого – усики.
От будущего –
Усы!


28. пончики на кончике.

Представить смешно,
как неистово,
В сердцах побелеет бюро:
Как можно
в святое и чистое
не мытое 
тыкать перо?!

Но это движенье прекрасно!
И нет в очищеньи стыда.
Ведь цвет
от рождения красный
Красный
во всём
и всегда!

А в белочесоточном зуде,
Кто делает ставку на мел,
Пускай того совесть рассудит –
Чтоб хоть со стыда
покраснел.

Но может
шумиха не стоит
И выеденного яйца.
История
всех успокоит.
Пока же
не видно
конца…
      21 января 2013 года.



ОГЛАВЛЕНИЕ

тетрадь 25
МАРТОВСКАЯ ТЕТРАДЬ

В доме   
   творчества   
   юнных.
Предвыборные   
   старты
Продолжение 
   сказки о лягушке-
путешественнице 
     342
Кризис
   или как лобби   
   пилит,.....
Опозиция
343
Режимная фабрика
Грибная пора
Красный конь
344
Гребок первый
Странное дело
       345
Депутат на    
    ремешке
Всё будет 
    хорошо...
Ушаковская   
   Полянка
346
Пожелание
Дарвин
Про экран и      
    монитор
347
Юбилейное 
    откровение
От щедрости
       348
ЗДРАВПУНКТ.
    ЕЩЁРАЗ!.
    (поэмка)
349
ФУРШЕТ
    (поэмка) 355
Оглавление
    тетради 25
      365