Читат. обзор. Александра Герасимова. Март-2014

Источник с обсуждениями -> http://stihi.ru/rec.html?2014/03/21/13161

ЧИТАТЕЛЬСКИЙ ОБЗОР. АЛЕКСАНДРА ГЕРАСИМОВА (март 2104)

здорово. отличная рубрика
уж коль скоро, то хотела бы поговорить о тексте, произведшим наибольшее впечатление на меня лично в мартовском лонге.
ЛЁША ИСХАКОВ "Хаски Того"
http://www.stihi.ru/2014/01/25/7359
уже писала свои впечатления в нг. но их, как мне кажется, всё же мало. внутри меня есть ещё что-то такое, что этот текст рождает. пробую вербализировать.

для меня поэзия начинается там, где я перестаю понимать, что же такое я ощущаю. то есть я перестаю находиться в своей психолингвистической зоне комфорта, теряюсь в неком потоке объективно несуществующего, но тем не менее, осознаваемого где-то глубоко внутри меня. что-то подобное происходит со мной и в этом произведении. первых трёх строк текста мне достаточно для того, чтобы понять, что я нахожусь в какой-то параллельной реальности. достаточно мне их и для того, чтобы перестать готовиться к тому, чтобы ‘прочитать поэтический текст’, а вместо того, позволить этому поэтическому тексту читать меня и линии моего внутреннего существования.
Человек может взять акварель, закусить губу
И практически только белым, чуть-чуть голубым
Разнести по окну холста этот снежный дым
я знаю эти слова. я знаю, что они значат. но я как будто впервые вижу их. потому что между ними – тончайшие нити недосказанности, а за ними – ещё много-много других слов, которые здесь не нужны, которые могли бы быть, если бы это не была именно эта поэтическая речь, слышимая мной именно в эту секунду, произносимая автором внутри меня здесь и сейчас. да, «человек может». и в этих двух словах – вся суть того, что мне ещё только предстоит прочитать дальше. я уже внутри. я – уже часть этого произведения. «только белым, чуть-чуть голубым» - только намёк, только штрих, только одно осторожное движение, только шёпот – и читатель знает: здесь нельзя грубить. здесь хрупко и ломко. здесь нужно слушать сердцем. «окно холста», «снежный дым» - зима, бескрайняя зима. северная. белая. вечная.
Заподозрив за ним утопающую тропу
Он подносит к глазам подозрительную трубу
да, он – человек. он именно таков. полон человеческой мощи, но при этом беззащитен и боязлив. «подозрительная труба» - а как иначе? в этот момент я понимаю, кто я. всё написанное дальше я буду произносить сама. чувствуя слова на уровне инстинкта, природы, мироздания.
По искрящему руслу Юкона, сминая снег
Продвигается тёмной нитью собачий лай
Разбивая стекло Безмолвия, рвётся край
Белизны, на санях безмолвствует человек
Седина запечатала кожу закрытых век
и вот уже я не могу быть ни в одной другой точке вселенной. я здесь и, кажется, никогда до этого не была, и никогда после не буду нигде больше. возможно ли написать точнее? «тёмная нить собачьего лая» - как ощутимо, зрительно, слышимо, погранично. «бьющееся стекло безмолвия» - разве может быть как-то иначе? да, мы все знаем, о каком безмолвии говорит автор. мы все боимся его, но оно уже в нас. «рвётся край белизны» - что-то столь же крайнее, как и сами слова, что-то не мирское, абстрактное, гипотетическое, страшное. «Седина запечатала кожу закрытых век» - кем бы ни был читатель – он увидит это. этот образ жил в этих словах ещё до того, как они были написаны.
а после текст проносится в сознании читающего, как его самая последняя мысль. он подхватывает, обволакивает, уводит за собой, едва ли рисуется, едва ли слышится, но звучит, звучит внутри каким-то родным голосом, отдаётся чем-то древним, великим, большим. «скрип постромок», «слепящий шип ветра», «смотреть в луну», «обнюхивать небо», «звёздная чешуя»… насколько сильна эта правда, как много всего этого в нас. как это неизбежно. текст нарастает, как снежный ком, катится вниз, набирает неостановимую скорость, шумит, становится почти невыносимым и уносится куда-то вдаль, в неведомое нечто, из которого вдруг появился, но остаётся в читателе навсегда..

возможно, мой обзор более напоминает некий художественный отклик, далёкий от поэтического рецензирования. но для меня нет техники в текстах, которые больше меня в сотни раз. нет её и у Лёши.
знаете, получила огромное удовольствие от того, что только что себе позволила. и уже не столь важны победы и признания. они в стороне. сказать о том, что чувствуешь в поэтическом тексте иногда столь же необходимо, как и почувствовать это. спасибо тем, кто это придумал. гениальное, как всегда, оказалось не столь уж сложным.
спасибо всем, кто прочитает.
отдельное спасибо Лёше, конечно. я редко встречаю тексты, о которых хочу не молчать.
А.