Атаман Онашка - 9

Глава 9

Был князь помоложе и в смутное время
За совесть и страх самозванцам служил,
И Шуйскому тоже – проклятое племя –
Долгов он добытчиком Шуйскому был.

И вот  на подворье князька худородна 
Митька; Огудалова вёл он правёж.
Заботы, дела, нет минутки свободной,
Уже отемнели, устали – и что ж?

Последним на правеже был мужичонка.
Упорно молчал – хоть до смерти забей.
У многих уж выбили долг… Тут в сторонку
Позвал его Митька, хитрющий, ох, змей.

Шепнул он ехидненько князю на ушко:
– Там девка его. И не девка, а мёд!
Покличьте её за долги.– Князь послушал,
Всю девку в слезах к нему Митька ведёт.

***
Ведь есть у холопов девицы-лебёдушки.
Когда привели  ту – князь враз ошалел.
Он девку – за стол, распушил свои пёрышки –
И соколом вился, соловушкой пел.

Не брали красавицу байки прекрасные,
Вино и посулы – стоит на своём.
И силой стал брать, да случилось ужасное…
– Ну, что, воеводушка, вспомнил ли всё? –

И кинуло в дрожь воеводу, и хочется
Взвести у пистоля курок и убить…
Упала безвольно рука, князю помнится…
Да разве же можно такое забыть?!

…Совсем уж ослабла в руках раскрасавица,
Совсем распалился похотливый князь:
– Постой, погоди… Тебе, девка, понравится…–
В окошке вдруг с треском слюда прорвалась.
***
И кто-то огромною лапой за горло
Вдруг князя схватил, нож блестяший мелькнул
В руке волосатой. Спасибо холопке
Она упросила, чтоб тот не убил.

И будет пусть проклят тот час – на коленях
Стоял гордый князь. Перед ними стоял.
И клялся – при встрече: он их не заденет,
А после икону за то целовал…

– Пойдём-ко, боярин, отпустишь на волю
Онашку с товарищи. Мне недосуг.
Давай уберу твою, княже, пистолю
А то ненароком да выстрелит вдруг.

А пикнешь – убью, даже думать не стану.
Ну, воевода? – Епифан кашлянул.
И тот час ввалились на знак Епифана
Два ражих стрельца. Воевода взглянул –

Он их не видал, незнакомые рожи,
И тут  Епифан шепчет дьявольски им:
– Пошли с воеводой. А коль не поможет,
Велю я вам сразу разделаться с ним.–

И, обернувшись назад, к воеводе,
Нахально ему Епифан подмигнул:
– Онашку с Данилкой возьмём, и уходим.–
С великим трудом воевода шагнул.

И плохо князь помнил, как он добирался
До рва земляного под толстым дерном…
Данилко с Онашкою там оставался
Во мгле подземельной – что ночью, что днём

Темно там и сыро… Вот чудо, так чудо!
Данилко в испуге, и как тут понять?
Онашка – девица выходит, подруга,
А вовсе не друг. Дрожь не может унять.

***
Вот только, чего в жизни хочет Онашка,
Данилко понять до конца и не смог.
Но что рассказала она – как-то страшно,
И как-то чудно; так. Данилко продрог.

Рассказ свой Онашка закончила. Долго
Молчала, упрятав лицо в рукава.
Потом обречённо сказала: – Вот только, –
(Наполнены горечью были слова):

– Ивана теперь никогда не увижу,
Ох, крепко, Данилко, скрутила судьба .–
– Онашка, а я? Я тебя не обижу.
– Люблю я Ивана, любила всегда.

– Онашка, – Данилко вдруг к ней потянулся,
– Зачем тебе сотник?
– Люблю я его.
– Зачем он в засту;пу к тебе не явился?
– Нет воли, Данилко, видать у него.

Данилко, Данилко, неуж зря мы сгибнем?
Неуж не дадут ви;ны нам заслужить?               
Зачем под землёю  сидим с тобой сиднем,
Коль ворога лютого можем мы бить? –

И только Данилко хотел ей ответить,
Как выстрел вдруг грянул – вон там, наверху,
У входа в узилище.
– Что это? Что это?
– И сам я, Онашка, понять не могу…



Продолжение следует...