Зовём по имени...

 Весна такая ранняя. Как раненный,
Упала в сиротливые деревья.
А перед этим смерч позёмкой каменной
Прошёлся,  лёг всей грудою у двери.
До утра не присела, босоногая,
И кровь не отстирала от одежды.
Проплакала всю ночь,  осины  трогая,
Будила их, расплёскивая нежность…
«Как жили? Осень как? Зима… бесснежная?
А я вот здесь бежала к вам, искала…"
И кутала их ветви в белоснежную
Любовь, из рук всю ночь не выпуская…

2

Ах, этот март, как ветра взмах!
Маршрутом карт развеять страх
Зимы, тюрьмы постылых льдов
И тень горчащую годов
Прогнать!
                Делить свет-тьму на две
Округлых части. К голове
Прильнуть высоким сводом туч,
Что косо режет  острый луч.
Дождями долгожданно пасть
В земли промёрзшей в зиму пасть.

3

Бесснежная зима ушла…  Не таять следу.
На сердце у меня убавилось следов...
Пришла война, где  я  вставала право с левой –
Не с той, с которой на..., а с той, с которой вдох.

Катила  комом день, шаги перебирая,
И было мне не лень, чтоб было всё всерьез.
Стряхнув под вечер тень с ночного покрывала,
Стелила высоко его.  Осколки слез

Упрямая, брала погреться под ресницы,
Быть вызывалась той, что снова ждёт зарю.

Бесследная зима мне эта не приснится…
Не будет сниться мне. Да я вам говорю!

4

Колючий ветер утюжит спину.
А я пропета наполовину
Куплетом... В землю пролита небом.
Плесните пинту весны со снегом –
Помянем эльфов, леса и сосны
И мир оглохший, век безголосый.
Налейте пинту весны – до края!
И солнце  выньте! Пускай играет,
Пусть пенит волны, как жаркий мячик.
Пусть мир безмолвный, оглохший – плачет...

5

Искать ли жемчуг смысла в соре слов
За стенами смешенья  Вавилона?
Не лучше ли послушных слать послов
От слуха –  во глубины Божья лона?
Обнять, жалеть согревшуюся жизнь
В весенних громах душными ночами,
Где молнии сжигают этажи,
А ветер гонит рябь по лужам...
                Чаять
О будущем ли?...
               Плакать о былом –
Из пепла убелённом и воскресшем...
Из сети выпускать уловы слов
Пока сама я – в скорлупе – орешек?

Хранимой от тревог и уст лжеца
В  кусте  горящем Слово Говорящим,
Стяжать всей силой Царствие Отца,
В котором чистый сердцем – путь обрящет!

6

Унять тревогу. Обнять колени.
Дорогу к Богу душой оленьей
Покоем трогать. Не возвращаться!
На зов не дрогнуть.  Туда, где "счастье"
Кровит на копьях, пронзивших братьев,
Не обернуться. Бежать объятий,
Речей обманных и фарисейства.
Тепло – в карманы – ладоней детских
Запрятать! Ниже стелить ресницы,
Что небо держат до пений птичьих.
Цветущим миром укрыться в почке
И жизнью горнею миротОчить.


7

Захотела я быть, как прежде,
Самой маленькой и большой.
Только зимы в моей одежде
Не оттаяли. За душой –
Ни гроша... Колокольно вера
Отгудела в груди... Постой!
Я, как прежде, по следу – вербным
Воскресением за Тобой.
Никого... Все враги отстали.
Утирала слезой  следы...
А когда мы в пути устали –
Дал из фляги глотнуть воды.
Стала сильной я... и, как прежде,
самой маленькой и большой.
Грудь рассвет полоснул, забрезжив...
Под рукою алеет шов.

8

Когда я усну, пусть мой сон будет белым, как проза,
И утро по комнате ходит, как добрая мать.
И кто-то в саду,  не жалея,  цветущую розу
Пусть срежет. А сну, что так чуток, не нужно внимать...
А впрочем, шаги, что проснутся, пусть будут потише.
И кто-то пусть спросит: "Во сколько уснула она?"
Как будто бы тот, кто так дорог, ненадолго вышел...
Как будто бы с ним веселей и добрей тишина.


9


Зимой кормили голубей, давая имена и отчества…
И мир казался чуть добрей в пожарами объятой вотчине.
Пришла весна... Притихший март присел за окнами с котомкою –
Мы, значит, не исчезли с карт.... Восходят в небо травкой  тонкою
Молитвы наши пред Отцом.  Ночами кто-то плачет с ливнями…
Летят голубки на крыльцо – на крошки... Всех зовём по имени.