осадок

не все в жизненном русле движутся,
некоторые в осадок выпадают. борются - не борются, но дно все ближе. не такое дно, где смердит нечистотами и мораль исчезла за атрофической ненадобностью. а дно бездвижное. болотное. когда реальность студенится, дрожит от движения верхних потоков, но все же держится в своей призрачной стабильности. такая реальность, где будни вертятся вокруг иллюзии упорядоченности, удовлетворения нижней основы пирамиды потребностей. такое дно, с которого видно бегущие над головой потоки и так грустно, так больно, что не за что ухватиться и потечь дальше.
тут иссякает всякое творческое начало. сродни воспаленному аппендиксу оно еще зудит, требует внимания, но все же выбрасывается, чтобы не  отравлять эту студенистую жизнь. больно ведь творить на дне, занимаясь собирательством душевной и интеллектуальной продукции. которая за ненадобностью гниет и мешает забыть о потерянном. мешает безболезненно приспособиться.
такое дно засасывает. укореняется в душу. и уже не вернуться - не вырваться.
и так расплываешься до аморфности, теряешь твердость тела и духа, ловишь обрывки из внешнего и тоскуешь. а всё бежит, меняется. неосевшее.