Моя статья о Буруязе в Молодёжке...

«Молодость Сибири» №8, 18 февраля 1994 г. , стр.18
(аннотация от газеты:) Создан новый язык -доступный как мат!
Буруяз — язык будущего?

Нужно или не нужно реформировать русский язык? Стоит ли его усовершенствовать? Есть ли необходимость вмешательства учёных в естественное развитие языка? На все эти вопросы у пришедшего в редакцию «Молодёжки» преподавателя Андрея Лиса существует один ответ -Да. Мало того, им разработан или, если угодно, изобретен новый русский язык (Буруяз), который должен, по его мнению, занять место одного из мировых языков, на которых будут говорить люди в XXI столетии.

Оставляя за рамками обсуждения научную сторону вопроса (боюсь, что любые подробности и примеры из Буруяза покажутся читателю скучными), попробуем все же обозначить проблему. Заинтересовавшиеся Буруязом специалисты смогут впоследствии связаться с изобретателем нового языка и разъяснить возникшие сомнения; а просто любопытные, возможно, найдут в этом материале дополнительную тему для размышления.

Слово Андрею ЛИСУ.
— Мечта о мировом языке издавна волновала человечество. Эта проблема возникла значительно раньше XIX века, когда Заменгоф на основе латинской графики, грамматики и словаря синтезировал упрощенный вариант всемирного языка — Эсперанто.
Эту первую попытку в общем- то можно признать неудачной. Эсперанто не получил того распространения, о котором мечтал его автор. Для этого были свои причины, но, на мой взгляд, при создании мирового языка следует учитывать несколько аспектов.
Во-первых, мировой язык не должен быть единственным, иначе происходит его загнивание, как и при всякой монополии.
Во- вторых, конкурирующих мировых языков должно быть не более трех, так как человеческая память все же ограниченна.
При соблюдении этих условий, один самый многочисленный и авторитетный язык из языковой группы становится представителем, вбирающим в себя все умные находки:
из славянских — русский,
из германских — английский(?).
Из романских — французский и испанский неубедительно перевешивают друг друга.(Добавки 2014 г.: Итальянский язык, впрочем, имеет ещё шансы на представительство...; как и реформированный немецкий тоже...)
Но, допустим, нам удалось убедить весь мир с трибуны ЮНЕСКО, что русский — один из трех будущих мировых языков. Допустим также, что нам удалось убедить и своих соотечественников, что русский, взяв на себя звание «мирового», (просто) обязан меняться в лучшую сторону, реформируя все склонения и спряжения на основе наилучшей научной модели, избавляясь от кочек и ям всевозможных исключений из правил. Но как осуществить внедрение в жизнь подобных разработок типа эсперанто?
Мне кажется, что пришло время от описательности в языкознании переходить к инженерной, конструкторской лингвистике, и подобно тому, как в этом столетии с помощью конструкторских бюро («Форд», «ЗИЛ») происходил переход с гужевого транспорта на рулевой, так же и в следующем, XXI столетии, нас ждет переход с синтетичности склонения (окончания) на предложное аналитическое склонение типа английского.
Я предчувствую, что при этом не обойдется без (напрасных) драм типа: «Пушкинские стихи потеряют свое очарование!», и постараюсь сразу успокоить трагиков — речь идет не о революционном переучивании всех новому языку, а об эволюционном планомерном строительстве -новой попутной колеи русского языка; то есть, об обучении в школе с 6—7 лет нового поколения. Молодым — свой путь и полосу движения!
В свое время уже были попытки: как сознательно, так и стихийно реформировать русский язык. Опыт футуристов показателен в том отношении, что научный и технический прогресс косвенно отразился в формо-творчестве Хлебникова и других будетлян(-футуристов).
Было придумано слово «летчик». Якобсон, гениальный лингвист «Лефа», сбежав в Прагу от гнета великого лингвиста Сталина, обнаруживает -два основных падежа: родительный и дательный.
Заменгоф первым в мире предложил общероманские( или всемирные) рельсы синтаксиса. Русский поэт Мятлев первым подражал, пусть и не плодотворной, французской грамматике(Но предлог ДЭ = всемирное достояние!..).
Итак; разделив поколения на изучающих и не изучающих будущий русский язык (Буруяз), мы решим еще один важный вопрос: не «народ» будет творить Буруяз, но новые лингвисты, генконструкторы. Язык, таким образом, будет разрабатываться в фирмах типа «Гражданпроект»(или «Лингвопроект»); и следующий этап строительства, следуя предложенной терминологии, должен проявиться в предоставлении проектов на конкурс для отбора лучшего. Причем сама необходимость перестройки русского языка должна остаться вне рамок обсуждения, ибо он не изучается иностранцами из-за сложности и обилия исключений
Для примера конструкторских особенностей и звучания Буруяза я сочинил на нем шутливый детский стишок с новым склонением:
Шол пэ*-лес веселый ежик,                *= по лесу
Песни пел и росы пил,
Ве*-кармашек нёс он ножик,                *= в кармашке
Нэ*-базар еж го* купил.                *= на базаре; го= его
(весёлый ёжик, есть в моих стихах...)
При открытии конкурса надо помнить, что Буруяз предназначается не только для пользования в СНГ, но и для всех славян. Должны быть учтены находки чешского, болгарского и других языков. Учитывая критику Львом Толстым Эсперанто за его не-азиатскость, следовало бы также учесть особенности китайского и японского языков, чтобы убедить наших восточных соседей изучать Буруяз более интенсивно.
Для этой большой работы необходима армия реформаторов, и при этом я рассчитываю более всего на молодых (духом) учителей, на поиск единомышленников. Учителя начальных классов и русского языка должны стать прорабами по внедрению новых моделей Буруяза. Впрочем; если читатель заинтересуется, — а вдруг понадобится буферное поколение, ищущее новый синтаксис, — то главное, чтобы при этом ни у кого в голове не перепуталась старая и новая система склонений. Чо ды дять? — Что тогда делать?(-Запреты на говорение вводить?: Словесное ГАИ...)
Беда эсперанто Заменгофа в том, что его нигде не включили в школьный курс; и этой ошибки надо избежать, создав соответствующие кафедры в пед-училищах и институтах, не отменяющих кафедры современного русского языка и другие; ведь под маркой будущего, молодежного вначале, языка можно будет провести и реформы прописей и орфографии, сделать то, что не удалось сделать в 60-х годах перед «застоем». (Я теперь думаю, что без кафедр Буруяза дело с места не сдвинется... Старая профессура, погрязшая в описательстве, не даст творить.)
Если приступить к созданию и внедрению Буруяза немедленно, то лет через сто все славяне,(и даже китайцы и японцы,) если их убедить, заговорят на нем, логичном и быстром. Но если проблемы языков будут решаться неспециалистами, хаос останется. Формула «я русский бы выучил только за то, что им разговаривал Ленин» уже не действует на туркмен — не учат, необходимы новые (технические) аргументы, чтобы Буруяз занял свое место, одно из трех, в мире!..
(Но Буруяз предназначен не для каждого ученика; не для глупых или шалунов... Ведь не каждому идиоту можно доверить управление автомобилем...).


Прим.:
В скобках, более поздние добавления и комментарии...