Вне измерений

1
Семь верст до небес
По горящим ступеням рассвета.
Семь верст до небес
По закатной вечерней заре.
Семь верст до небес
По веселой сумятице лета.
Семь верст до небес -
До последнего дня в декабре.
Семь верст до небес
И пол-шага еще в бесконечность.
Семь верст до небес...
А какая у жизни верста?
Семь верст до небес,
И немножко надежды на вечность.

Семь верст до небес...
И рукою подать до креста...

2
Прикроешь глаза и заблудишься в лабиринте времен,
Да так, что уже не понять: какое от Сотворения лето,
И золотые пятна в листве не похожи на блеск погон, -
Зеленым мундирам теперь, скорее, пойдут эполеты,
А это значит, что я провалился куда-то в век
Доэлектрических ламп, чернил и перьев гусиных,
Полосатых верст, усадеб около рек
И усатых гусар при ментиках и лосинах…
И добро, что знаю, но толку от этого нет, -
Все равно в феврале фатально завоют метели,
Заметая возка торопливо петляющий след
К Черной речке… К такой неизбежной дуэли…
Да и летом как на юг не спеши, - не успеть туда,
Где уже в Пятигорске прапорщик бросил вызов.
И опять дуэль. И эхо ее по годам
Будет долго греметь камнями со скальных карнизов…
Может, третью попытку? Но как тут ни торопись,
На мои метания веком наложено вето:
И простые дрожки везут по дороге в Тифлис
Из персидских краев под рогожею тело поэта…
Значит, пусто гадать о том «абы да кабы»,
Время все расфасует по полкам – до самой крохи…

Где-то там, под пылью времен, иссякнут мои следы,
Чужака из далекой и чуждой, - другой эпохи…

3
В этой местности можно забыть про часы,
Да и числа, как таковые, - по фиг.
Бросаешь на хлеб ломтики колбасы,
И запиваешь горячим кофе,
Причем, совершенно не важно, когда:
Завтрак ли, ужин, - значения нет,
И журчит в реке у мостков вода,
Отражая то лунный, то солнечный свет.
Впечатленье такое, что время здесь
Спит, как кот, забравшийся на колени,
И можно спокойно поставить крест
На четвертом физическом измерении.
Но и три оставшихся тихи так,
Будто ждут вмешательства Саваофа,
И под вечер звезды ссыпает в дуршлаг
Неба, - не ночь, а ее эпоха,
Такая же, как и эпоха дня,-
Застрявшие в третьих сутках Творения,
Когда всех живых, кроме меня,-
Нераспустившиеся растения.
Возможно, поэтому, вместо птиц
Над куполами, в задорном раже,
Словно курсанты, но без петлиц,
Ангелы крутят витки пилотажа.
Да и что не форсить, ведь вокруг – покой,
И время уснуло, и прорва места...

И никто не кричит истошно: «Прикрой!»,
Как мальчишки тогда, в сорок первом, под Брестом…

(С) 1999-2014