Пахнет вином

Она снова опаздывала. Пунктуальность и эта девушка - понятия из словарей абсолютно разной специфики. Я не нервничал, но часы магнитили мой взгляд. Долго. Непозволительно для любой другой, но не для нее. Я буду стоять здесь столько, сколько понадобится. Ровно столько, на сколько она решит задержаться.
Ветер издевался надо мной, проверял меня на крепость духа и изводил мое терпение, растаскивая его песчинки своими невидимыми лапами. Прохожие как всегда сновали по делу и без, не замечая ничего вокруг. Не люди - экраны гаджетов. Огоньки новых приложений из плэймаркетов. Она - не такая. Она теплая, веснушчатая. Она живая и у нее есть сердце. Когда обнимаешь ее, вдыхая запах ее спутанных рыжих волос, то можно услышать, как ее сердце бьется в грудной клетке. Трепещет, как маленькая бабочка.
Зажглись фонари и снова потухли, дворники начали новый рабочий день. Город наполнился шумами, машины начали свое движение, готовясь сгрудиться в новую, еще более масштабную пробку и побить рекорды вчерашнего дня.
Я ждал.
Толпы школьников пронеслись по пешеходному переходу. Аккуратные, выглаженные, накормленные и пахнущие детством. Молодые мамочки проходили мимо меня с колясками, котомками, пакетами с едой для своих детенышей. Еще один день. Еще один день без нее. Я жду. Она обещала прийти. Она всегда сдерживает обещания.
И снова закрутилось колесо. Обед, перерыв у белых воротничков, клацанье тонких шпилек безнес-леди по тротуару, тысячи машин, ползущих, как гуеницы во всех направлениях моего большого-маленького города. Сумерки. Неоновые рекламы. Люди-гаджеты. Еще одна премьера еще одного фильма. Еще одна луна. Ветер.
И снова дворники-школьники-мамы.
Я покорно торчал в том самом месте, где мы условились встречаться каждый год. Торчал, как умалишенный. Я почти не ел все эти дни. Не хотелось. Я предвкушал. Ее глаз, ее дыхания, запаха ее волос хватит, чтобы накормить меня на целый будущий год. Я глупый истукан. Я безнадежный романтик. Я последний лузер. Я жду.
И как каждый год, вот уже 20 лет кряду, она появилась именно тогда, когда я залип. Стоял и смотрел, не видя ничего вокруг. От усталости и истощенности.
Она подошла и тронула за плечо. Я встрепенулся. И утонул в ее невыносимо красивых глазах. Сразу стало тепло и уютно. Внутри защемило и вылезли чертовы предательские слезы. Мне было все равно. Это она. ОНА. Моя. Она тонкая, невидимая, призрачная. Моя бабочка, моя паутинка. Моя спасительная соломинка. Мы улыбнулись друг другу. Я - по-идиотски, разумеется, как ребенок, получивший заветную конфету после продолжительной истерики в магазине. Она - улыбкой Моны Лизы. Только не той, что в музее, холодной. А той Моны, которую рисовал в своей голове я сам. Моя Мона Лиза - это святая Мадонна, тысячи ангелов рядом с ней, это мама, сестра, это воплощение всего самого теплого и нежного в этом мире.
Она потрепала мои волосы и пошла вдоль улицы.
Я плакал.
Она шла босиком. Ее следы были теплыми, а каждый взмах ее безумных ресниц заставлял распускаться еще одно дерево. Откуда-то появились божьи коровки. Мелкая мошкара. Небо стало чистым и высоким. Птицы запели. Прохожие посветлели и стали снимать свои зимние панцири-кожухи. Запахло вином .
Нет, это не моя больная голова. Это она. Мой Апрель, мой Март и мой Май. И это моя двадцатая встреча с Весной.