***

Я так хорошо все придумал, что тут же забыл
На радостях!.. тут же едва не пролил – вспоминая –
Фарфоровый кофе, чья горечь, и свежесть, и пыл
Иссякли, пока я салфетку «царапал» сминая.

Мне нравилось так – что вот Петя, идет под «шефе»,
Такой беззаботный, красивый, веселый и целый!
Сейчас подвернется ему неплохое кафе,
Где можно курить и вполне «проходимые» цены…

Я все рассчитал: как войдет, как заметит в углу
Единственный – чудом каким-то! – не занятый столик,
Закажет… не знаю, тут я ошибиться могу,
Он все-таки вам не какой-нибудь там алкоголик.

В плохую минуту, в хорошую, в слякоть и зной 
Приятно зайти, чтобы дымную чашку неспешно
Смешать с ароматом табачным. Приятно, бог мой! –
В плохую минуту… в хорошую лучше, конечно.

Кофейня притихла и скоро затихнет совсем,
Вы сами поймет – когда, близоруко у входа
Прищурившись, «ангел» войдет с черной лентой в косе.
Не то, чтобы очень она изменилась… Погода,

Как было задумано, четко пойдет с облаков.
Он врать будет так  неумело, и словно «на помощь»,
Она будет слушать его, улыбаясь легко:
- А я ведь ждала тебя…  летом тогда…  ты не помнишь!..

Она рассмеется. И ливень, как рухнувший мир,
Еще неожиданней кончится, чем начинался.
Летучих надежд будет полон весенний эфир,
Несбыточных, словно «…-три, раз-два-три…» белого вальса.

И словно синица, которая перезимует –
Любовь возвращается в хрупкое сердце гнезда,
Чтоб снова на землю на эту глядеть неземную
Сквозь полные света и вечной разлуки глаза.

Казалось, Она ему шепчет одними губами
На самое ухо, так близко, что слушать невмочь:
«Ты помнишь меня?.. Наше утро и день – миновали,
Но нам остается еще целый вечер и ночь!..

Долги, «коммуналка», отчетливый кухонный свет,
Бутылки, ни в чем не повинная девочка плачет…
Мы всё это вычеркнем! – не было этого, нет,
И – «…раз-два-три, раз…» – ничего, ровным счетом, не значит!»

…Как сказано было в пропущенной мною строфе,
Мужчина и женщина тихо уходят со сцены.
Они расстаются навек, покидая кафе,
Где можно курить и вполне «проходимые» цены.

Наверно, их надо вернуть, задержать на пороге –
Пускай он хотя бы проводит ее до метро…
Я делал что мог, я вычеркивал «лишние» строки.
И лишнее вычеркнул что-то, похоже на то.

Остывшая чашка,  табачная тяжесть в виске.
Нельзя никогда доверяться салфеткам бумажным!
Не встретился, в общем, короче, никто и ни с кем.
Я так хорошо всё придумал… Но это не важно.