***

Я мог бы тебя обмануть, милый мальчик, что, дескать,
Стремился сюда всей душою, но я не стремился.
Само как-то вышло. Я вышел, и что интересно:
Без шапки, без денег, к тому же еще и не брился

Неделю, наверно. Я мог бы вздохнуть, что вернулся
Чужим – это значит солгать, потому что и не был
В родных, так сказать, «палестинах», как это ни грустно,
Своим никогда я. А небо и в Африке – небо…

Я мог бы солгать, что нам надо увидеться. Надо.
Какие тут шутки, и кто с этим шутит, мой мальчик!
Становится большей вдвойне разделенная радость,
Ты только не думай, что с горем всё будет иначе.

Есть то, что не в силах мы, как бы того не хотели,
Отнять или дать, будь плохим оно или хорошим.
Как ты вот – читаешь сейчас, а на самом-то деле,
Отнять у меня ни перо, ни чернила не можешь.

Вот так-то, мой мальчик. Я мог бы тебя обмануть,
На этой бумаге, как вера моя – черно-белой,
Сказать, что забыл, и придумать еще что-нибудь.
Лгать – это то, что я вечно могу теперь делать…

Вечно, как видеть своими глазами паденье
Среднего Царства, но так ничего и не видеть,
Кроме всё той же, лишенной спасительной тени,
Улочки пыльной… И зной, на который Он выйдет.

Вечно, как слышать звучание собственным ухом
Бомбы летящей, но так ничего и не слышать,
Кроме всё тех же, катящихся гулко и глухо,
Выкриков, свиста… И шепот молитвы на крышах.

Вечно, как помнить всех жителей здесь поименно,
Будущих, бывших, но так ничего и не помнить,
Кроме всё тех же рубцов на Спине оголенной,
Лавку напротив… И воздуха душные комья.

Сколько мгновений еще ничего не случится!
Хватит, чтоб выбежать – воду и чуточку тени
Хоть на себе принести и держать, наклонившись,
Ждать… Вот и всё. Никаких не осталось мгновений,

Чтобы коснуться глазами скользнувшего Взгляда…
Улочки пыльной… толпы, затихающей где-то.
Не говори ничего, милый мальчик, не надо.
Мало ли мы прогоняем с крыльца человеков.

Богу не нужно воды, потому что – Элоим,
А человеку… Сказал бы, да кто меня спросит.
Мальчик! Вода одинаково важна обоим.
Тот, кто просил эту воду, и тот, кто приносит,

Знают об этом. Давно ли, считая гроши,
Рядом с безногим от «жажды» стоял замерзая?
- Выпей со мною. Согрей, что осталось души.-
- Господи! Ты ли? Темно мне… никак не признаю…-

- Выпей уж с Богом!.. Потом ели мы чебурек
С этим безногим, и в травах сидели на склоне.
Как если бы всё это было, к примеру, в четверг,
А нынче, к примеру, суббота,  вот так я всё помню!


Вот так и брожу – от пинка к задушевной беседе,
Добро своё там, где его нахожу, подбираю.
Не сказанных слов еще много, мой мальчик, на свете.
Храню их во рту, как монеты, шершавые с краю.

Я в старую лавку сегодня зашел на минуту.
Глаза ведь не сердце – куда я его отверну?
А женщина смотрит  печально-печально, как будто
Я умер однажды, и больше уже не умру.

От лавки за мной увязалась бездомная кошка.
Как много их здесь развелось! Есть такая примета…
Купил требухи. Ничего, подкрепились немножко.
У них девять жизней… у кошек… ты знаешь об этом?