Атаман Онашка - 4

Глава  4

Но вот из землянки своей Новгородка
Выходит к торговым рядам прикупить
Шанёжку, калач иль козулю  и ходко
Обратно в землянку старуха спешит.

Касьян наказал:
– Сбереги мне Онашку.
И рану его залечи, а не то
Тебе умереть за любую промашку.
– Ты так говоришь-то, Касьян, мне пошто?

Ведь я полюбила, как сына родного
Онашку, и рада отдать за него
Свою я, Касьян, поседелую голову.
Да рвётся Онашка на бой. Отчего? ...

 ***
А это случилось в шестой день декабрьский –
С Наль-острова тучами рати плывут.
То на Колмогоры идёт пан Лисовский…
Ох, горе-беда, сколь людей перебьют.

А сотник Чертовский увидел их первый:
На звоннице в это он время стоял.
Как струны натянуты сотника нервы…
Он пулей слетел, к воеводе вбежал.

– Что делать-то будем мы, князь-воевода?–
А князь-воевода в ночь глаз не смыкал.
Поднять бы побольше на бойню народа.
Да где ж их набрать? Воевода не знал…

Он вечером прошлым пошёл по округе,
Хотелось понять все ль готовы на бой.
И чем же был занят народ на досуге,
Доволен ли ратной своею судьбой?

Не падает духом народ перед боем,
Над Оногрой песня лихая летит.
– Ах, как же мужичья рвань песню выводит,
Что сердце сжимает, и дущу щемит. –      

Стоял воевода, в кустах затаившись.
И песню дослушал он всю, до конца.
И Русь он бескрайнюю видел и слышал,
И слёз не стирал с бороды и лица.

И силу могутную князь вдруг почуял,
И гордость, что в душу вселяла любовь.
И новая песня взлетела, как чудо,
И разлилась, растеклась до кустов.

Закончилась песня, и ветер промчался,
И ветви кустов, озорной, закачал.
И ратников говор в ночи продолжался,
А князь-воевода стоял и стоял…

–Что скажешь мне, сотник? – Тот шутку удумал:
Не мешкая двинуться малым числом.
(В Ерзовке с ворами он встречу задумал,
И в о;тступ под стены поддаться потом.)

А в ту пору бить иноземные рати,
Из пушек острожных безжалостно бить.
– На бой собирайтесь хоробрые братья!
Вперёд на врага – иноземцам не жить!–

И мост на цепях через ров опустили,
И ринулся сотник к Ерзовке – и в бой
Вступил со товарищи малою силой.
И смело повёл он народ за собой.

И вмиг закипела Ерзовка, и воры,
Не ждавшие встречи, рубились вовсю.
Лисовский пан думал:
– Возьму Колмогоры
И выбью я живность людскую там всю.

Поморье всё брошу к ногам, и отмстится
Позор мой под Емецком. – Что ж это вдруг?
То ль впрямь это слышится, то ль ему мнится
То страшное русское: – Бей! А! – вокруг.

И тут началось: вой, стрельба, крики, стоны.
Конь вздыбился,  пал… Ногу пану зашиб…
Схватили, успели, спасли от урона.            
Очухавшись, пан перешёл в грозный крик.
 
Команды ворам раздаёт громогласно,
И планы Чертовского перехитрил.
А тот поздно понял. Как это ужасно,
Когда же тебя враг почти окружил.

А князь-воевода в тревоге, не знает,
Как помощь Чертовскому тут оказать?
И вдруг из лесистых холмов вылетает
Людишек гулящих огромная рать.

И конница мчится, и свист, что по коже
Мороз продирает. И ворог бежит.
Но вот снова ломит вражина, и что же?
Уж каждый десятый, пожалуй, убит.

И прямо с подскока, примчавшись из боя,
Чертовскому громко сказал стременной:
– Добрался до главного. Что же такое?
Как девка, красивый боярин такой.

В крови голова и обмотана тряпкой.
Красавец.
– Зачем мне его красота?
Ответь – кто таков, расскажи по порядку?
– Сказать он велел мне такие слова:

«Мы люди лесные, мы вольные люди,
И сами воры; – перекатная голь.
Но бить иноземных воро;в с вами будем.
Не надо спасибо, лишь биться дозволь».

Задумался сотник:
– Вот взять бы красавца,
Обнять бы его и сказать: «Ты мой брат!»
За то, что помог с иноземцами драться.–
А битвы, как воды в корчагах, кипят.

И надобно им от воров оторваться.
Иначе погибель. Но в небо свечой
Вдруг вспыхнула церковь. Спасаемся братцы!
И нет уже больше стрельцов под горой.


Продолжение следует...