Тетрадь 15 атлантида

     Тетрадь 15

       АТЛАНТИДА

     О вечном
             Вале

Любовь светлей,
чем гороскоп
весенний.
Невинна,
как дояблочный
плэйбой.
Но нет ни здоровей,
ни патогенней
Болезни,
чем домашняя любовь.

Любовь!
Она и пьедестал,
и плаха,
И известь,
изводившая чуму.
Она – огонь.
она не знает страха.
Она не подзаконна
ничему.

Любовь свободна
в выборе предмета
Своих симпатий:
сжечь или воздать?
Или согреть
скупым остатком света,
Как навсегда
моргнувшая звезда

Или высокой
ослепить надеждой?
Или лишить
последнего ума?
Наверно мы
и любим,
не как прежде.
За это нам -
наградою сума.

За это мы,
заветы забывая,
И, роя в душах
черный котлован,
Мы провожаем,
словно отпеваем,
В один конец,
в бездонный океан.

Не провожаем -
сами в бездну шторма
Срываемся
при ветре лобовом.
Но верим:
нет надёжнее
платформы,
Чем Родина
и к Родине любовь.

     Осень

1.
На сентябрьское солнце
загляделись
не грачи -
Черномазы!
на червонцы
Чтоб разменивать
лучи.

Олигархи,
то бишь клёны,
Клёвым золотом горят.
Сыпят чеки на газоны.
Презентуют
листопад.

Сад под солнцем,
словно ГОХРАН,
Весь осыпан АВИЗО.
Полон не
шуршащей охры -
Полон
золота всрезёк.

2.
Сад в дыму.
И день в отрубе.
Догорает трын-трава.
Дворник-бомж
кусает губы -
Ищет
прошлые права

На тепло.
И дымный ворох
Ревизирует метлой.
Только жизнь -
не куча сора
И не курье ремесло.

Пусть раскуривает
свалки
Жэковатый Герострат.
А покров играет
свадьбы
И не требует наград.

3.
Всё мудро
и всё с понятьем.
Дым ли.
Блеск ли -
всё к добру.
Бабье лето
Сбросит платье
И отдастся октябрю.

И уж к свадьбе
бродит бочка
И взорвётся -
будь здоров!
В бочке -
щедрая замочка.
За замочкою -
покров.
А взорвётся бочка
песней.
Песня врубит гопака
и озвучит за невесту
Со значением
бокал.

Не один.
Но ровно в меру.
Чтоб невесту закружить.
И на прибыль
кавалеру
Всю посуду
перебить.

4.
К счастью
колется посуда.
А вдвойне -
из-под вина.
Но какое и откуда
если вдребезги -
Страна?

Если мать
свою надежду
Видит в цинковом
гробу…
А отец
напьётся прежде
И полезет
выть в трубу.

Если наш
подвальный скаут
От соломки в ломке
взял,
Завернул икону
в скатерть
И…
на порцию сменял.

Если скаутка ребёнком
Облегчается
в дыру
Или плоть свою
в пелёнках
Продаёт.
И ведь берут!

Если…
Если…
Если кроют
За иудины труды
Трёхэтажною метлою
с направлением
в туды…

Это значит
очень много
И…
не значит ни шиша.
Всё идёт своей дорогой
И дешевле -
не мешать.

Осень.
Осень.–
Трубка мира,
Если только не труба!
Крематорий -
не квартира.
Но и пепел -
не судьба.

Да и жизнь-
не праздник труса.
А в октябрьском саду
Истлевает
всякий
мусор
По нагорнему
суду.

    Озимь

Улучив свою минутку,
Полыхнули
зеленя.
Поднялись.
Полезли в дудку
Хлорофилами звеня.

Но взойдёт
колючий иней
И ноябрский секвестр
Перекроет
роком зимним
Лета бабьего оркестр.

И под снежный
клип метели
Не в ущерб и подождать
Звон
сосульковой капели
И на сретенье дождя.

Ведь не зря
Бушует в поле
Малахитовый пожар.
Там,
в шкатулке
ждёт застолья
Усаченный урожай.

А улыбчивое небо
Самобранку
в семь цветов
Отоварит хмелем хлеба
И улыбкой
Пирогов.

    Кризис

В стёкла потные
глядят
Пантомимы.
Тени чёрные летят
Мимо.
Мимо.

Градом пот катит
со лба.
Ах, за что же
Мне костлявая
судьба
Корчит рожи?

Птицы за море
спешат:
Белый сокол!
Пронеслась ещё
душа
Мимо окон.

Пронесло!
К стеклу прильнул:
Точка в небе.
Скрылся песней
про весну
Алый лебедь.

    Больничный комплекс

1.
Лежу.
Сижу.
Хожу.
Смотрю,
Как смерть подкралась
к сентябрю.

Напротив
тоже есть глаза
И так же смотрят
там
из-за

Оправ,
а проще  - переплётов.
Глядит такой же точно
кто-то,

Как я,
как многие другие,
Кто побывали
в хирургии.

А если нет,
то погоди:
У всех у нас -
всё впереди

А впереди всегда
есть выбор:
Сломаться сразу.
Либо…
Либо…

2.
А за окном
всё та же суть.
Берёза
рыжую косу

На корм барыге
отрясла.
И как облезлая
лиса

глядит в меня.
и я смотрю
в глаза
барыге-
октябрю.

А под стригущий
листопад
Затылки
подставляет сад.

И транспаранты
сентября
горят
в горниле октября.

3.
Так во дворе
перед окном,
Где бокс больничный-
белый дом,

Как смерть,
из памяти возник.
Возникло: из
пустых глазниц

Законам на-
перекосяк
Штандарты чёрные
висят

То был Октябрь.
Третий
день
Страны
с мозгами набекрень.

4.
Так может мы
совсем не зря
За холостой
залп Октября

Пьём - отмечаем
в ноябре,
Как красный день
в календаре,

Чтобы ноябрь
с днём Седьмым
Не оставался
холостым.

    Пиковая дама

1.
Лежу.
Лечусь.
Почти ходячий,
но зрячий.
В этом повезло.
На зло сдающему.
Иначе
За нос водящему
назло.

Но зло
здоровью
только в минус.
И отрицательный
больной
В рецепте жизненном
я вынес
За скобки
чёрное бельмо.

Но как быть
С монохроматизмом?
Давай, пиковая, совет
Как заменить
бельмо на линзу
Да так,
чтоб только белый свет!

А в перекуре
коромысло
Перегружается
не зря.
Всё чаще
вспыхивает искрой
Мысль о затяжке
Октября.

2.
Лежу.
Дышу.
Хрипой динамик
Набросил цены на октан.
Вверх по стене
перед глазами
Бежит усатый таракан.

Уж точно,
цены на лекарство,
Словно с усами,
побегут.
Куда бежать?
От государства
Не убежишь.
Так унесут.

А таракан всё выше.
Выше…
А потолок -
последний шаг.
Я даму пики
вместо крышки
Сдал кружке -
и не в дураках!

3.
Тем и хорош
покой больничный,
Что блажь не ноги,
а кровать.
И нет в нём
радости приличней,
Чем за букашкой
наблюдать.

И не страшны
мороки морга
Тому, кто первым
смельчаком
Пропал бесследно
и надолго
В пиковом космосе
зрачков.

И я судить теперь
не вправе
Тех,
кто за эту глубину
На карту ставили
и ставят
Себя
и целую страну.

Ну, не страну,
а лишь пол-царства.
И не себя,
Лишь похвальбу.
Лежу.
Молчу.
И жду лекарство.
А больше -
родинку во лбу.

Так всё большое
государство,
Как царство
коечно больных,
Ждёт лебединого
лекарства
От непонятной
белены.

    Кто?

Жизнь -
всего большой окоп.
Встанешь в рост -
боднёшься с пулей.
Поднимаю перескоп.
Оставляю пулю
дурой.

В даль грядущую гляжу.
Напрягаюсь:
что там светит?
Я на выгуле лежу
Не зарытый,
но раздетый.

Прозябаю,
словно бомж.
Одеваюсь,
будто нищий.
Как наводчик
среди бомб,
Я своей
доволен нишей.

В обезвоженном мозгу
В порах
геновых колодцев
Не кончается разгул
Не оплаченных
эмоций.

Никчему мне мумиё.
Мне не нужно
саркофага.
Я ограблен был
живьём
И считаю это благом.

Мне бы
лишь родной земли,
Как бывало,
скромный холмик.
Были годы,
но прошли.
Землю взял в аренду
холдинг.

Дважды грабленый
лежу
На ограбленном
погосте.
Спрятать где? -
не нахожу
Неприкаянные кости.

Не берёт меня земля.
Я чужой.
Она чужая.
Ещё чище кренделя
Гороскоп
мне обещает.

Как
укрыть от пули лоб?
Шкурник пусть
о шкуре спорит.
Погружаю перескоп
В глубину
людского
горя.

Не достигнув
даже дна,
Я в пучине слёз увидел:
Это ведь моя страна
Стала новой
Атлантидой.

Получила впрок
под дых
И пошла
отвесным курсом,
Бальзамируя живых
Взрывом
атомного «Курска».

Атлантида…
Жили там
Богоравные атланты,
Но согнули пополам
Их простые лаборанты.

Завели в эксперимент.
Дух и душу
взяв до света,
Окунают
в экскремент
В платных биотуалетах.

…Разбиваю перископ.
Дух смиренный
крови просит.
Жизнь -
всего открытый гроб.
Кто лишь первый?
Вот вопросик.

    Звоночки

Показалось:
ломит спину
И от стара до мала
Сговорились
опрокинуть
Жизнь,
которая была.

И пошла такая ломка
На балканском
на плацу,
Что не хватит
той соломки
Всем,
кто встал лицом к лицу.

Поорать
да повливаться -
Без проблемы!
Но при том
Можно точно оказаться
С переломленным
хребтом.
.
Большинство -
на диво шоу:
То,
чего с начала лет
Ни в уме,
ни за душою
Вовсе не было
и нет.

Кандидатские
артели
Сотворяют чудеса.
Лезут в души
и в постели -
Ищут,
ловят голоса.

И всё гуще
к виртуалам
В тралы
лезут косяки.
Хор за хором.
Нет - хоралы.
Все с басами -
свояки.

Просвещённые
гурманы
Всё клюют,
клюют,
клюют.
На три короба
обмана
И на всё,
что им сплетут.

Про «небось» -
дырявый ялик.
Про «не бойсь» -
худой баркас.
«Я лишь Гожий!
Я лишь!
Я лишь!
Я один - не Карабас!»

И поверят люди Гоше.
Гоша свой
и гож служить.
Вера в Гошу -
знак хороший.
А без Гоши -
что за жизнь?

   Верховная рать

Ни полосатый жук,
ни саранча
И ни баскаки -
призраки Востока
Берут ясак,
бесстыдно волоча,
Всё,
что найдут
с шести
народных соток.

Бомжи
и холдинги бомжей,
Бомжующих
в просторах передела,
Где беззаконие
в законе
и уже
Законы
вне закона беспредела.

Мир поделён:
кто Кремль обжил,
Кто банки,
баночки,
а кто-то
Завёлся в душах,
а бомжи
Обжили
нулевые этажи
И превратили
в собственные ДОТы.

Как языка,
но без мешка и бомб
В набегах
за закусочною рентой
Достал меня
мой персональный
бомж,
Мобилизованный
по булле президента.

А в позу становиться,
как в бою,
Против верховного -
что против ветра…
И добровольно я сдаю
И метры гряд,
и сада кубометры.

Я оборву
последнюю струну
До крайности
натянутого нерва.
Я объявлю
гражданскую войну,
Бездомную
чтоб обустроить стерву.

Но прав ли я?
бомж тоже гражданин.
Бомж окружён
правами человека,
Как кремль стеной,
как тайной Аладдин,
Как олигарх
своим вонючим чеком.

Но мой штакетник
точно не стена.
И я капкан
оформлю за бутылку.
И посажу на цепь,
как Полкана,
И как судью,
и как свою Бутырку.

Разжаты челюсти.
Разъята пасть.
И язычок стальной
учуял ногу.
Зелёнкой
припорошена тропа.
Тропа войны -
гражданская дорога.

Из всех
цивилизованных дорог
Я выбрал эту,
самую простую.
От близости успеха
я продрог.
И кулаки немеют,
но впустую!

Я не продрог!
Я весь оцепенел
В наручниках догадки
ярче взрыва.
Я не чеченца
превознёс в цене,
Но ополченца
местного призыва.

Не Минин,
не Пожарский -
президент!
Так всколыхнул
бездомную ораву,
Что каждый бомж
теперь и претендент
И на цветлом
и дачную потраву.

И, не дай бог,
сработает капкан
И нанесёт
нечаянно увечье -
Проснётся
участковый капитан
И врубит мне
по-общечеловечьи.

За что?
Железный в общем-то
вопрос
Со склада
нержавеющих вопросов.
Он подвопросами,
как стружкою оброс.
Хотя ответ
звучит довольно просто.

Закрытых нет ведь
больше лагерей.
Вся жизнь теперь -
один открытый лагерь.
Но что теперь
свободный дух бомжей
В стране,
бомжующей
в непроходящем
страхе?

Процесс идёт.
Исход в небытиё
Необъясним,
как волеизъявленье…
Но указателя
тупое остриё
Нашло воображенью
продолженье.

Там Горки-9
сделались уже
За кольцевым
101-вым километром.
Приютом
закольцованных
бомжей
Под патронажем
окольцованного мэтра.

    Атлант без работы

1.
Золотое общество -
гордый миллиард
В очереди
топчется
скопом – 
в Скотленд Ярд. 

Трёт подмётки
стильные
На пути домой
От ворот Бастилии,
От тиши Морской.

Надоела обществу
Кличка -
стыд сказать.
Хочется на отчество
Поднимать глаза.

Захотелось золото
в дружбу
Заложить.
У серпа и молота
В подмастерьях
жить.

2.
Только не для этого
В шоп-число
вошло
Смыком разогретое
Мировое зло.

Песни Макаревича
Неспроста черны,
Как окно Малевича,
С каждой
стороны.

Приложился
к темени
Золотой фасад
И «Машина времени»
Понесла назад.

В жижу
пепсикольную
С наркотой под дых,
В яму
рок-н-рольную
Нас
от нас
самих.

3.
Как на тройке,
быстрая
Нас бодрит езда.
Не к лицу нам
исстари
Всякая узда.

Но как будто мерина,
Тройку
под уздцы
Взяли преднамеренно
Старцы-подлецы.

Осадили Родину
Да на всём скаку,
Чтобы всё,
что пройдено,
Обратить
в труху.

4.
С быдловскими визами
Пятимся
назад,
И сверкает фиксами
Золотой фасад.

Радуется нация -
Гордый миллиард
Нашей мотивации
В мировой ломбард

Сдать себя
под музыку
Вздувшихся аорт.
Джазовому узнику
И в гробу
комфорт.

5.
Трайлеры
безвременья
Закатили клип
И народ
беременный
Силой
в немощь влип.

Кинутый создателем
Отощал умом.
Не узнал предателей,
А они кругом.

При бинтах
на темени -
Никаких хлопот
Вставить
скрутку генную
В толоконный лоб.

Отпадает надобность
По заветам
жить.
Подкупает набожность
В несусветной
лжи.

И не нужно
Путину
До отката плеч
Главную
иудину
От небес беречь.

От суда высокого
Никчему покров…
Где
катар Высоцкого?
Где
Тальваго
кровь?

Нет, как нет.
И нечего
По углам глазеть.
Будет свят
и меченый
При такой бузе.

Каждому отмерено.
На контроле всё.
Мир прогнутый
временно
Спит
под колесом.

    В парке

Не гуляйте,
Девочки,
в парке.
В парке
железно-
дорожников.
До поздна.
Там случаются парни
И влюбляются
в не-
осторожненьких.

Даже бант
не повяжут из мини.
Не сойдётся.
И плакали салочки.
За кустами
пронзительней мины
Вспоминается мама.
и мамочка.

Никого!
И ценою огласки
Не дозваться.
Всё в норме.
Все вымерли.
Надоели
чулочные маски.
Приглянулись
весёлые сумерки.

Субмариною
спит Узловая.
Но каюты её
не для каждого.
От беды
открестились словами.
Люки-двери
задраили граждане.

Дно бездонно.
Но плавает колор.
Колор власовский.
Полосы выдали.
Не пойму -
о трёхцветный ведь
колер
На параде
кирзуху мы
вытерли!

Мы сорвали
и Красное Знамя,
Как на площади,
платье с красавицы.
И скребу по стеклу
я зубами.
А мне скрёб этот
очень не нравится.

Мне не нравится
так же,
как сербам,
Как и многим
с глазами открытыми,
Почему
полосатая зебра
Лезет в душу
своими копытами?

Мне не нравятся
минные парки.
И в полоску знаменья
на знамени.
Но вдвойне
мне не нравятся
парни,
Что не тем
извращением
заняты.

    Богатырское яблоко

1.
Горы яблок -
не нужны!
Эти горы - боком
И заводам,
где должны
Запасаться соком,

И старушкам,
продают
Что с утра по штукам,
А потом их раздают
Нищим
на поруки.

Так ведётся,
что ни год -
Наше садоводство
Попадает в переплёт
Перепроизводства.

И, понятно,
жаль до слёз,
Что с завидной прытью
Отправляется в навоз
Элексир открытий.

2.
Ой, ты, яблочко,
Хорош!
Не катись без цели.
Ненароком попадёшь
Дурачком
в бестселлер.

Выжди цель.
И не одну!
И лети со звоном.
Неужели на Дону
Нет своих
Ньютонов?

3.
Не докажешь никому,
А себе уж точно,
Ананасы почему
Ароматом тоньше

Русских яблок.
И жую
Я презент заморский.
Объедаюсь не в раю,
Но зато
с замочкой.

4.
Где отдушина душе?
Где прикол?
Где правда?
А душа давно уже
Раскололась на две.

Справа -
радость задарма.
Там игла и кока.
А кто слева,
тот Фома:
Верит только сокам.

Только сокам тем труба.
Да и можно ль разве
До отруба
всё хлебать.
Да ещё
при язве!

А за баксы
разливать -
Гнать волну
на Запад.
А лаптёжникам
раздать -
Сам обуешь лапоть. 

6.
Не компоты,
а компост
Набирает силу.
Сад - не сад.

Скорей погост,
Как и вся Россия.

Это правда номер три.
Истина -
в четвёртой.
Правду не перемудрить.
Нет её упёртей.

Разбиваются плоды
Завязи высокой.
Сохнут
русские сады.
Но глаза не сохнут.

И нальётся богатырь
Спелым соком солнца.
И на лоб,
как на пустырь,
Вовремя
сорвётся.

И окупятся мечты
Свалкой
ананасов
У мичуринской черты
Яблочного спаса.


И в зубах
на пир-горой
Снова брызнет песня.
На тарелочке с каймой
Солнцу
станет
тесно.

    Как это было

«На Баготьяновке
Открылася пивная…»
Под кружечный
И струнный перебор.
Где?
Где теперь
компания блатная?
Молчит
Ростовский-на-Дону
фольклёр.

Так где же девушки
Маруся,
Роза,
Рая?
Наверно, в бабушки
инстинкт уговорил.
А где?
На зоне
или в ресторане
Бессовестно
им Костя изменил?

Нет,
не прогоркла
Сладкая малина.
Она во всём
с прогрессом по рукам
Карманные отсидки
замолила
И взобралась
на шею
дуракам.

Малина среди книг
остепенилась
И рацвела
махровей общака.
И спидом ожиренья
заразила
И весь Союз,
и дряхлое ЦК.

С прицелом жить
жирней,
чем проститутка,
Электорат
базара возжелал.
И отчуждить
себя дал от рассудка,
И девственность
в малине потерял.

Три шкуры стали
лучшим
дивидендом.
Бог сам терпел
и всем велел
терпеть.
А допуск
к вечным нарам
президента
Стал
за семью малинами
теперь.

На Баготьяновке
закрылася пивная.
Малина провела
евроремонт.
Теперь пивная -
вся страна родная.
Здесь давит сок
малиновый
бомонд.

    Казацкая баллада

Эх,
умели
показаться
Казаки
в кругу казацком.

Предок наш
С утра сливал
Да гранёным заедал.

И до вечера
Над Доном
Шёл туман
От самогона.

Дон - стакан
И не стакан,
А граненый
Океан.

Но в престольный
Опохмел
Океан-стакан
Мелел.

Так с досады
Казаки
Расчесали кулаки.

Голова
У новой власти
Стала ныть
С другой напасти.

Пьяный ищет
К правде брод -
Баламутит
Весь народ.

Но спасибо
Комиссарам.
Пулемётным
перегаром
По методике ЧК
Отрезвили казака.

Но пошёл вдруг
от могилы
Дух такой
сивушной силы,

Что жиды
в азарт вошли,
Труп отрыли
и сожгли.

Так, спалив
донские шири,
Успокоились
якиры.

Но прошло
немало лет -
Снова Дон
пошёл мелеть.

И опять
в истоках Дона
Стало пахнуть
самогоном.
То потомственный
казак
Постигает,
что и как.

После праздников
на будни
Он в себя
приходит трудно.

Он в себя
вольёт рассол,
Как одно
из меньших зол

И, когда
терпимо станет,
По старинке
остаканясь,

Грудью полною
взахлёб
Духа русского
хлебнёт

И пойдёт
гулять по жилам
Ильимуромская
сила.

Так,
что станет якирчат
Страх смертельный
бить с плеча.

Так заводит
бражный Дон
Беспощадный
перезвон.

И опять
мелеть реке.
И опять
твердеть руке.

И сидеть
у стремени
Соловьям
со временем.

    Улица 14 декабря

1.
И был декабрь.
как положено,
Шатался,
вьюгами стреноженный.

То не декабрь.
Это фрицы
Шли,
обмороженные лица.

И козырьки
крутых сугробов
Уже казались
крышкой гроба.

2.
Так, видно,
в городе не зря
Есть магистраль
в честь декабря.

В том декабре…
В том сорок первом
По улице,
словно по нерву,

В горящий город,
словно в звонницу,
Клубя снега,
ворвалась конница.

3.
А кто пришёл
с курком и виселицей,
Тот не успел
повеселиться

Тот будет помнить
наперёд,
Что вся Россия -
чудский лёд!

А город
конникам во славу
Гранитный памятник
поставил.

4.
В том декабре…
А в этом…
В этом
В цене не бомбы,
а букеты.

И не сражение
открылось,
А память
выправила крылья.

И у подножия
возникли
Живые
красные гвоздики

5.
Никто…
Ничто
в застенках
быта
И не забыт,
и не забыто.

И не в последний раз
мороз
Шлифует бусинки
из слёз.

Нет,
не в последний…
Ветераны
Перевязали
молча раны.    

Сменились шапки
на фуражки,
Во взглядах вспыхнули
затяжки.

И папиросные
обоймы
Опустошились
под «А помнишь!»

6.
А вспомнить всё
ещё не поздно.
Опять на улице
морозно
 
И снова
чёрное нашествие
В России виселицы
чествует

И ставят чёрные
сугробы,
Чтоб непокорных
гнить сподобить.

Но эта рента,
как подачка
Для конкурентов
на карачках,

А не для нас,
для россиян,
Сынов
земли своей всея.

7.
Мы встанем в рост.
увидим корень.
Он и женьшень, 
от кома в горле

И им же
к имиджу отчизны 
Привиты гены
доброй жизни.

И нас под солнечную
медь,
Чтоб нам и впредь
ту медь
иметь,

Возьмёт за душу
гимн Союза
И отряхнёт её
от груза.

И распахнутся
ордена
И отозвутся
имена,

И шевельнётся
в сердце камень,
Осколком врезавшийся
в память.

8.
Но не взлетит,
вспорхнув,
«Ура!»,
Над тихой улицей
добра.

Теперь не время.
но не зря
Живут приметы
декабря.

А главная
из тех примет -
Как в камень
врезанный завет.

Завет
поднять
уставших на смех.
Завет стоять
у края
насмерть!
         2000 год



     О Г Л А В Л Е Н И Е

     Тетрадь 15

      АТЛАНТИДА

О вечном
Осень
203
Озимь
Кризис
Больничный комплекс
204
Пиковая дама
Кто?
205
Звоночки
Верховная рать
206
Атлант без работы
207
В парке
Богатырское яблоко
208
Как это было
Казацкая баллада
209

Улица 14 декабря
210
оглавление тетрадь 15    
       212