Полдень вечнозелёный

Вечером солнце выдаёт красную карточку.
Лунное знамя вывешивает белый флаг.
Лучи падают на абордаж,
и оно сдаётся.
В звериный кулак
враг смеётся,
смотря на такую удачу.
А я не прячу,
а только прячусь в страусином неведенье,
ещё день и
раскроется, как я видела, что
утопли два корабля,
что носами тыкаются
в морщины сухой желтокожей гавани,
их парусинные платья мылятся
о тёрку гравия.

Луна, честно труся,
сраженья не выбрала,
ей в спину не нужно такого общества,
а Солнце ликует,
плюясь и фыркая,
вот оно каково – отрочество.
Нагнусь я,
проснусь я,
что-то сонно намямлю
и наступлю рыжими ступнями
на и так тонущий флот.
Капитан героически готов всадить себе саблю,
кипит искривившийся рыданьями рот,
глазами он мутными
из темноты бури пытается выманить
любой  чётко бьющий
острый предмет.
Постойте же, враг вопиющий!
Нет, нет и нет.
К чему нам обоим уроны?
Поймите же, враг,
нам плыть
прямо в сердце датской короны...

О, море поганое,
ждёшь?
Иду к дну.
Ну,
ещё всё не так плохо.
Ведь ночь не стремится
посмотреться в своё отраженье
в вашем мятно-яблочном море.
Хотя, знаешь, по времени
давно бы пора.
Она вскоре
распудрит свои облака,
снимет их кудрявые навесные локоны
и сама,
смазывая сумрачность,
на лице скопившуюся,
обособит мраком пространство коконным.
О поверхность, лучом покосившуюся,
ударится пара лишних минут,
они никому не мешают –
но чьи-то руки сомнут
их в два голубых шарика.
В глазах потемнеет,
и пиратский пожар усталого солнца
захлебнётся
в водах цветочного бренди,
отваливаясь от стереоскопически
нежного небесного одеяла.
У капитана в руках труба каменеет.
Чайка кричит истерически,
кричит устрашающе,
что мы все утопаем – ещё не хватало скандала,
молчите, я знаю.
Сраженье решающее.

23.03.2009 г.