Лучший

Он был, без сомнения, лучшим
И равных себе не имел,
Ему надоели букашки,
То был, безусловно, предел.
И был он уже не молод:
С рождения двадцать пять лет,
Гордыню он счёл за повод
Чумою пройти целый свет.
Такого великого мага
Ещё не рождала земля,
Чтоб сёла сжигал одним взглядом
И армии в прах обращал.
Он шёл одинокий и гордый,
Преграды сметал на пути,
И где он бывал, безусловно,
Никто не остался в живых.
Его осыпали дарами,
Пощады покорно моля,
Цари обращались рабами,
Царицы дарили себя.
Но он лишь зевал, издеваясь,
И к слабым пощады не знал,
И действий своих не чурался,
Ведь он целый мир презирал.
Он жаждал вселенского страха
От каждой из жертв своих чар,
И выживший грезил о плахе,
Способной прервать сей кошмар.

Её он заметил случайно:
В толпе разномастных рабов
Она выделялась едва ли
Из прочих «хозяев» оков.
В дорожной грязи вся одежда,
И волосы «свили гнездо»,
Но взгляд не утратил надежды,
И мысли летят далеко.
Себя он корил беспрестанно
С тех пор как увидел её,
Ведь он не имеет изъянов,
Она же по сути – ничто.
И гнев его был столь ужасен,
Её каждый день колотил,
Но видел лишь только прекрасней,
И всё ж осознал, что любил.
Тогда уже сам на колени
Упал перед ней он в слезах
И клялся ей в чувствах безмерных,
Но видел лишь злобу в глазах.
И всё же она согласилась
С ним ложе делить под луной,
И в миг его страсть поглотила,
Он с девой остался вдвоем
И целую ночь наслаждался,
Её непокорность сломив,
И только к рассвету он сдался
В минуту уже захрапев.
Тогда только сталью блеснуло
За зло воздаянье ему,
Маг в диком смятенье очнулся
Лишь чтоб погрузиться во тьму.

Он был, без сомнения, лучшим,
И равных себе не имел,
Но имя его стало хуже
Ругательств любых на земле.
А девушка стала богиней,
Спасителем рода людей,
И лик её ныне – святыня,
И вера в неё всё сильней.