Звезда Поэзии, ч. 4

   Одолели меня вопросами, кто да кто, где да как и когда – явное влияние на публику популярных передач вроде игры на миллион.
   Сегодня буду откровенен, назову полное имя, а уж дальше ищете - и обрящете.
Итак, продолжу печатать стихи моей Звезды.  И сегодня сосредоточусь на миниатюрах Поэта, чтобы видно было сразу огромное его мастерство. Вот первое, под звездами:

Она была б красивой в рубище,
А тут – в богатстве. И к тому ж
Был у нее с блестящим будущим
Ручной и неревнивый муж.

Был дом. Хороший дом, ухоженный,
Такой, что грех сказать – жильё.
Все было в доме, как положено,..
И только не было её.

         (Выразительность этого заключения -  «не было её» - доступна только классику, как и все строки здесь классически содержательны… )
    Еще:
Поэт поэту – не соперник,
Поэт поэту – современник …

А кто велик, кто  не велик,
Кто памятник себе воздвиг,-
Об этом, милое дитя,
Узнаешь двести лет спустя …

   (А?! Какой юмор, даже сарказм, в последних строках! И какое великое обобщение - в первых двух! Его многие бы могли выставить как свой философский афоризм… )
   
   (На той же странице):
Все, кто ворует, - господа,
Все, кто торгует, - господа,
Кто между них туда-сюда –
Без всяких-яких – тоже да.

А как в огонь-пожарище –
Нехватка на товарищей.

  ( Еще:)
Какой недолгий век у человека:
Он даже не дотягивает
                века.
И можно только,
                имя обессмертив,
Ушедшее с грядущим повенчать.
Но век назад -
                и Пушкина не встретить,
А век вперёд –
                друзей не повстречать …


(«Едва ступлю…»)
Едва ступлю на твой порог,
Я потеряю сто тревог
И сто забот стряхну шутя,
Как с куртки капельки дождя.

Мне все печали – не печали,
Когда внезапно две руки –
Твоей любви проводники –
В кольцо совьются за плечами …

«Встречная»
Ты чиста, словно небо синее,
Ты стройна, как березка тонкая,
А роняешь глаза красивые
И проходишь мимо, сторонкою.

Ах, какая ты бессердечная …
Сколько думать, гадать и мучиться?
Почему ты всегда мне – встречная?
Почему никогда – попутчица?

    («Пейзажное», по первой строке)

Как женщины порою увяданья,
Цветные надевают парики,
Занялся лес осенним полыханьем,
Глядясь ревниво в зеркало реки.

Пришла пора престижных маскарадов,
А у меня на памяти весна,
Счастливая не золотом парадов,
А тем, что так беспечно зелена …

    (Высший класс работы: пейзаж без человека, без его ассоциаций для классиков не пейзаж).
   Но на этом как-то не хочется прощаться. И добавлю еще, уже большое, стихотворение под влекущим названием «Плач еврейки»:

Что ж ты, сыночек надумал?...
Может, Рокфеллер твой дядя?
Иль в Конотопе с Морганом
Мама тебя прижила?

Был бы ты, Фима, талантлив,
Жил бы себе, где захочешь.
Но и в немытой России,
Фима, ты только еврей.

С папой мы всё рассчитали:
Всюду тебя окружают
Добрые русские люди –
Как же тебе повезло!

Фима, ты хлеба не сеешь,
Но, как и все, получаешь
Снопики с русского поля,
Тонких его колосков.

Фима, открой «Литгазету»
Там, где «рога и копыта»,
Видишь, смеются евреи –
Значит, живут ничего?

Даже товарищ Жванецкий
Знает, конечно, прекрасно:
Всё, что он пишет смешного,-
Только в России смешно.

Ах, как напрасно имеешь
Ты о себе представленье,
Будто еще чем отмечен,
Кроме того, что еврей.

Фима, не езди в Израиль! –
Там же сплошные евреи,
Ты за российским кордоном,
Фима, умрёшь дураком …

  (Не обвиняйте меня в антисемитизме, как и Поэта, оцените его поэтический прием!) А пока – до новой встречи... И. К.
Ах, да, забыл имя назвать. Всё взято из моей книги с его автографом: Валерий Ржанников. Осторожно: Любовь! – Новосибирск, 2004.
   И да полегчает тем, кто жаждал угадать и узнать. И да «захотИтся» оценившим стихи Поэта изведать еще и еще. И будет по воле их!.
(Слово в кавычках взято у Э. Багрицкого: «А вам не хотится Под ручку пройтиться?»). И.К.