Она водила пальцем по стеклу...

Она водила пальцем по стеклу
И что-то кропотливо рисовала,
Пока вдали, в синеющем дыму,
Виднеться солнце золотое начинало.

Она всегда встречала так рассвет:
С рисунками, улыбками, словами.
Едва дыша, писала на стекле
Всё то, о чём вновь думала ночами.

Железная решётка на окне,
Холодный пол, белеющие стены.
Она жила, но словно бы во сне,
Не в той реальности и, видно, параллели.

В такое время, когда золотил рассвет
Лучами зеленеющие кроны,
Она сжимала губы. Сколько лет
Отпраздновать могла б она на воле?

Она о чём-то вспоминала вновь,
Прикрыв глаза сверкающие чёлкой,
И тоненькие губы кусала снова в кровь.
Обычная красивая девчонка.

Ей не было шестнадцати на вид.
Воздушная, в наивно-детском платье.
На тоненьких запястьях - багровые рубцы.
Когда-то называли её Настей.

А может быть, и вовсе не её,
Не в этой жизни и не в этом веке.
Она не помнила о прошлом ничего -
Лишь смутный образ дорогого человека,

Что искренне заставил полюбить,
Дал стимул улыбаться, стимул жизни.
Что - чудо - помогал ей не грустить,
Шепча: "Люблю, малышка. Только ты не кисни".

Как долго, по обрывкам, лоскутам души,
Она искала бесконечно его имя...
Тот тихий вечер, мягкое: "Дыши",
Соль на щеках и беспрестанное: "Марина".

С тех пор она боялась вечеров,
Дождей и гроз, глухих раскатов грома.
С тех пор всё разделилось. "От" и "до".
Она и умереть была готова.

Пусть суицид - лишь бегство от себя,
Пусть и смотрели, будто на больную...
Писала на окне: "Мне плохо без тебя",
И мелко каждый раз внизу: "Люблю безумно".

Родители не узнавали дочь.
Им все советовали адрес заведенья,
Где "этому расстройству могли вполне помочь".
Она всё знала. не было ей дела.

Лишь призрак прошлого ей снился по ночам,
И просыпалась, задыхаясь, с криком.
Родители поверили знакомым и врачам.
"Психически больна". Как будто миру

Приспичило вдруг тяжело осесть
На худенькие сгорбленные плечи.
"Уже не человек для них. Прими как есть", -
Советовал сосед. А время лечит?

Всё бился в голове немой вопрос,
И слёзы по щекам текли сильнее.
А после - две таблетки, спасительный укол
Наркотиков. И вновь страна Морфея.

Такой ритм жизни был давно не нов.
Лишь сердце по утрам всё чаще ныло,
Когда, весь мир окрасив в золотой,
Вставало то небесное светило,

Что так до боли обжигало глаз.
В глазах щипало. Невозможно прикоснуться.
Похоже на любимую сейчас...
Она мечтала побыстрей проснуться,

Очнуться после комы, прошептав:
"Марина" и в ответ услышав "Настя".
Как будто воздух тяжелее стал.
Совсем недолго испытала счастье.

Надеялась и верила, ждала,
Чтобы в конце концов вот здесь уже очнуться.
В пустой палате с запахом лекарств,
Отчаянья свои искала чувства.

И на стекле - надеясь, что прочтёт -
Писала: "Психбольница №3.
Мой новый год. Мой новый пустой год.
Смотри, куда приводят нас мечты".