Вечерняя стыть

Знаешь, ты - мой спасительный ураборос.
Мыслей моих касаешься перезвоном
Встреч, а порою перепадает голос.
Мигом: он где? На крыше! Смотрите, вон он!

Ты улетаешь. Мне остаются: праздник,
В чашке немного чая, апрель и вечер...
Преображают, чтобы обезобразить,
А безобразят, чтобы вочеловечить.

Глупо: ты мой надменный, мой неприступный,
Тот, кто всегда вон там и немного возле.
Строки пишу тебе, а читаю куклам.
Верно, недолюбившим прощают звёзды,

Что сочтены с другими. Ночь цветом в август,
И в волосах последний пшеничный колос.
Заново двуединому не понравлюсь,
Разъединю развенчанный ураборос!

Помнится, кто-то вёл меня до вагона,
Чтоб заручиться горсткой седого пепла...
Ты улетаешь, мне остаётся лоно
Перетревожий. Я наконец окрепну.

Может, от холода снова трепещут плечи?
Город горит под окнами незнакомый.
Обезобразить значит вочеловечить.
Я остаюсь у вечного Рубикона.

(12 марта 2014)