ДОМ поэма

               
МОИМ РОДИТЕЛЯМ
ШАРАПОВУ  НИКОЛАЮ  ПЕТРОВИЧУ
ШАРАПОВОЙ МАРИИ ФЕОПЕМПТОВНЕ

Светает. Тихо. Тень  качели
Пересекается с лучом.
Как будто звёзды не успели,
Как будто солнцу нипочём
Взорваться и родиться вновь
В стотысячном своём явленье,
И в мир, воскресший как любовь
Войти блистающим стремленьем.
А жизни  трепетный мираж
Оставлен до сих пор в наброске.
Волнение,  и так  непросто
Забыть  про всё.  Но это я-ж
Дугой ползу,  тянусь по сцене
Где  рампы свет или луна,
Где космос  -  верная цена,
За жизнь, разбитую в творенья.

Но звёзд дрожащее смещенье
Сквозь тишину и лёгкий сон
Туда, где  горы  под уклон,
Тумана и дождя скрещенье
Всё глубже погружает в годы,
Где молодые папа, мама,
Где я капризна и упряма
Бегу под ветер в непогоду.

Там на окраинах пески
И сосен крупных корневища
Сплетают кресла, ветер чище,
Прохлада влажностью в виски.

А вот тайга. Саяны  летом.   
Стоят, разрушены деревни,
Живут геологи,  их семьи,
На время земляных разведок.
Тайга шумит,  ручьями плещет,
Бельё полощет мама в речке,
И я стою возле сестры -
Огромны камни и пестры,
Насквозь весь водный мир просвечен
Хвостами рыбы бьются, хлещут
Плывут, стремительны шустры,
Как тени вспыхнувшей искры.

Спасённый от случайной пули   
Детёныш маленький косули
В кругу счастливой детворы
Ел робко клевер из ладоней,
Пил молоко и спал в соломе.
И было здесь не до игры.
А на полянах орхидеи   -
Цветут кукушек башмачки,
Саранок лепестки-крючки  -
Их ароматом воздух веет.
И лишь слегка завечереет
Кедрач сбивают, жгут костры,
На углях шишки пропекают -
Во рту орешки вкусно тают.
Заныли к ночи комары
Земля спала в листве опрелой
Смола блестела и с коры
Сползала лакомою серой.
И вздрагивали топоры
Палаткам место расчищая
Взрывались с веток птичьи стаи,
Клубились тучи мошкары.
Жила тайга не умолкая,  -
С утра и до ночной поры
Играла радуга сверкая,
Потоком вод слетав с горы
На дно прозрачного пруда,
Где потонула лебеда,
Где лун и звёзд блестела стая.

Зверьё, почуявши костры,
К питью брело по синим тропам
Многообразным  грозным  скопом,
Далёко обойдя дворы,
Брезентовых палаток тени,
И осторожно, в отдаленье
Вздыхало, жажду утолив,
А сил нахлынувших прилив
Дарил им смелость и порыв.
И подремав в оцепененье,
Бежали бешено быстры
Туда, где камни скал остры
В дичайшем ужасе стремленья,
Как будто чуя нападенье.

Я убегала за палатки
Смотреть, как тают облака.
Ещё не утонув в тетрадке,
Летела первая строка.
Ещё смысл жизни не разрушен,
Ещё любовь и красота
Теплом переполняли  душу.
И радость -  старшая сестра
И бирюза её во взгляде,
И город Минусинск в параде
Цветами школьного двора.
И белых фартуков сиянья,
Открытий первых ожиданья -
Всё это было как вчера.
Барак, колодец средь двора,
Мы в платьях, мамою пошитых,
Растём средь простенького быта,
С друзьями  заняты игрой.
Вдруг пианино! Той порой
Отец добыл трудом упорством
И соболями и проворством
В счастливый жизненный  момент
Новейшей марки инструмент
Он прямо с фабрики купил 
С восторгом  дочкам  подарил
Как символ высшего развитья,
Всей экспедиции событьем,
Осуществления мечты,
Любви к семье и красоты.
И папино приобретенье  -
На вертолёте занесённом
Внесли в квартирку, как икону,
И вместе с ним особый лад  -
Мечту, работу и терпенье.
С пучиной слёз, страстей, наград.

Как знак духовного канона
Собранье книг и их прочтенье
Семьёю за трудом вечерним
Отец поставил в ранг закона.

В старинном сундучке икона
У мамы, спрятана, лежит.
Господь берёг нас неслучайно,
Всё  мамина молитва-тайна
В ночи, когда всё в доме спит.
Любовь переполняла душу
В простом старанье для семьи,
И руки мамины пекли
Печенье, шаньги и ватрушки
И булочки, и пироги.
И вышивали у реки
В горах ветвистого оленя
Анютки, рожь и васильки
И лебедя в пруду осеннем.
Сиянье звёзд, роз завитки,
Салфетки, скатерти  в узорах
Свежи и призрачны подзоры
И кружев петельки легки.

Разъехались мы, далеки.
При встречах ночи в разговорах
Растают радостью. Не спится.
Художница и мастерица
Всё шила и родне, и дочкам
Пальто и шапки, и сорочки
Костюмы, кофты, рукавицы.
А как легко летали спицы,
В вязанье платьев и носочков,
И  невозможно ставить точку
И увлажняются ресницы,
Когда вне времени кружу
И платья мамины ношу.
До ниточки, и до стежочка,
Прошитых бережною строчкой,
Я всем прошедшим дорожу
И тем теплом живу, дышу.
Всё это в нас, всё это было
Как я боюсь таких утрат.
Ты помнишь, Надя, выпал град?
И белых бабочек прибило.
Как плакали, их хоронили.
И как же радовалась ты,
Когда игрушки, лоскуты
Дарить подружкам разрешили.
Да  как же здесь мне не остаться?!
Как вырваться и улететь?!
Опять в безвременье скитаться,
Молиться, мучиться и петь?!
Ведь  снова  в зеркале  качели
Бегут ветвистые стада
И шум тайги  виолончельный
Во мне оставлен  навсегда.

 Александро-Невский  женский монастырь  2012 год