Тим. гл. 13. 2. по Колин Маккалоу

13.2.

Ей вспомнились сужденья Рона:
Один от горя он умрёт,
Лишится, как красавец трона,
Она же всё одна живёт.

Что будет с нею, старой девой,
Когда уйдёт из жизни Тим,
Подумать ей бы надо первой,
А вдруг случится что-то с ним.

Какой пустой и безотрадной
Без Тима жизнь вся ждёт её,
Она вся сразу станет «бедной»,
Теперь — бессмысленно житьё.

Он центром стал её «вселенной»,
И люди стали замечать,
Что жизнь её из прежней «бедной»,
«Несёт совсем не ту печать».
   
На ней красивая одежда,
Она свежа и весела,
Совсем не та, что была прежде,
Она вся раньше — как спала.

Недавно к ней без приглашенья
Явился столь нежданный гость,
По дружбе высказать все мненья,
Увидеть, как «проглотит кость».

Визит внезапный, с объясненьем,
Что «не застать мне дома Вас»;
С притворным Мэри «откровеньем»:
— Я очень занята сейчас.

Лукавый взгляд был у соседки:
— Да, Вы и вправду заняты;
Её слова настолько метки,
Не лишёны и простоты:

— Должна заметить Вам, мисс Хортон,
Судачат кумушки здесь все,
И сплетни все одним лишь сортом,
Что с Тимом Вы, всегда, везде.

К нему Вы очень привязались…
— Вы правы все, и это так,
Мы с ним действительно «связались»
В садовых всех моих делах.

Спокойным был ответ соседке,
Но сколько же душевных сил,
Ответ чтоб не был столь уж едким,
Пришлось сдержать — правдивым был.

Своё душевно(е) равновесие,
Утраченное вдруг на миг,
Ответ радушный ей «отвесив»,
Накал страстей чтобы утих.

— Тим — славный парень, одинокий,
Работу любит он всегда,
Хотя умом он недалёкий,
И в этом есть его беда.

Но вот садовник он прекрасный,
Прекрасный, как прекрасен сам,
Он откровенен, в мыслях ясный,
Я наняла его, мадам.

Он искренен, добросердечен,
Бесхитростный работник Тим,
Ни в чём таком он и не грешен,
Утрачен скрытый в нём мотив.

С его семьёй всё обсудили,
Им приработок так нужё;н,
Они меня в том убедили,
Работать у меня должё;н.

Был на соседку взгляд столь ласков,
Обезоружил он её,
Её слова теряли краски
И все намёки на житьё.

Уже её сближенье с Тимом,
Где возможен смысл другой,
Что она под этим гримом
Интим скрывает с Тимом свой.

Её намёк разбила Мэри;
Но, всё же та, успев сказать:
— Вы Тиму, как открыли двери,
В компанию успели взять.

Для Вас, столь одинокой дамы…
— Да, да мне очень нужен Тим;
Он — тот мужчина нужный самый,
И мне живётся лучше с ним.

Мы с ним всегда в саду, в работе,
Мы с ним купаемся в реке,
Он весь всегда во всём в заботе,
Пикник устроим на песке.

Он любит музыку душою,
Он любит очень простоту,
Ведёт во вкусах за собою
И сгладит жизни остроту.

Я — неуживчивая дама,
Но с Тимом ладить мне легко,
Весь мой характер — просто драма,
Он «тянет» лучшее с него.

Меня он делает терпимой,
А я учу его в ответ,
И грубость стала излечимой
В мои уже десятки лет.

Но, несмотря на любопытство,
Старушка в принципе добра,
Сильно; в ней чувство материнства,
И не совсем она стара.

— Я, милочка, за Вас так рада,
Что Вы теперь, как не одна,
Я разобью их «область смрада»,
Где всегда «живёт война».

На Вашу встану я защиту,
От этих, с наших улиц «кур»,
Не дам я Вас им и в обиду
От злопыхательских натур.

Что Вы чиста и не такая,
Любовника себе купить,
Я Вас от сплетен ограждая,
Готова всех их и убить.

Не откажусь от чашки чая,
Хочу про Тима я всё знать,
Его я тоже обожая,
Союзником готова стать.

Но Мэри несколько мгновений,
Как будто замерла на вид,
Возмущена от откровений:
— Так люди потеряли стыд.

Не зная правды всей о Тиме,
Конечно же, и обо мне,
Они «рисуют» всё в картине,
В их мерзких сплетнях на уме.

Как отвратительно, как низко
Всё это с ихней стороны,
Подумать не могла и близко
Об объявленье мне войны.

Я беспокоюсь всё о Тиме,
Не столько даже о себе,
Какая мерзость движет ими
В бесстыдной их со мной борьбе.