Он, вождь

Он пришёл, когда в садах запели птицы.
Он ушёл, когда метель мела.
Двигавший эпохи и границы,
Вершивший смело народные дела.
Родился он в городе на Волге,
Что позже его имя получил,
И своей жизнью, яркой, но недолгой,
Нас всех за счастье драться научил.
В сырой тюрьме или далёкой ссылке,
Где оказался за дерзкий мысли лёт,
Не усмирял свой ум, живой, практичный, пылкий,
И верил, что однажды час пробьёт,
Когда рабам, бесправным и голодным,
Гнуть надоест измученные спины,
Когда иссякнет терпение народов,
На революцию массы он подымет!
Вождь всех трудящихся. Он был простой и скромный,
Но бесконечно чуждый догматизму, лени.
И знает Родина,   знает весь мир огромный
Его простое имя - ЛЕНИН.
* * *
Мчался вперёд, дымом сражений вея
И дымом фабрик, тот беспокойный век.
Над всей Землёй Ильич зажёг идею,
Что может счастлив быть рабочий человек.
Решился Ленин сказку сделать былью,
Мечту прекрасную в науку обратил:
Разрушить старый мир, сровнять с могильной пылью,
Тот, где рабочий угнетаем был.
Годы прошли, но живы те идеи,
Хоть и событий немало пронеслось.
И тем, кто верит, и тем, кто в них не верит,
Хочу напомнить, как  всё началось...
* * *
Объят тревогою голодный Петроград.
Грохот фронтов к нему всё ближе, ближе.
В Зимнем засел бездумный демократ,
Которого давно уже никто не слышит.
Созрело в массах немое возмущенье:
Лишь спичку поднеси - и грянет взрыв!
В любой момент могла вся жажда мщенья
Слиться со злобой в стремительный порыв.
Но тот народа порыв неукротимый
Без меры мог быть весьма опасен:
До основания разрушил бы Россию
И погрузил её в анархию и хаос.
Был нужен вождь, своей железной волей
Гнев направляющий и им руководящий,
Стерпеть способный как поражений боли,
Так и победы аромат пьянящий.
Явился он. И на вокзале Финском
Его солдаты и рабочие встречали.
Был сопряжён приезд с громадным риском,
Но  всё равно "Ура!" ему кричали.
Хотел сказать, да не было трибуны,
И он на броневик тогда взобрался.
Сквозь ночи мглу и через митинг шумный
Голос его далёко раздавался.
Сказал он: "Хлеб - голодным! Мир - народам!
Временщикам от нас - никакой поддержки!
Земля - крестьянам! Рабочим же - заводы!"
И знали все, что вождь их слово сдержит.
* * *
Вот так в Россию Ленин возвратился,
Чтобы вести вперёд большевиков
На старый мир тот, что в агоньи бился.
Сломить их не сумел тогда никто.
Другая ночь - и нынче Ленин в Смольном
Среди соратников над картою стоит.
На нём пиджак, кой-где побитый молью,
Под пиджаком пожар души горит.
Глядит Ильич на россыпи кварталов
И знает точно то, что там
Его бойцы покинули подвалы,
И свищут грозно пули по углам,
Что вот уж заняли и телеграф, и почту,
Что убежал верховный демократ
И скоро перед Зимним площадь
Уже займёт рабочий авангард.
Раскалены - не тронешь! - телефоны,
Ведь рапортуют, что, мол, так и так:
Под нашей власть почти что все районы,
Но вот сдаваться отказался враг,
На что Ильич им тотчас же ответил,
Кипел на лбу его могучий ум,
А взгляд вождя был ясен, чист и светел:
"Раз не сдаются - тогда идём на штурм!"
Что было дальше, знают все прекрасно,
Был многократно штурм Зимнего воспет.
Не стану расточать я слов напрасно,
Ведь лучше не скажу, чем прошлого поэт.
 * * *
Ещё война на Западе гремела,
Да и в России был неспокоен враг,
И быстро сузились той страны пределы,
Поднять посмевшей гордый красный флаг,
Ведь все, кто был охоч губить и грабить,
Стрелять и мучить трудовой народ,
Те, наточив штыки и сабли,
На нас напали в тот тяжёлый год
И думали, что сочтены, бесспорно,
Дни молодой республики труда,
Что нет в стране у большевиков опоры
И скоро их разгромят навсегда.
Но в том жестоко интервенты просчитались,
Начав делить заранее наши города,
Что если люди под алым стягом встали,
То не падут уж на колени никогда!
Рабочий люд по ленинскому зову
За ружья взялся и тачанки сел,
Чтоб отстоять свой строй, невиданный и новый,
И ту свободу, что враг отнять хотел.
На фронте бились с белогвардейской мразью,
Американцам лизавшей сапоги,
Шли по дорогам, где кровь мешалась с грязью,
Вперёд, к победе, красные полки.
Чапаев, Фрунзе, Щорс и Тухачевский
В годину трудную свой начинали путь,
И на передовой всегда с бойцами вместе
За власть советов подставляли грудь.
А далеко в Москве работал днём и ночью,
Верша историю, Реввоенсовет.
И не смыкались ленинские очи.
Всем паникёрам отвечал он: "Нет!
Сдаваться нам ещё пока что рано!
Для нас немыслим жалких рабов удел!
Сейчас трудиться и сражаться надо!
Ворам и саботажникам - расстрел!"
* * *
За годом год и шаг за шагом
В стране стихала Гражданская война,
И мужики громили генералов,
Был близок день победного конца.
Вот он настал! С фронтов красноармейцы
Уж расходиться стали по родным домам,
Но вид хозяйства сжимал тоскою сердце:
Скотины нет, и мусор по углам.
Кругом царили голод и разруха -
Наследие любой большой войны,
Но у большевиков не пали руки.
Не для того же взяли власть они,
Чтобы, награбив и набив карманы,
Оставив всё после себя в руинах,
Сбежать на Запад через океаны,
На русском золоте дожить свой век красиво.
Ведь знали: раз кашу заварили,
То и по чести расхлёбывать должны.
И что б про Ленина враги не говорили,
Он патриотом был своей родной страны.
И вот Ильич собрал экономистов,
Вопрос серьёзный с ними обсудил:
Какие меры принять нужно коммунистам?
И точный план создать постановил.
Учёные доверье оправдали
И, сотворить спеша великое добро,
Стратегию развития на годы написали,
А плану дали имя ГОЭЛРО.
Касался он не только электричества,
Как из названия можно заключить,
Но и ещё огромного количества
Вещей, без коих не прожить:
Как развивать тяжёлую промышленность
И сколько техники деревне надо дать -
Всё это очень чётко, недвусмысленно
Сумели в этом плане описать.
Так появились "провода в соломе",
И во сто крат мощней, чем прежняя свеча,
С годами загорелись в каждом доме
Электрические лампы Ильича.
И восставала, словно птица Феникс,
Из пепла смуты великая страна.
И во весь голос народом песни пелись,
Что недалёки уже светлые года.
* * *
Когда колчаковцев ещё не разгромили,
Когда селений был неспокоен сон,
Был принят первый в истории России
Съездом советов Основной закон.
Гораздо позже, через четыре года,
Другой великий документ написан был.
Владимир Ленин волею народа
Союз Советских Республик сотворил.
Эта империя семь десятилетий
Ещё незыблемо как камень простоит.
Будет свершеньями нелёгкий путь отмечен,
Её сын первым в космос полетит...
Пока же во враждебном окруженье
Страна мечтает голод победить,
И, чтобы выиграть с бедностью сраженье,
За паровозы должна золотом платить.
Но тех запасов, что от царя остались,
На многочисленные нужды не хватало.
И как бы коммунисты не старались,
Денег в казне всё так же было мало.
А взять их негде: ведь кроме леса нечем
Торговать нам было в те года.
И о продаже хлеба быть не могло и речи,
Его самим-то хватало не всегда.
Но было полбеды - пришла беда большая,
Поволжье страшный голод душить нещадно начал.
И этот год, лишённый урожая,
Строки нового приказа обозначил.
* * *
Когда на улицах друг друга люди ели,
Без хлеба в страшных муках умирали,
В церквях иконы золотом блестели
И у мечетей купола сверкали.
Ленин потребовал, чтоб духовенство было
Как проповедует, к несчастным милосердным,
Чтобы богатствами своими поделилось,
На нужды Родины их часть отдало щедро.
Только попы и муллы возмутились:
"Отдать не можем мы священные предметы!
Это святыни, их люди намолили!
Кощунственно продать за монеты!"
Конечно, кое-кто отдал всё добровольно
И святотатства в этом не нашёл,
Но всё же многие с великим недовольством
Приказ не приняли, и процесс пошёл
Экспроприаций и арестов
Тех, кто имущества отдать не захотел.
Коль кто одумался - оставили на месте,
А слишком жадных суд ждали и расстрел.
Таков же был удел и тунеядца, вора:
Их настигали чекистские штыки.
Так проходило то, что нарекли террором
И оболгали сотню раз враги.
* * *
Любим народом и окружён друзьями,
Прожить мог Ленин ещё немало лет.
И вновь и вновь всех зажигать речами,
На вызов времени достойный дать ответ.
Но, к сожалению, снедаемый болезнью,
Великий вождь в двадцать четвёртом слёг
И, приняв бой решающий со смертью,
Из него с победою выйти уж не смог.
А впрочем, почему - не смог? И ныне всех живее
И вечно молод наш родной Ильич.
Нет Ленина средь нас, и тело в Мавзолее,
Но всё гремит над миром его победный клич
И в наши дни, когда опять свободу
Отнять пытается бездушный капитал,
А телевиденье зомбирует народы,
Повсюду жажда денег правит бал.
Но всё же в ноябре любого года
Снится буржуям один кошмарный сон:
Что запылили танки по дорогам,
На головной машине с красным флагом - ОН.